Скандальный развод с драконом (СИ) - Такер Эйси

С высоты прожитых лет это кажется безумно наивным и глупым. Но на тот момент мое юное сердечко дрогнуло и безропотно ответило взаимностью.

Да и как можно было устоять перед очаровательным молодым мужчиной, что стал моим спасителем? В юности любовь выражается силой притяжения от обилия вырабатываемых гормонов. И лишь со временем и возрастом приходит осознание, что есть вещи куда более важные, а любовь не выражается лишь в химии тел.

И, нет, со временем я не стала считать, что совершила ошибку. Как и не думала, что связала свою жизнь не с тем, приняв страсть за любовь.

Я полюбила Арвела по-настоящему и всем сердцем. Ведь раньше он был тем человеком, которого есть, за что любить. Сожаления появились лишь сейчас, когда его клятвы о любви ко мне превратились в пепел.

Но тогда я не знала, к чему все приведет спустя годы, и не сторонилась нашего общения. Тем более, что Арвел был единственным человеком, с кем у меня была хоть какая-то связь в этом мире.

Погибли все девушки, с которыми я была в заточении. Это ужасало и подкрепляло мысль о том, насколько же я была близка к смерти.

Окажись отряд Арвела там чуть позже, и меня бы уже не существовало. И я всегда была безмерно благодарна мужу за спасение моей жизни, но только не в тот момент, когда он поставил это в противовес своей измене.

Быть благодарной и принимать любой плевок в твою сторону за божью росу – это две абсолютно разные вещи.

Спустя время, когда я еще находилась на лечении, Арвел стал меня расспрашивать о том, что произошло, кто нас пленил, для чего это сделал… А я на тот момент уже была так крепко в него влюблена, что сразу призналась о своем перемещении из другого мира, хотя понятия не имела, как это может сказаться на моей судьбе. А о произошедшем я рассказала Арвелу лишь то, что услышала от Лейлы.

Не призналась ему лишь в том, что видит он не настоящую меня, и это тело не мое. Просто опасалась, что правда оттолкнет Арвела от меня, поэтому сохранила свою тайну.

К слову, хранила я ее по сей день не только от мужа, но даже от дочерей. Вроде бы маловажная деталь – всего лишь внешность, которая не могла что-либо изменить. Но мне не хотелось, чтобы близкие люди воспринимали меня какой-то не такой. Ненастоящей…

После того разговора Арвел не приходил несколько дней, и я решила, будто все его визиты были лишь ради того, чтобы узнать больше о тех, кто нас пленил. Или же его оттолкнуло известие о моем попаданстве.

Меня уже собирались выписать и выпустить в мир, в котором у меня не было никого и ничего. И тогда Арвел вновь пришел ко мне с обручальным браслетом, крайне неожиданным признанием и еще более неожиданным предложением.

Он не настаивал на скорой свадьбе, хотя сам был на нее готов. Предложил просто обручиться, чтобы у меня была возможность остаться вместе с ним в столице. Хотел дать нашим отношениям шанс, прежде чем пойти на серьезный шаг и пожениться.

Об отказе я даже не думала. И дело было вовсе не в том, что без Арвела я бы пропала в чужом мире, − эта мысль посетила меня в самую последнюю очередь. Просто я, и правда, была безумно в него влюблена и готова идти за ним хоть на край света…

А теперь, когда у моего мужа планировался второй брак, я уже не была уверена в том, что он тоже полюбил меня, еще и так же сильно, как я его. Теперь в моей голове лишь самые неприятные мысли о том, что это был просто расчет.

Да, сначала возник интерес к симпатичной мордашке, коей я обладала. Но решающим фактором для Арвела стали вовсе не чувства, а желание заиметь в жены попаданку. Ведь прежние попаданки имели сильный дар, который очень ценится и способен сделать мужчину сильнее и могущественнее.

Может, я и ошибаюсь, конечно. Ведь о моем слабом даре стало известно весьма быстро, и Арвел мог уже давно отказаться от меня и бесполезно не тратить на меня столько лет.

Но его прежние мотивы уже неважны. Сколь угодно долго можно вспоминать, как прекрасно было платье двадцать лет назад. Но если оно пришло в негодность и превратилось в тряпье с невыводимыми пятнами, то от былых воспоминаний это платье уже не станет краше.

Оно такое, какое есть сейчас. И только не уважающая себя женщина будет ходить в обносках и находить утешение в том, что когда-то ее платье было прекрасно.

Глава 8. Позор рода

– Мелина! – надрывное рычание Арвела громовым раскатом разлетелось по коридору нашего дома и стало началом моего незабываемого пробуждения.

Затем совершенно ожидаемо распахнулась створка двери и с грохотом врезалась в стену. Арвел в несколько быстрых шагов преодолел расстояние между нами, и газета из его рук полетела прямо мне в лицо.

– Какого демона?!

В тот момент мне хотелось задать мужу тот же вопрос, поскольку порыв его внезапного гнева не имел под собой никаких объяснений. Но только я успела отнять газету от лица, как поток сознания мужа обрушился на меня лавиной:

– Ты что вообще творишь, Мелина? Решила опозорить меня и всю нашу семью? – он вперился в меня ледяным взглядом и едва ли не трясся от гнева. – Чего ты вообще добиваешься? Чтобы Фэйлу исключили из Академии из-за скандальной мамаши? Чтобы Адели не смогла ни поступить на учебу, ни удачно выйти замуж? Как нам смотреть в глаза людям после такого позора? Или наплевать тебе на всех, кроме себя? Тебе лишь бы свое уязвленное эго потешить, так ведь?

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – равнодушно ответила я.

– Не понимаешь? – зло усмехнулся он. – Тогда читай, Мелина. Читай!

Он ударил пальцем в газету, проткнув ее насквозь, и я без особого энтузиазма опустила взгляд. На первой полосе красовалась моя фотография, а над ней висел крупный заголовок: «Вопиюще! Жена фира Вейлса ищет себе работу за кусок хлеба и ночлег!»

– Что ж, газетчики умеют привлечь внимание, – усмехнулась я, откинув газету в сторону, и подняла глаза на Арвела. – А ты чего ожидал, дорогой? Что я безропотно приму твой выбор и не буду добиваться справедливости?

– То есть работа поломойкой – это для тебя справедливость? – взревел Арвел и схватил меня стальной хваткой, больно сдавив плечи. – Я последний раз предупреждаю тебя, Мелина: остановись. Не порть жизнь ни себе, ни всем нам. Услышала меня?

Я лишь молчаливо хлопала глазами, как бестолковая дурочка, и слабо улыбалась.

Мы с Арвелом прекрасно слышали друг друга что сейчас, что при прошлых разговорах. Однако оба сохраняли свои решения неизменными.

Но если сам Арвел не хотел пойти мне навстречу и внять моим просьбам, то с чего вдруг я должна была слушаться его? Что меня могло заставить?

– Улыбаешься? – оскалился муж и с силой встряхнул меня. – Что ж, раз по-хорошему ты понимать не хочешь, то буду по-плохому. С этого дня я запрещаю тебе покидать территорию нашего дома. Если нарушишь это правило и выкинешь еще что-то, о чем всем станет известно, то я приставлю к тебе стражу, и ты ни единого шага больше не сделаешь без них, – в его глазах, полных ярости, появился недобрый огонь, а губы скривились в победной ухмылке. – Ну что, Мели, все еще хочется улыбаться?

Я снова ничего не ответила и неизменно улыбалась. Только улыбка эта не отражала ни злорадства, ни уж тем более радости. В ней была вся боль и глубокое разочарование.

Где тот мужчина, который вызволил меня из лап смерти, смотрел любящим взглядом и готов был ради меня на все? От него остались лишь воспоминания, которые теперь и вовсе казались мне игрой собственного воображения.

Теперь Арвел был готов на все ради другой женщины, а со мной он даже не собирался считаться. Он намеревался держать меня на цепи, как племенную суку, что хорошего потомства уже не могла принести, зато годилась для выставки.

– Все еще думаешь, что я шучу? – хмыкнул Арвел, грубо толкнув меня на постель, и навис сверху.

– Не думаю, – вполне честно ответила я и даже не дрогнула от близости мужа. – Просто объясни мне, Арвел, зачем тебе все это? Почему ты хочешь держать меня при себе? Ты ведь можешь быть счастлив с Лиарой, и я не хочу тебе мешать…