И тогда вряд ли удивительно, что Абсолют молчит. Возможно, он просто не считает их достойными даже быть замеченными.
Я посмотрел вниз, где снова сгустилась толпа мертвецов. Местные оттеснили их, но победа далась им ценой нескольких бойцов.
Я мог бы спуститься и помочь.
Нет — не помочь. Заменить.
Я мог бы сделать это один.
Я сжал рукоять оружия. Без пафоса. Без гордыни. Просто — факт.
Я другой.
И, похоже, это не изменится.
Тревожный звон глухо пронёсся по фронту.
Я уже чувствовал — следующая волна будет не обычной. Воздух стал плотнее, будто что-то тяжёлое нависло над линией обороны. Мертвецы выстроились плотной массой, их не сдерживали ни барьеры, ни выжженная земля.
И они не просто шли. Они расступались.
Из глубины колонны вышел первый предводитель — худой, почти прозрачный силуэт с удлинёнными конечностями и искривлённой спиной.
Рядом с ним шагнул второй — крепкий, в доспехах древнего образца, с изогнутым топором в руке.
А за ними третий — почти нормальный на вид. Молодой, чересчур живой, с бледной ухмылкой и мечом в обеих руках.
— Трое. — Я сказал это вслух, даже не столько себе, сколько пустоте вокруг. — Ну что ж. Будем играть по-крупному.
Я шагнул вперёд, вглубь массы мертвецов.
Первые упали от одного взмаха. Я знал их ритм, их слабые места. Меня не волновали зомби.
Только эти трое.
Первый прыгнул. Я увернулся, и в этот же миг на меня обрушился удар топора. В грудь — точечно, с силой. Почти выбило воздух. Я отлетел, прокатился по земле, почувствовал, как хрустнул шов на наплечнике.
Но я уже стоял.
Первый снова рванулся — вбок, затем вверх, затем прямо. Пластичный, быстрая смена траектории. В другой ситуации это бы сработало.
Я поймал его за шею, развернул в полёте и вбил в землю. Кости треснули. Рот открылся в безмолвном крике.
Слева уже шёл второй — доспех, сила, прямая агрессия.
С ним иначе. Я не смог бы тянуть время.
Я сделал шаг ему навстречу и ушёл в подкат. Топор пронёсся мимо головы. Я ударил в колено — щелчок, треск, падение.
Но тут вмешался третий.
Словно живой. Он сражался с умом. Техника — живая. Движения — настоящие. Он атаковал серией выпадов, проверяя, пробивая мою защиту.
И я поймал себя на том, что улыбаюсь.
— Ну давай, покажи всё, что умеешь, — выдохнул я.
Мы обменялись десятками ударов. Я отступал, обрушивал ответные выпады, ловил его движения, подстраивался. Он был быстрым. Очень.
Но не лучше.
Не точнее.
Не сильнее.
Когда я пробил его защиту, он даже не удивился — просто исчез в вихре пепла.
Следом испарились и два других.
Я выдохнул и опустил оружие. Мёртвые колебались, словно потеряли фокус.
— Всё? — спросил я в пустоту.
Никто не ответил.
Но в центре поля уже пульсировало три чёрные сферы.
Я подошёл, собрал их. Ощущение в пальцах — будто держу кусок замершей молнии.
— Не зря вышел. — Я усмехнулся. — Вот только теперь придётся думать, куда их девать.
Кайлер встретил меня с тем же спокойным выражением, как всегда, но в его взгляде промелькнула тень интереса, когда я протянул ему две чёрные сферы.
— Значит, всё-таки добыл, — тихо сказал он, аккуратно беря ядра и убирая их в запечатанный контейнер. — Ты превзошёл все ожидания. Но у меня есть для тебя новость… тебя кто-то ждёт. С твоей планеты.
Глава 18
Я нахмурился.
— Кто?
— Девушка. Говорит, что у неё важное сообщение. Весь день не давала покоя моей охране. Говорит, ты поймёшь, когда увидишь.
Я вошёл в приёмную, где обычно проводили переговоры с нейтральными гостями.
Марина.
Живая, целая, и даже без особых следов дороги на лице. Хотя глаза… усталые, налитые бессонницей и яростью.
Как только я переступил порог, она сорвалась с места и практически бросилась ко мне.
— Ты вообще в своём уме?! — выкрикнула она, ткнув пальцем в мою броню. — Ушёл, как призрак! Даже не подумал подождать, пока я вернусь с Земли! А если бы я не смогла найти дорогу к разумным? Если бы меня убили? Знаешь, через что я прошла?!
Я моргнул.
— Ты… как вообще сюда попала?
— Сама! Ну, почти. Были люди — ящер. Один. Помог. Но если бы не он — всё! Конец! А ты… ты просто исчез, будто я не человек, а багаж!
Она тяжело дышала. Видно, держала это в себе долго.
Я молчал, сдерживая первую реакцию. Потом выдал:
— Марина, с какого… перепуга ты решила, что я тебе что-то должен?
Она отшатнулась на шаг.
Я продолжил:
— Я спас тебя в тот раз, потому что так решил. Не потому что обязан. И не потому что между нами что-то было. Тебя никто не бросал — у тебя был выбор. А я сделал свой. Это другой мир, здесь нельзя ждать, пока все придут в себя.
Она молчала, и в этот момент впервые за всё время я увидел — ей не столько обидно, сколько страшно.
Она была одна, в этом мире. Без силы. Без защиты. А я — единственное знакомое лицо.
— Я просто… — тихо начала она, но договорить не смогла.
Я выдохнул, шагнул ближе, не с упрёком, а просто.
— Если ты пришла сюда, значит у тебя есть причина. И если это что-то важное — говори.
Дальше решим. Вместе. Или поодиночке — как будет нужно.
Марина отвела взгляд, тяжело сглотнула и, будто собравшись с силами, заговорила:
— Тот ящер… который помог мне. Он сказал передать тебе кое-что. Он не назвал своего имени — только дал понять, что принадлежит к «наблюдателям». Не знаю, что это значит, но его слушались все, встреченные по пути разумные. Мне кажется, что и неразумные бы прислушались к его словам, но таковых нам не попалось.
Я молча кивнул, призывая продолжать.
— Он сказал, что Синдикат тобой заинтересовался. Уж слишком ты эффективно уничтожаешь мертвецов. Слишком быстро. Слишком чисто. Они думают, что ты используешь… артефакты подавления уровня. Скрываешь своё настоящее развитие. И теперь хотят с тобой «пообщаться».
Я нахмурился.
— И что, по мнению этого ящера, мне делать? Бежать? Прятаться?
— Нет, — покачала она головой. — Он прямо сказал: «Скрыться не выйдет. Но готовым быть — полезно. Даже живым иногда». Прямо так и сказал. Добавил ещё, что в каждом городе есть глаза Синдиката. Иногда это охрана, иногда купцы, иногда просто попрошайки. И если ты кого-то задел, рано или поздно тебе дадут понять, что тебя видят.
