Это кто переродился? Трилогия (СИ) - Дрейк Сириус

– Поехали, – сказал я, дернув с трудом закрывающуюся дверь. – Этот шмель облажался.

Когда мы задребезжали прочь от места аварии, зазвонил телефон – это был Силантий.

– Слушаю…

Веселый голос мага звучал у меня в ухе пять минут кряду. Из его сбивчивого рассказа я уловил только одно – машина Фауста работает, правда, ее эффективность пока оставляет желать лучшего.

– Но работает! Золото настоящее! Чистейшее! Вы бы его видели!

Не успел я порадоваться вместе с ним, как трубку перехватил Амадей. Его радость была еще более сильной:

– Повелитель! Мы справились! Теперь у нас будет тонны золотых! Вскоре мы будем купаться в них и швырять их в море!

Насчет моря он погорячился, но про золотые мыслил в правильном направлении. Следом телефон оказался в руках Бориса. Его настроение было куда менее восторженным.

– И чтобы духу этого психа не было в моем баре! И его адской машины тоже! Тьфу!

– Это же твой самогонный аппарат?..

– И черт с ним! Пусть забирает и уматывает! Хватит с меня «научных экспериментов»!

Я вздохнул. Еще и этого не хватало…

Но положение спас Силантий.

– Иван, у меня есть идея, где можно и дальше проводить наши «эксперименты», не смущая нюх Бориса Эдуардовича и прочих. Но для этого нам придется нанять грузовик. А еще, возможно, кран…

И он принялся рассказывать. Несмотря на издержки, его идея мне в целом пришла по душе.

В городе творился полный бардак – где‑то выли сирены, по улицам носились полицейские машины, а люди пугливо жались к домам. И только в одном месте все было спокойно: на крышах, куда мы с Марьяной забрались, дабы переждать ненастье.

Плюс отсюда было видно то место, куда Инквизиция свозила мое золото – остров в центре залива. С крыши он был как на ладони, а уж в подзорную трубу, в которую я смотрел вот уже пятнадцать минут, можно было проследить за всей разгрузкой.

А Инквизиторы не спешили: методично выгружали один мешок за другим и складывали у подножья Башни. Звон золота отсюда не слышался, однако он был у меня в голове. Скоро последний мешок лег в огромную гору, а следом начали открывать ворота.

Вот их скрип я слышал. Он эхом прокатился по всей округе. Даже птицы услышали его – они с криками вспорхнули с антенн и проводов.

Мое сердце же застучало быстрее. Эх, этот скрипучий звук – просто услада для ушей. А ведь когда‑то я обещал Дарье их смазать…

Когда там возникла узкая щель, Инквизиторы потащили золото внутрь.

Я же улыбался как ребенок. Приятно это, черт возьми, когда твои враги сделали всю работу за тебя!

– Ставлю на что угодно, что это идея бабушки, – сказала Марьяна, посматривая на происходящее в бинокль. – Ей давно хотелось как‑то использовать эту вашу Башню. А то Инквизиторы только и знали, что колупать ее помаленьку…

Я зарычал. Могла бы и не напоминать.

Последней порог перешагнула Домна. И прежде чем ворота захлопнулись за ее спиной, она обернулась и приподняла повязку. Блеск ее золотого глаза заставил меня, зажмурившись, отпрянуть от окуляра. Марьяна тоже едва не выронила бинокль.

– Заметила⁈

Я был не уверен. Расстояние слишком большое, но… кто ее знает?

Снова припав к трубе, я увидел плотно закрытые ворота. Все золото было надежно спрятано внутри.

– Сделано. Уходим.

Взяв всю оптику, мы вернулись в домик, чья черепица краснела посреди сотен труб и проводов. Это было скособоченное деревянное пристанище Силантия, куда маг оперативно отвел нас по первому моему звонку.

Оба они с Амадеем были еще грязными, пахли «философской борматухой», но радовались как дети: посреди стола победно блестела золотая песчинка. Рядом же стоял горячий чай с пампушками.

– И сколько в ней?.. – спросил я, слюнявя палец и беря на него песчинку. – Грамм, да?

Амадей победно вскинул нос.

– 1,45 грамма! Следующую партию я планирую сделать вдвое больше!

– … Надеюсь, для этого не потребуется вдвое больше меди?

Силантий покачал головой.

– Нужно сделать «бормотуху» вдвое гуще и немного поиграться с ее составом. Если мои расчеты верны, думаю, впоследствии получится довести продукт до 50‑ти процентного результата…

Побледнев, Фауст замахал руками.

– Это в теории!

– Может быть, но нет предела совершенству!

Они принялись обсуждать эту свою адскую машину, которую по категорическому настоянию Бориса, скорее всего, придется перевести сюда, а я, сунув пампушку в рот, пошел проведать свое золото.

Оно было на кухне. В холодильнике, куда Силантий отнес и золото из мешка, а теперь и все из разбитого такси. Идея был так себе, но прийти к этому «одинокому» волку могла разве что та библиотекарша, а она дальше его книжных полок вряд ли заберется.

– Идите ко мне, мои драгоценные, – улыбнулся я, открыв дверцу. Все аккуратные стопки блестящих монет, цепочек, колец и прочего приветливо заблестели в мою сторону. Мое сердце растаяло.

Им правда пришлось потесниться, но кроме пары бутылок молока и десятка яиц у Силантия больше ничего не было.

– Ничего мои хорошие, – проговорил я и положил песчинку в груду монет. Пусть знакомиться с остальными. – Скоро, очень скоро мы вернемся домой. А там ваших братишек и сестренок просто видимо‑невидимо. Все будет как раньше.

В ответ золотые снова радостно заблестели, а я смахнул скупую слезу. Кажется, я становлюсь сентиментальным.

– Господи, друг… – пробурчал Иван, сидевший на стене. – Это всего лишь круглые куски металла…

– Молчи! Ты ничего не понимаешь! Они живые, ты просто их не слышишь!

– Конечно. Я же не сошел с ума.

Закрыв моих малышек поплотнее, я вернулся в гостиную. А оттуда раздавался разгоряченный голос Силантия. Вокруг стола наперегонки катались два шара, а остальные пили чай и внимательно смотрели, как маг размахивал руками.

– … А я им говорил, что никуда никогда не съеду! Этот домик построил еще мой дедушка, во времена, когда их родителей еще в помине не было! А они ни в какую – подогнали бульдозеры и встали под окнами. А я им – шиш с маслом!

– А как он оказался на крыше? – спросила Марьяна, отламывая кусочек пампушки для Пуха. – Этому дому‑то от силы лет сорок.

Она бросила кусочек, а шар, превратившись в щенка, поймал кусочек на лету. Девушка попыталась проделать то же самое с красным шаром, но, увы, он тоже попытался поймать кусочек, но тот просто отскочил от его стенки.

– Ха! Не поймал! – улыбнулся я, а шар только недовольно завибрировал.

Маг же махнул рукой.

– Эти наглецы из строительной компании сказали, мол, дом ваш, а земля под ним выкуплена под застройку. Я послал им лесом, ибо дом по всем документам находится именно по этому адресу и переставлять его они не имеют права. Но этих козлов не проймешь! Они нашли дыру в законе и решили строить дом прямо под моим фундаментом. Дождались, пока меня не будет, пригласили сюда пару магов и подняли его в воздух. А затем начали строить…

– С крыши⁈

– С крыши. Опустили на нее дом, а затем построили все остальное. Этаж за этажом. За ночь! Еще пампушку?

Марьяна просто потеряла дар речи и пампушку схватил Пух. Я же был не удивлен – и в мое время торгаши оставались торгашами. Они могут и воздух продать, если на то будет воля их бога. Денег.

– Хотел бы я посмотреть на лицо Бориса, если бы он однажды утром обнаружил своей «Котел» на вершине многоэтажки, – хмыкнул я, бросая пампушку в рот под бдительным «взглядом» красного шара. – У него заведение, кажется, тоже старое?

Силантий закивал.

– Старое. И тоже мозолит кому‑то глаза.

– О чем ты?

– Пока мы с Амадеем работали, я слышал, как ему постоянно кто‑то звонит. Борис почему так разнервничался из‑за этой машины? Оттого, что ему уже который день названивает кто‑то и что‑то требует. Борис же рычит, мол, не имеешь права и все тут! Каждый, раз беря трубку, он становится бледным как труп. Вот он и сорвался…