Тайны камня и воды (СИ) - Тарьянова Яна

К первому разговору ее подтолкнули скука и любопытство. Она выглянула за калитку, повторяя себе, что отцовский голем затопчет белого лиса, если тот попробует зайти в огороженный сад. Ей захотелось рассмотреть не вызванного зверя, а его хозяина. А когда рассмотрела и поняла, что перед ней ровесник — чуть старше — ощутила легкий укол зависти. Даллак был сильнее, увереннее в себе, хватче. Райне сначала показалось, что к дому подошел взрослый мужчина, настоящий хозяин Воды с гильдейским талисманом. И уже вечером, после знакомства, она сообразила, что у гильдейцев своих забот хватает, лазать по садам и обрывать фрукты может только не связанный данью сборщика молодняк.

К Даллаку потянуло с первого мига. Сначала Райне казалось, что если прикоснуться к ладони или запястью, к ней перетечет капелька силы, которая бурлила в хозяине белого лиса. В чужой магии всегда чувствовался привкус зла, готовности убивать, защищая свою семью, принципы, добычу, или выполняя чей-то приказ. Встретив отца Ултана, Райна узнала горбоносого волка, спасшего ее в детстве. Узнала, но так и не смогла к нему прикоснуться: волк стал свирепее, и никакое искреннее расположение — зверь не собирался на нее кидаться, даже слабо радовался — не могло убедить Райна погладить жесткую шерсть.

И сила, и безымянный лис Даллака искрили безалаберностью. Позже Пустошь изменит их обоих — в этом можно было не сомневаться. Но здесь и сейчас, в окружении кустов ежевики и падающих на голову слив, случайные знакомцы дарили чувство безопасности.

Вторая встреча пробудила в Райне не только магию, но и чувственность. Отлеживаясь после упадка сил, она вспоминала не создание своего первого голема, а перебирала в памяти картинки: полуголый Даллак обрывает сухую лозу с беседки, морщится от града ягод, сыплющихся на спину, изворачивается, как огромный сильный кот и слизывает виноградный сок с плеча. Теперь ей хотелось прикоснуться не только к запястью. Райна видела, как это бывает, не раз натыкалась на парочки, скользя по ночным подземельям незаметной тенью. Ей хотелось знать, потемнеют ли зеленые глаза Даллака, откликнется ли его тело.

Чтобы получить желаемое, Райна привычно выпятила слабость, ожидая выгоды. И впервые столкнулась с недовольством отца. Нежеланием потакать. Это было неудивительно — отец и без молодого вызывающего злился на то, что кормилица осталась в Пределе, не хотел тратить время на то, чтобы надзирать, а полностью не доверял. И не зря.

Райне удалось настоять на своем — Даллак был официально приглашен в дом. Эта победа грела сильнее, чем первый голем. И обернулась очередным искушением и поражением.

Даллак явился в дом в новехонькой одежде, в рубашке с вышитым воротником — в узоре чередовались ветви кристаллов и расправившие крылья драконы. Райна приняла его в саду, возле фонтана, окруженного фонарями, обросшими магическим плющом. Угостила морсом и сладким пирогом, предложила вызвать лиса — эту наживку Даллак должен был проглотить, не поперхнувшись. Согласие-то она получила сразу. А вот потом в планы вмешалась прихотливая судьба. К отцу явился гонец и срочно вызвал его для разговора с кем-то из Совета Следопытов. Райна, оставшаяся без присмотра, сначала обрадовалась и тут же огорчилась. Сырых кристаллов на привычном месте не было. Она проверила другие ящики, запиравшиеся на ключ, обследовала отцовскую спальню, но ничего не нашла. Даллак, узнав, что кристалла нет, беспечно отмахнулся:

— Оно и к лучшему. Незачем на баловство тратить.

Пришлось хитрить на ходу. Райна затащила Даллака в свою спальню — соврала, что у нее кружится голова и надо прилечь. Велела слугам подать туда еду и начала искать тему для разговора. В окружении книг и зелий — этим добром полнились столики и этажерки — она почувствовала себя увереннее, но о чем говорить, придумать не могла. Даллак ее опередил, спросил:

— Объясни, не пойму... я думал, ты домой поспешишь, если магия откроется. Уже ведь вызвала голема, дальше дело само пойдет. Дома даже быстрее — скалы помогут. И мать бы порадовала.

— Мы приехали вместе с отцом. Вместе и уедем, когда он соглашения подпишет.

— Ну, он-то и без тебя подписать может. И домой доберется. Не маленький.

— Доберется, — слабо улыбнулась Райна. — Даже без дракона. Но мы вернемся вместе. Отец уже послал деду крылатую ящерку с письмом. Дома знают, что у клана появилась наследница второй очереди. Наверное, матери расскажут.

Даллак смотрел на нее с интересом, не спрашивал, но взглядом подстегивал: «Расскажи, что там у вас за тайны? Любопытство гложет». Райна решилась, продолжила:

— Моя мать наполовину из галечников. Бабушка моя была из клана Гальки. Маленький клан со странной магией, меньше камня, больше воды. Их мужчины — хозяева подземных рек. Женщины часто лечат наложением рук. Похоже на ваших врачевателей, только никто не готовит снадобья. А у мамы лечение не задается. Она может проклясть, навести чары. Для этого ей не нужны кристаллы. Зато, если пожелает зла от души... я, пока не подняла голема, боялась, что мне достались ее умения. И сейчас боюсь. Одно другому не помеха, двойная магия бывает.

— Ты? — рассмеялся Даллак. — Да ты муху не обидишь. Тонкая-звонкая, глаза честные.

— Знаешь, мама тоже на ведьму не похожа. Она не выглядит опасной. И, кажется, прикрикни, она испугается и расплачется. Только не везет тем, кто на нее кричал.

— Как же твоего отца угораздило? Я бы ни за что к ведьме близко не подошел. Э-э-э... прости, наверное, надо было промолчать. Я вечно глупости говорю.

— Они поженились по сговору. Дед думал, что магия матери будет защищать клан. Что она отведет чужой сглаз, оградит детей и отца от проклятий и наговоров. А вышло... не наоборот, но не так.

— Она от вас ушла?

— Дед вынудил ее вернуться в свой клан. Я слышала, как папа предлагал ей остаться. Он говорил: «Я бы бился за тебя, ограждая от косых взглядов и намеков, но ты сама меня отталкиваешь. И уже не первый год. Или плечом к плечу, или...» И она ушла.

— Так бывает. Если место не твое, на нем не ужиться. Ты с ней видишься? Ходишь к ней?

— Да. Она живет у бабушкиной сестры. В клане Галечника рады меня видеть.

— И я к матери иногда хожу. В Храм. Она голову алым платком покрыла. Дочь Мариты. Розы. Ну, ты знаешь, тебе ставили.

Райна кивнула, переваривая новость. Она читала легенду о Марите, по крупицам собирала сведения о ледяных розах: как они растут, чем ценны лепестки увядающего цветка — идут на зелья, как используются бутоны. Роза, которую ставили возле ее постели, могла спасти десятки жизней, обронив лепестки — для слабенького зелья хватало одного на бочку. Но Дочь Мариты заговорила розу именно для нее, чтобы талая вода забрала недуги и печали. Вот только не подумала Райна, что у ее постели колдовала чья-то мать, оставившая за дверями Храма мужа и сына. А сейчас, когда Даллак сказал, во рту поселилась горечь, как будто она, сама того не ведая, нажилась на чужой беде.

Неловкость немного рассеялась во время обеда. Даллак снял рубашку — чтоб не насажать пятен и дать отдых загривку, натертому вышитым воротом. Райна урвала прикосновение: после обеда осторожно намазала розовую полосу заживляющим бальзамом, познакомившись и с сильной шеей, и — украдкой — с завитками темно-рыжих волос. Даллака после еды разморило, он начал отчаянно зевать, и улегся рядом — «на минуточку, вытянуть ноги». Райна дождалась, пока дыхание выровняется, подобралась к Даллаку под бок, долго и осторожно водила пальцами то по предплечью, то по рельефному животу, а потом, незаметно для себя провалилась в сон.

И, конечно же, именно в это время явился отец. Сколько он простоял в дверях спальни, обжигая их взглядом — неизвестно. Райна проснулась, села, подыскивая объяснение. Даллак от ее движения продрал глаза, неразборчиво извинился, подхватил рубашку и попытался сбежать. С трудом удалось вырвать у него обещание придти завтра — в ответ раздалась скороговорка: «Если разрешат».

С балкона Райна увидела, что Даллак уходит с Ултаном. Слишком много лишних глаз, слишком много препятствий. А еще надо выпросить у отца сырой кристалл!