Демон Жадности. Книга 4 (СИ) - Розин Юрий

Удар был чистым. Голова Великого Стража слетела с плеч и, кувыркаясь, полетела в пустоту. Его гигантское тело замерло, затем судорожно дернулось и начало медленно уменьшаться до оригинального размера, пока на груди материализовывалась броня.

В тот же миг все тридцать шесть его фантомов, атакующих моих бойцов, растворились в воздухе, как дым. Тишина, оглушительная после грохота битвы, обрушилась на нас. Было слышно только тяжелое, прерывистое дыхание выживших.

Битва была окончена.

###

Тишина на «Голубе Войны» была гнетущей. После оглушительного грохота боя, криков раненых и рева взрывов она давила на уши, как вата. Я стоял на капитанском мостике, опираясь о штурвал, и чувствовал каждую мышцу, каждую затягивающуюся рану.

Итоги были подведены. Двенадцать человек не пережили атаку фантомов. Их тела, завернутые в брезент, лежали в стороне. Из числа выживших единственным серьезно постадавшим чудом стал Лорик. Остальные отделались переломами, небольшими кровотечениями, гематомами и ранами, с которыми без особого труда могли справиться целительные артефакты.

Лорику невероятно повезло выжить после удара в живот — узкое лезвие прошло навылет, лишь слегка задев внутренности. Но его правая рука… Место среза было не просто рассечено. Мана Стража, густая и обжигающая, спалила плоть и кость так, что даже мои лучшие целительные татуировки не могли сшить ее обратно.

Возможно, ему могли бы помочь на базе, но по пути в отсеченной руке начались бы необратимые процессы гниения. Так что парень стал одноруким. Впрочем, он мне сразу же сказал, чтобы я не смел даже думать отправлять его на покой и что он хочет продолжать служить, пусть и с одной рукой, на что я в итоге согласился.

«Дивный», наш флагман, был убит. Совместный залп роты, снесший ему полборта и переборки, оказался смертельным. Корабль был не восстановить. «Голубь Войны» и «Штормовой Пророк» также пострадали во время атаки фантомов, но уже не так критично.

Но была и компенсация. Невероятная. Из ста тридцати трех оставшихся в строю, сто четыре теперь сияли аурой Эпилога Сказания. Двадцать два — Пролога Хроники. Хамрон, Бьянка, Карина и Гарлод — еще один командир взвода — на Завязке Хроники. Силар достиг Кульминации. А я закрепился на Развязке.

По чистой мощи мы теперь были сравнимы с целым полком Коалиции. Кроме того, у нас были и физические трофеи.

Три артефакта уровня Предания: треснувшая, но все еще функциональная броня, смертоносный клинок и та самая колотушка, создающая фантомов. И несколько артефактов квази-Предания — это были артефакты более низких уровней, модифицированные для того, чтобы соответствовать силе Предания, например его «Прогулки», позволявшие развивать абсурдную по меркам любого не-Предания скорость.

И главный приз, разумеется, браслет. Он лежал у меня в кармане, холодный и безмолвный. Даже после всей той бойни на нем не было ни царапины.

Его ценность для Кабана была очевидна. И именно это делало мою позицию шаткой. Теперь, когда я знал, что истинной целью был не трон и даже не сфера, а эта безделушка, шансы, что Кабан просто возьмет ее и отпустит меня, стреммились к нулю. Слишком много я знал.

Потому я отдал новый приказ. Вся рота, включая раненых, перешла на «Штормового Пророка». Я оставил себе «Голубя Войны». Яране, Силару и Хамрону я приказал вернуться в Баовальд.

— Если почувствуете через кольца, что я мертв, — сказал я им, глядя в глаза каждому, — идите к Рилену. Через него передайте королю все, что знаете о браслете. Пусть это знание станет вашим козырем.

Они спорили, конечно. Силар хотел лететь со мной. Ярана смотрела с немым укором. Но в конце концов они подчинились. Дисциплина и доверие взяли верх.

И вот я остался один. На пустом корабле, в безмолвной пустоте. Я глубоко вздохнул и активировал татуировку «Хроники мачт, парусов и такелажа», купленую когда-то через Сирмака.

Сложный узор из линий вспыхнул, и я ощутил, как моя мана растекается по всему кораблю. Я почувствовал каждую доску, каждый трос, каждый парус и, разумеется, все приборы и двигатели. Корабль стал продолжением моего тела. Одной лишь силой воли я поднял паруса, развернул рули и направил «Голубя Войны» в сторону условленного места встречи.

Корабль плавно тронулся с места, набирая скорость. Я стоял у штурвала, но в нем не было нужды. Я смотрел вперед, на бескрайнее Небо, усеянное звездами и шальными Руинами.

###

«Голубь Войны» мягко пришвартовался у убогого причала на краю Руин Тихого Шепота. Место было безлюдным, тут редко останавливались суда и дежурило лишь несколько человек чисто на всякий случай.

Я спустился по трапу, поскрипывая под ногами грубым камнем. Нашел единственного портового рабочего — угрюмого типа в засаленной куртке, — сунул ему в руку пригоршню серебряных монет.

— Нужно отправить одно сообщение. Через вашу систему. Этот код, — я протянул ему смятый клочок бумаги с последовательностью символов, которую мне передал связной Кабана.

Мужик молча кивнул, деньги исчезли в кармане. Я вернулся на борт. Теперь оставалось только ждать.

Весь день я провел на корабле, пытаясь не думать о том, что грядет, и одновременно распланировать все возможные пути течения разговора с Кабаном. Солнце клонилось к горизонту, окрашивая Небо в багровые тона, когда наконец раздался вежливый, но уверенный стук в дверь моей каюты.

Я глубоко вздохнул, распрямил плечи и открыл.

Глава 6

На пороге стоял Кабан. Тот самый человек с Бала Невинности. За его спиной, чуть поодаль, замерли двое его телохранителей. Даже без всяких окуляров я чувствовал их силу — ауры Предания давили на сознание, как физическая тяжесть. Они были подобны двум скалам, молчаливым и неотвратимым.

Я не дрогнул. Шагнул назад, приглашающим жестом указав на просторную, но аскетичную каюту.

— Прошу. Входите. Присаживайтесь, где удобно.

Кабан улыбнулся — тонко, без тепла. — Вежливо с вашей стороны, капитан Марион.

Он вошел, его телохранители остались у двери, слившись с тенями. Кабан выбрал кресло у стола. Я подошел к столику с напитками.

— Выпьете? Виски, пожалуй, единственное достойное, что здесь есть.

— Не откажусь, — кивнул он.

Я налил два бокала, протянул один ему. Он взял, поболтал жидкость, понюхал, но не отпил. Его взгляд уперся в меня.

— Итак, о троне. Где он?

Я сделал глоток, давая себе секунду на сбор мыслей.

— Произошел форс-мажор. На пути сюда на нас напал Великий Страж Амалиса. Я полагаю, он был либо посланником, либо наблюдателем от одной из… конкурирующих фракций в вашей империи. — Я сделал паузу, подчеркивая значимость. — Он попытался отобрать трон. В завязавшемся бою трон был уничтожен.

Глаза Кабана сузились. В каюте повисла напряженная тишина.

— Уничтожен? — его голос оставался ровным, но в нем появилась стальная нотка.

— Да. Но его содержимое мне удалось сохранить, — я медленно опустил руку в карман и вытащил браслет. Положил его на стол между нами. Дерево и металл глухо стукнули о деревянную столешницу. — Вот что было спрятано внутри. Истинная цель, не так ли?

Кабан не сводил глаз с браслета. Его пальцы слегка сжали бокал.

— Похищение трона, как я и предполагал, прошло максимально тихо. Но утаить кражу от такого стража… увы, не получилось. Сам Страж мертв. Мы его убили. — Я позволил себе усмехнуться. — Ценой больших потерь. Но шанс, что его покровитель в Роделионе знает о тайне трона, существует.

Я сделал еще один глоток, глядя ему прямо в глаза.

— Однако, судя по удивлению на лице Стража, когда трон разломился, об истинной ценности трона — об этом, — я кивнул на браслет, — ваши оппоненты вряд ли осведомлены. Так что я надеюсь, наша сделка остается в силе. Даже учитывая, что я теперь знаю, что именно вы искали.

Кабан молчал, его взгляд скользил между мной и браслетом. Я решил добавить последний аргумент.

— Если же вы решите, что сделка недействительна, и что я знаю слишком много… мои люди ждут в Баовальде. Если я не вернусь живым, они через принца Рилена сообщат королю Амалиса все, что знают об этом браслете. А король, я уверен, найдет способ передать эту информацию тем, кому она будет крайне интересна в Роделионе. Вам ведь не нужна лишняя огласка в и без того сложной игре?