Чертов менталист (СИ) - "Тин Тиныч"

Затем я с чувством, толком, расстановкой настроил дальфон, быстро просмотрел новости, после чего внес еще пару корректив в план с учетом актуальной ситуации. И принялся ждать гостей. На втором круге обороне. Первую занял Игорь Семенович, как мы с ним и условились.

Изюмовы не подвели. Две машины затормозили у главных ворот усадьбы чуть ли не с пробуксовкой. Я наблюдал за ними, стоя за портьерой в коридоре второго этаже. Так, кто тут у нас? Папаша, что ожидаемо. Ираида опять же. Глафира? А вот ее нет. Умная барышня, технично свалила явно под предлогом заботы об Изюмове-младшем. Ну и охрана. Не столько от слова «охранять», сколько от слова «запугивать».

Я мысленно дотянулся до деда.

«Твое время пришло. Сравняй Изюмова с землей под твоими ногами!»

«Не учи бабку щи варить!» — пришло мне в ответ.

Было чертовски жаль, что мой наблюдательный пункт находится слишком далеко, и отсюда я вряд ли услышу хоть что-нибудь из намечающейся перепалки. Хотя…

Я вновь потревожил Игоря Семеновича.

«Я к тебе на уши присяду? Очень хочется ни одной подробности не упустить».

«Да садись! Заодно может чему-нибудь стоящему научишься», — не преминул поддеть меня Семеныч.

«Ну, если только ты обещаешь по-настоящему великое представление».

«Сейчас все будет, чертяка, всё будет!»

И дед сделал шаг навстречу зятю.

Глава 7

— Ты кто таков будешь? — подслеповато щурясь, обратился Семеныч к Николаю Алексеевичу.

Поначалу я даже обеспокоился, не переигрывает ли? Но судя по реакции отца, он примерно чего-то подобного от тестя и ожидал. Проглотил наживку и даже не поперхнулся.

— Гляжу, совсем опустился, старый? — брезгливо протянул Изюмов и окинул деда презрительным взглядом.

— Голос вроде знакомый. Колька, мерзавец, ты что ли?

— Давай только без оскорблений.

— Дочку мою единственную на тот свет спровадил, и еще хочешь, чтобы я с тобой, негодяем, политесы разводил?

— Валерьян у тебя?

— Ноги княжича Изюмова в моем доме нет и не будет!

— Пап, поехали отсюда, — влезла в разговор Ираида. — Сам же видишь, старик не в себе.

— А это кто тут у нас? — медленно повернулся к ней Семеныч. — Никак моя старшенькая внучка? Иди сюда, милая, обниму! — распахнул он перед ней свои объятья. — Оксаночки моей ненаглядной деточка… Вспомнила про дедушку, мое золотце…

Ираида скривила нос и немедленно отпрыгнула подальше, глядя на дедулю как на прокаженного.

— Жаль, что ты на батю своего гнилого так похожа, — с сожалением в голосе протянул Игорь Семенович. — Некромантией от тебя так и прет, аж дышать нечем. Не нашей ты породы, не Птолемеевской. Вот Валерьян — тот да.

— Так мой дурной сын все-таки у тебя укрылся! — обвиняюще ткнув пальцем в деда, заявил Николай Алексеевич.

— Хочу уведомить, что у меня не гостит, но на законных основаниях проживает молодой граф Валерьян Птолемеев, — с достоинством поведал Семеныч.

— Что⁈ — взревел отец, когда до него дошло, что означает это заявление.

Он тут же выхватил дальфон, видимо, полез в банковское приложение. И… обнаружил, что только что стал беднее примерно на треть, разом лишившись ряда весьма привлекательных активов. Это тебе, папаша, за Лихославль ответочка прилетела, жадный ты паразит! А за решетки на окнах я тебе отдельно и непременно пистон вставлю, чуть позже только.

— Я этого так не оставлю! Я давно подозревал, что Валерьян меня за нос водит, чертов менталист, а теперь я в этом убедился окончательно! Сегодня же здесь будет особый отдел по контролю за использованием магических способностей! Я лично дам показания против вас обоих! — неистовствовал Николай Алексеевич.

— Я законопослушный гражданин Империи…

Я мысленно охнул, памятуя, как обычно палится на этих словах дед, но тут же сообразил, что среди присутствующих нет ни одного человека, способного в данный момент это вычислить, и успокоился, продолжая следить за развитием драмы в прямом эфире.

Кстати, забавно, что папаша меня тоже чертовым менталистом обозвал, и подозревать их с дедом в сговоре в данном вопросе просто глупо. Хех, а ведь смешно, если так подумать.

— … и я не потерплю голословных обвинений! Я выдвигаю встречный иск о защите чести и достоинства!

Ого, а Семеныч решил на широкую ногу гулять! Когда мы с ним пройдем проверку, отец ему еще и должен окажется. Так его, паршивца!

— Неужели ты помнишь значение слова «достоинство»? — Николай Алексеевич еще раз скептически оглядел тестя. — Впрочем, дело твое. Повидался с внуком? Можешь с ним попрощаться. Я с легкостью докажу наличие незаконного воздействия на себя и членов своей семьи, после чего вы оба окажетесь в застенках. Ираида, мы уезжаем!

— Скатертью по жопе, — невозмутимо прокомментировал это заявление Игорь Семенович, отчего у моей старшей сестрицы глаза округлились как у анимешного персонажа.

— Хотя нет, — остановился отец, не дойдя буквально пары шагов до дверцы автомобиля. — Заявление в особый отдел я могу дистанционно подать прямо здесь и сейчас, — потряс он зажатым в руке дальфоном. — Именно этим я и займусь. Заодно прослежу, чтобы вы оба в бега не ударились. Где, кстати, прячется Валерьян?

Я тут же подсказал деду ответ.

— Мальчик не прячется, а впервые за свои восемнадцать лет чувствует себя свободным человеком. В лесу он гуляет, свежим воздухом дышит. С самого утра туда ушел.

— Ага, я же говорю: сбежал, как только жареным запахло! — прищурился Николай Алексеевич.

— Ты волен мыслить себе что угодно и творить что ни попадя за пределами моей усадьбы. Внутрь я тебя не пущу, уж не обессудь. Хочешь ожидать прибытия государевых людей здесь — так тому и быть. Но если я хоть одного из вашей камарильи до этого момента увижу на своей территории, пеняйте на себя и готовьтесь к иску о заведомом нарушении границ частной собственности.

Выговорив это, дед величественно развернулся и отправился к дому. Я же, распахнув окно, громко крикнул, привлекая к себе общее внимание:

— Деда! Я вернулся! Пошли чай с вареньем пить!

Всё, теперь Изюмовы отсюда никуда не денутся, убедившись в том, что птичка залетела в расставленные ими силки и покидать их вроде как не собирается.

Первым делом, зайдя внутрь, Семеныч спросил:

— Ты знаешь, как этот самый иск правильно подавать? А то я подзабыть успел.

— Давай сюда свой дальфон, сейчас все сделаю, — протянул я руку. — А ты шагом марш ступай мыться. И готовься к тому, что я тебя подстригу.

— Обкромсаешь как болонку, поди? — фыркнул Игорь Семенович.

— Я вообще-то думал тебя подо льва оформить, но раз тебе больше болонки нравятся…

— Не озоруй, чертяка! — погрозил мне пальцем дед. — И помни: у нас с тобой не больше пары часов осталось.

— Не волнуйся, все успеем в лучшем виде. Заодно вспомни, где у тебя парадный костюм лежит. И награды, если имеются, тоже достань, лишним не будет. А теперь бегом в душ!

Мы обменялись понимающими взглядами как два заговорщика, и Семеныч отправился принимать водные процедуры. Я же в два клика зашел в приложение «Императорская канцелярия», ткнулся в раздел «Подать заявление», после чего выбрал нужное и вписал необходимые детали, благо слышал разговор с Изюмовыми от и до. Отлично. Слово отца против слова деда. Николай Алексеевич в обществе, конечно, веса поболе имеет, но тут дело тонкое, дело семейное, поэтому затоптать протест второй стороны не получится. Мы ведь и к журналистам можем обратиться, если потребуется.

С помощью Филина я проследил, чем сейчас занимается князь. Ага, уселся на заднее сиденье и строчит оперу. Что конкретно пишет? А, все ожидаемо и предсказуемо: дескать, с глубокой болью в сердце хочет сообщить в особый отдел о том, что его старший сын, как оказалось, под воздействием деда-отступника практикует запрещенные воздействия на окружающих людей, жертвами которых стали он лично и его дочь Ираида. Требует срочной реакции, потому как мы с Игорем Семеновичем представляем собой нешуточную опасность для общества, бла-бла-бла. Жаль, что не стал позориться и упоминать, как он героически нас караулит на входе, чтобы мы не сбежали от неотвратимой кары, а то было бы совсем смешно.