Попал по собственному желанию (СИ) - Коган Данил

— Дела, ваша милость, никуда не убегут. Но если вы настаиваете… Хотите получить некоторую сумму на руки? или вам нужно поручительное письмо? Прикажете что-нибудь приобрести для вас? Или, возможно, вы хотите продлить договор откупа?

— Мне нужны будут наличные. Но я приехал не за этим. Мы с тобой, Мутато, ведем дела уже почти полтора года. И мне кажется, что пришло время провести аудит. Я совершенно запутался в этих финансовых делах и хотел бы навести порядок в семейной бухгалтерии.

— Странно, сиятельный господин, — его глаза недобро блеснули, — раньше вас такие низменные материи не интересовали вовсе. Да и бухгалтерией занимается ваша досточтимая супруга. Достойно ли патриция копаться в презренных цифрах?

— Ты серьезно собрался учить меня, что достойно моего внимания, а что нет? Меня, Максимуса Доримеда? Ты? — я постарался выглядеть оскорбленным. Вся эта ситуация начинала нравиться мне все меньше и меньше.

— Что вы, достойнейший господин. Я бы не посмел. Моя вина, если создалось столь превратное впечатление. Мои слова были продиктованы лишь заботой о вас, как и мое гостеприимство. Раньше вас всегда устраивало и то и другое.

— Раньше было раньше. А сейчас мне нужны не забота и гостеприимство. А четкое понимание состояния моих финансов. И я жду, что ты меня просветишь по этому поводу. А не будешь давать мне непрошеные советы, или подсовывать рабынь для случки. — Эк я заговорил! Сам от себя такого не ожидал, если честно. Впрочем, умению вести переговоры с подрядчиками, меня научила моя прошлая работа. А высокомерный тон проявился из-за чувства неприязни к этому человеку. Хотя Максимус, кажется, разговаривал так со всеми и всегда.

Он хлопнул жирными ладонями. Из-за деревьев немедленно показался тот самый пожилой раб, который встретил меня на пороге виллы.

— Тоске. Принеси мне договор господина Максимуса Доримеда. И последний отчет по его финансам. — И, уже обращаясь ко мне, — сейчас принесут бумаги, и я дам вам все необходимые пояснения, мой благородный господин. А пока откушайте астайскую дыню. Изысканное угощение из далеких стран, ваша милость. Вам всегда нравилась экзотика.

Пока я чавкал действительно изумительной дыней, тающей во рту, а слуга бегал за документами, во дворике установилась тишина. Хозяин дома как будто дремал, прикрыв веки. Но по подрагивающим жирным пальцам, я понял, что он взбешён. Или нервничает. А чего ему нервничать, если все в порядке?

Наконец, слуга притащил требуемое, и я, обтерев липкие руки от дынного сока, вопросительно посмотрел на этого Мундато. Как я его теперь мысленно называл.

— Вот наш договор об откупе, благородный господин. Он заканчивает действие к концу сезона сбора нынешнего урожая. Следующий мы с вами собирались заключить на пять лет. А вот финансовый отчет, за последний месяц. Прошу. — И он протянул мне свернутый в рулон пергамент, с едва заметной ехидной усмешкой.

Я развернул документ. Через пять минут я понял, что скрывалось за его дерзкой ухмылкой. Я ни хрена в этом договоре не понимал, кроме отдельных словосочетаний. Стоически стараясь не шевелить губами при чтении, я уставился в текст как баран на новые ворота.

Глава 6. Дура лекс, а своя рубаха ближе к телу

в которой я понимаю, что меня обокрали, вижу последствия гадания по внутренностям, продолжаю знакомство с преступным миром империи, и получаю правовой ликбез

Главное — все же вычленить удалось. Максимус, по сути, продал управление своими владениями, и доход с них этому жирдяю. За определенную ежемесячную выплату. Также договор обязывал меня закупать вещи по списку, приложенному к договору, только через посредничество Мутато. Еще там было множество пунктов, ссылающихся друг на друга, каких-то юридических формулировок и куча прочего словесного мусора. Короче, кабала. Максимуса все устраивало. Я же не понимал, как можно быть таким тупым.

Молча я принялся читать финансовый отчет. И первое, на что упал мой взгляд, была сумма моего текущего баланса по договору. Минус сто тысяч феррумов. Минус сто, мать их, тысяч! Быстро просмотрел документ до конца. У меня все отлично с арифметикой, так что эту бумагу я понял без особенных проблем. Чего Мутато, видимо, не ожидал.

Я резким рывком сел на краю ложа, опрокинув рабыню, которая пыталась запихать мне в рот очередной кусок дыни. Нависнув над собеседником, я прорычал:

— То есть, пока я лежал без сознания, ты с моей женой решили меня ограбить? И давно ты с ней сговорился, Мутато? Интересно, какой штраф с меня возьмут, если я прирежу тебя прямо сейчас?

Надо сказать, толстяк не дрогнул под моим напором. Он слегка развел руками, как бы говоря, ну как же так:

— Не понимаю, чем я вызвал ваш гнев, мой господин? Я всего лишь следовал указаниям вашей супруги, и букве нашего договора. Могу представить вам письмо от нее, где она просит избавиться от некоторой собственности, по вашему указанию. Я просто исполнил свою обязанность, ваша милость.

У меня зачесалось левое плечо под лопаткой. Кто-то смотрел мне в спину с очень недобрыми намерениями. Сука. А я не вооружен, да и доспех оставил в остерии. Впрочем, тело Максимуса само по себе оружие. Но лучше слегка сбавить обороты, мало ли вдруг здесь за угрозу жизни хозяину дома могут пристрелить и фамилию не спросить?

— Серьезно? Ты меня, видимо, за дурака держишь, барыга? Продажа оливковой рощи, по цене кухонного раба, это честная сделка? — я ткнул пальцем в пергамент, чуть не проделав в нем дыру. — А остальное? Я не собирался вообще ничего продавать из своего имущества. Надеюсь, не надо говорить, что все сделки последнего месяца, от имени моей супруги, дезавуированы?

— Вы не можете так поступить. Она действовала законно и обоснованно, ввиду вашей недееспособности.

— Ты, сука, лучше меня не беси. Думаю, от горя моя супруга помешалась, чем и воспользовался нечистый на руку финансист, чтобы прибрать к рукам мое имущество. Ведь меня считали покойником. Так, я это преподнесу в Железном суде. —

Я с трудом выловил название дворянского суда из памяти Максимуса. Сейчас я находился в заведомо проигрышной позиции, поскольку вообще не понимал, кто прав, кто виноват с точки зрения имперского закона. Зато я понимал, что меня попытались нагло ограбить, списав со счетов. И этот охреневший жирдяй был исполнителем ограбления. При словах про «сошедшую с ума супругу», он едва заметно вздрогнул. Видимо, я случайно удачно попал в какую-то болевую точку его плана. Слова по Железный суд на него, кстати, никакого впечатления не произвели.

— Достойный господин Доримед! Мы всегда можем уладить любые недоразумения между нами, к взаимной выгоде. Можем пересмотреть цены на проданную собственность. Но я хочу осведомиться, раз уж у нас произошел такой неприятный разговор, как вы собираетесь закрыть свой долг перед моим домом, если не продадите что-то? Заключение договора на пять лет может решить эту проблему, но у меня сложилось впечатление, что вы не настроены продолжать наше взаимовыгодное сотрудничество.

— Значит так. — Я скатал оба пергамента в трубку и сжал в левом кулаке. — Завтра к утру. У меня должны быть все копии документов, подтверждающих наши финансовые отношения. Мои письма, расписки, распоряжения. Приложения к договору. То же самое касается писем или любых документов с подписью моей безумной супруги. — Он снова вздрогнул. — Я хочу понять, откуда образовалась такая чудовищная задолженность, перед твоим домом. Не советую пытаться тянуть время или прятать документы. Этим ты меня только разозлишь. А в гневе я бываю неприятен. И неуправляем. Надеюсь, мы с тобой друг друга поняли?

— Безусловно, ваша милость, Максимус Доримед. Я вас услышал. Но знаете что? Многие должники угрожали мне или обещали всяческие кары. И вот он я, до сих пор здесь. И до сих пор уважаемый гражданин империи. Со мной лучше дружить, а не враждовать, господин Доримед. Как я и сказал, если ваша супруга перегнула палку, я готов пересмотреть некоторые договоренности.