Развод. Новая жизнь старой жены дракона (СИ) - Солейн Анна

Нет, драконы, особенно юные, особенно богатые, никогда не отличались скромностью, но чтобы настолько?

Блондин обернулся к кому-то из приятелей, и я наконец узнала старшего сына Норрингтонов, Саймона.

Понятно.

Сын главы парламента, красивый, как картинка, избалованный. Он был младше Мии и сейчас, должно быть, как раз поступил на первый курс.

Не завидую я тем, кому предстоит вести у его группы занятия. За Саймоном тянулся душный шлейф из арестов за неподобающее поведение, скандалов, самых распущенных вечеринок и прочих форматов милых развлечений золотой молодежи — даже отцу не всегда удавалось скрыть его выходки, хотя он старался.

“Норрингтон готовит его себе на смену, но я скорее сожру свои ботинки, чем из этого парня выйдет толк!” — ворчал Дерен, когда лорд Норрингтон в очередной раз просил карателей прикрыть глаза на выходки сына.

С того момента, как я снова переступила порог академии, прошло уже три недели, наступил первый учебный день.

Все это время я не видела Дерена и не общалась с Мией. Из-за этого глухо кололо в груди — кажется, там образовалась незаживающая рана.

Из газет я знала, что Дерен теперь в Чарне, где внезапно объявившиеся морлоки кошмарили несколько деревень, а Мия… Надеюсь, в Валандрии она хоть иногда изучает артефакторику, как планировала, а не посвящает все время Итану.

Сглотнув горечь, я вспомнила наш последний разговор. Если это можно так называть.

“Да ты вообще ничего не понимаешь, мама! — вспыхнула Мия в ответ на мой вопрос о ее планах на будущее. — О чем с тобой вообще разговаривать?! Я уже взрослая, не лезь в мою жизнь! Займись лучше своей! Может, наконец подумаешь о том, чтобы привести себя в порядок и перестать выглядеть, как пугало?!”

Что ж. Вряд ли дочурка послушала бы мои наставления. Я надеялась, по крайней мере, что моя малышка в порядке. И так же отчаянно надеялась, что я не права, а ей в самом деле — лучше знать.

А Дерен… Я не знала, доложили ли ему о том, что я посмела его ослушаться.

Даже если и так — Дерену сейчас явно не до того. Неделю назад Лаванда получила от него еще одно письмо, где сухо сообщалось, что ректор Карвелл восстанавливается под чарами стазиса и вскоре вернется к работе.

Лаванда расплакалась от радости и предложила мне отметить это чаем с пирожными, а для меня было важнее другое.

Дракон, не самый слабый.

Восстанавливается под чарами стазиса после нападения морлоков.

Значит, ущерб его магическому ядру нанесет не шуточный.

Выходит, ситуация серьезнее, чем можно было бы предположить.

Морлоки, которые двадцать лет назад были всего лишь доставучей нечистью, грозили стать серьезной проблемой.

Теперь понятно становилось, почему Дерен до сих пор там и разбирается со всем лично.

Но свои мысли я решила, разумеется, держать при себе.

Окинув взглядом заполненный экзальтированными адептами двор, я с наслаждением вдохнула запах первого мороза, яблочных листьев, травы и земли.

Осенний запах в дворике академии совсем не изменился с тех времен, когда здесь училась я. Да и адепты, кажется, были ровно такими же: шумными, одетыми в синие мантии с гербами, радостными.

— Саймон, подожди, Саймон! — крикнула какая-то девушка, обгоняя меня, и от души толкнула плечом. — Ой, простите! Саймон! Саймон, у нас свидание вечером, ты помнишь?! Ребята! Да подождите, куда вы ушли?!

Симпатичная темноволосая адептка бежала за сыном Норрингтонов, который даже не думал замедлять шаг, чтобы ее дождаться.

Значит, это и есть та самая невеста, которую ему выбрал отец. Занятно. Она в браке явно заинтересована, и сильно. В отличие от, собственно, жениха.

Один из друзей Норрингтона, сероглазый дракон с красивым породистым лицом, обернулся и скользнул по мне насмешливым взглядом.

— Вечно в академию пускают всякий сборд, — услышала я его голос. — Если бы мой отец был королем, он бы положил этому конец.

В этот момент я его и узнала. Разумеется. С кем еще водится Норрингтону? Это Люк, сын младшего принца, “запасного”, как его называли за глаза. Он был одержим идеей чистоты драконьей крови и чистоты магии.

Займи младший принц трон, такие, как я, мистер Митчелл и добрая половина одаренных в средней степени адептов даже приблизиться бы не могла к воротам академии.

Очень многие драконы поддерживали эти идеи. А почему нет? Приятно же считать себя выше других. Моя бывшая свекровь, к примеру, была из их числа.

“Какие равные права? — возмущалась она, открыв очередной артикул в газете. — Разве могут быть равными права у драконов — и у остальных? И нечего на меня шикать, сын! И нечего…”

В такие моменты Дерен обычно ее прерывал или выпроваживал, если я находилась рядом.

В этом мире я почти без магии была всего лишь отбросом, о чем мне только что напомнили.

А сын младшего принца... Сын, судя по всему, поддерживал идеи отца. Конечно, дурное наследовать — проще некуда.

— И не говори! — откликнулся Норрингтон — Моя бы воля — я бы их вовсе отселял куда-нибудь за пределы столицы, а то и из королевства бы выгонял. Вы идете или нет? Нам еще по группам распределяться, вы же не хотите оказаться в группе с отбросами?

Мило.

Из плюсов только то, что меня, похоже, не узнали, иначе насмешек было бы больше.

— Кто последний тот отброс! — выкрикнул кто-то.

Вся компания с радостным гиканьем бросилась к академии, расталкивая всех, кто оказался на пути.

Сил тем, кто будет учить этих юных высокомерных засранцев.

— Анджела! — крикнул мне в ухо знакомый женский голос. — Наконец-то я тебя нашла, ух! Аж вспотела вся от нервов! Первый учебный день, у-у-у! Я так волнуюсь, у меня даже месячные задерживаются!

Вот как-то я упустила момент, когда мы с Лавандой перешли на ты и подружились настолько, что она начала рассказывать мне про свои месячные.

Видимо, где-то в тот момент, когда я пыталась не дать ей устроить бардак в бумагах под высокомерное фырканье Вив:  “Снова строишь из себя святую, Круглова?”

— Ты меня нашла, ура. А что ты…

— А у тебя, к слову, они уже закончились, да? Насовсем? Я слышала, у тех, кто не обладает магией, они ближе к старости заканчиваются. Ох, это, должно быть, ужасно, да? Понимать, что ты больше не сможешь родить, даже если захочешь?

Лаванда бесхитростно улыбнулась, и я качнула головой, опуская взгляд.

Вряд ли она собиралась меня обидеть нарочно, но…

Я была у целителя совсем недавно.

Мое плохое самочувствие, боль в груди и внизу живота, тошнота, даже обмороки... Я думала, это последствия выкидыша, думала, это из-за разрыва нашей с Дереном связи, но…

“Ну а что вы хотели в вашем возрасте? — поднял брови целитель. — Когда в последний раз у вас были регулы?”

“Больше месяца назад, но…”

“Ну, радуйтесь, скоро вы с ними попрощаетесь. У вас менопауза”.

Я успела мельком только удивиться тому, что в этом мире умирающая в организме женщины способность родить называется так же.

В тот день я проплакала до поздней ночи, а следующий за ним день — даже не запомнила.

А потом мне приснился Дерен, то, как он меня обнимает, как смеется, как нянчит нашего новорожденного малыша, как повзрослевшая Мия приезжает в гости, и рядом не было никакой Аны — этот сон был таким настоящим, что после пробуждения я долго не могла поверить, что моя реальность совсем другая.

Необжитая комната.

Развод.

Тело, которое больше никогда не сможет родить ребенка.

Лицо, покрытое сеточкой морщин и сухая кожа.

— Ой, а ты знаешь…

— Зачем ты меня искала, Лаванда? — перебила я. — У меня дела в лаборатории.

— О! Тебя вызывает новый ректор, вот! Сказал срочно, уф! А я с ног сбилась!

Я нахмурилась.

Зачем ему меня видеть?

Исполнять обязанности ректора вместо Эйдана прислали лорда Хадчинсона.

Если вкратце, то он был старой морщинистой задницей, а если подробнее — то именно он занимал пост Верховного карателя до того, как на эту должность назначили Дерена.