Кровь вассалов (СИ) - Добрый Владислав

— Ошибёшься, — сказал Хозяин Мостов спокойно.

— И что тогда?

— Тогда будешь жить с этим. И идти дальше.

И юноша пошёл. И выбрал один мост.

Люди говорят, там, за поворотом, его ждала совсем другая дорога. И совсем другая жизнь.

Мы некоторое время ехали молча. Но потом подозрительный шорох насторожил всадников, а я вдруг понял, что забыл отправить вперёд дозор. Разумеется, отдуваться пришлось Дукату.

Ночью мы разбили лагерь у валуна, который прикрывал нас от ветра. Источников воды рядом не было, но фляга Фарида это компенсировала, а костры горели всю ночь — теперь люди уже знали, какие грибы можно бросать в огонь.

Светило ещё не налилось полуденной силой, а мы въехали в долины, где появились дороги становились шире, через речушки были перекинуты деревянные мосты, а на холмах уже виднелись башни родовых замков вассалов Итвис.

Местность была холмистая, и если пашни тянулись в низинах, то многие холмы утопали в зелени деревьев — целые рощи обычных, лиственных, не фруктовых. То, что здесь было много дерева, чувствовалось во всём — от длинных палисадов из заострённых брёвен до полностью деревянных надстроек на жилых домах и даже замках.

Граница с Гибельными Землями, к моему удовольствию, была окружена небольшими замками. Оттуда за нашим отрядом наверняка наблюдали, но мы не стали приближаться и прошли дальше. Нас никто не пытался остановить, однако от некоторых замков в глубину поскакали всадники. Видимо, гонцы.

Здесь меня никто не знал в лицо. Но знали герб, знали коней, знали дружину и, конечно, цвета.

Первое небольшое селение на пути — и уже звон меди. Не церковных колоколов, а маленьких прямоугольных пластин, в крохотных святилищах предков: люди били в них, оповещая соседей. Женщины выходили на крыльцо с детьми, старики кланялись, некоторые мужчины были с оружием, и они поднимали копья вертикально, приветствуя меня. Похоже, их уже предупредили о нашем приближении — ворота в невысокой деревянной стене были открыты, но рядом стояло несколько вооружённых. Все с щитами, в шлемах, один даже в кольчуге. Богато живут.

Я ограничился кивками и направил отряд в обход селения. Я торопился — мы и так задержались с этими Гибельными Землями. А может, у меня просто не было настроения с достоинством принимать выражения преданности от своих людей.

И всё же, мы были в пути слишком долго. Люди могут держаться на каменной твердости сушёного хлеба и вяленого мяса, отдающего гнилью и специями. Но кони стали слабеть. Им нужен отдых, зерно и хорошая вода.

Вскоре показалось подходящее место: город. По местным меркам — немалый, не меньше полусотни домов. Дома высокие, в два этажа, с толстыми стенами; крайние, обращённые наружу, без окон — образовывали и стену города.

Но также были и разительные отличия от остальной Долины — беспечно распахнутые ворота без присмотра, слишком широкие. Да что там — было видно, что поселение давно выплеснулось за старое удобное место на холме, перескочив крутые земляные скосы, бывшие продолжением стен, и продолжало тянуться по отлогим склонам. Всё вокруг города было застроено амбарами, хлевами, дымились кузницы — и всё это столь лакомое добро обнесено стеной по пояс, способной разве что защитить огороды от коз, которых в изобилии пасли на соседних холмах.

Тут не боялись воров. И набегов. То есть соседей.

Я приказал остановиться и привести себя в порядок. Пока люди меняли дорожные плащи на парадные — своих или моих цветов, — надевали броню, которая из-за стоимости могла быть не только защитой, но и банальным украшением, я извлёк шёлковый баннер из жадносумки. Я не особо скрывал артефакт — полагаю, все вокруг уже давно знали про него. Пока меня переодевали и чистили от дорожной пыли Коровиэля, я думал, кому доверить своё знамя. Очевидными кандидатами были Гирен и Дукат. Но я не хотел давать Дукату лишний повод для гордости. А у Гирена хватало обязанностей и без того.

— Волок, позови сэра Гирена, — крикнул я.

Старый солдат не подвёл — как и всегда, он оказался рядом, явившись всего через несколько минут в наскоро поставленный наполовину шатёр, который служил мне ширмой, пока слуги умывали и переодевали.

— Мой сеньор? — окликнул он, тактично остановившись так, чтобы меня не видеть.

— Во время нашего путешествия я заметил воина, что не раз действовал быстро и смело, насылая на врагов огненных змеев. Вы знаете, о ком я?

— Да…

— Приведите его.

Гирен замер за белой тканью. Мне это не понравилось. Я отстранил конюха, шагнул ближе, отвёл полог и впился взглядом в лицо старика. Тот слегка испуганно глянул на меня, но тут же кивнул и исчез.

Меня закончили облачать в чистые и наскоро отполированные латы к тому времени, как Гирен вернулся. Вместе с копьём Сколан. Честно говоря, кони и оружие были мои — дарёные. Людей он набрал сам. Четверо: двое слуг с арбалетами, оруженосец в добротной кожаной броне и с глухим шлемом, сработанным на севере, в Железной Империи.

— Теар из рода Сколан, — сказал я, когда он и его оруженосец спешились, упали передо мной на колени и застыли так, будто в чём-то виноваты. — Мне помнится, твои таланты лежат в области льда. Я же просил сэра Гирена…

— То была я, мой сеньор, — раздался женский голос. Через секунду «оруженосец» снял глухой шлем, и по плечам рассыпался огонь рыжих кудрей. — Я, Эмма Теан!

Она смущённо запнулась, покраснела и уже тише добавила:

— Эмма Сколан…

— Эмма… — я машинально бросил взгляд влево. Сперата там не было. Стоял один из моих телохранителей с большим щитом и зверской рожей, обожжённой колдовским льдом при штурме замка Мерт. Кстати, второй из них так и не оправился от ран и сейчас где-то в Буреломе.

— Да. Это имя передаётся в моём роду…

Глава 7

Тайны Бурелома

Эмма, всё ещё красная после того, как сняла шлем, взглянула на меня, потом на землю. Запарилась она в этом ведре без забрала, бедняжка. Но, собравшись, заговорила твёрдо, хотя голос дрогнул:

— Моё имя… оно не просто так. В нашем роду каждая женщина носит его — как первое или как второе. Когда-то мы были не родом, а братством. Когда-то давно был отряд наёмников, что держал присягу крепче, чем многие князья в Железной Империи. Они никогда не сдавались, пока могли держать оружие. Про них говорили: «Держит слово, пока может держать меч». А ещё мои предки никогда не служили недостойным. Поэтому они были на стороне последнего Императора.

Я уважительно кивнул. По факту, истории про свои рода есть у каждого, одна удивительнее другой. И выслушать их со всем почтением — входит в мои должностные обязанности. К счастью, этим не злоупотребляют. Тот же Гирен никогда не начинал рассказывать байки про свой род. Даже Дукат сдерживался. Но Эмма умела пользоваться тем, что она женщина. То, что выглядело бы некрасиво для мужчины, женщине вполне простительно. Впрочем, и наоборот.

Она поймала мой взгляд и улыбнулась. Правда, горько.

— В той войне их всех перебили. Всех мужчин. Только одна женщина вывела детей из окружения. Её звали Эмма. Не с мечом, не с копьём — а с руками, что держали малышей за шиворот. Благодаря ей наш род остался. Потому её имя не умерло — оно перешло к дочерям. Чтобы мы всегда помнили, кто мы.

Она пристально смотрела на меня — глаза блестели упрямо и смело. Даже с вызовом.

— Теперь я ношу это имя. Но я — Эмма Сколан, жена Теара.

Я кивнул. В этих землях каждая семья пишет себе эпос. Но… пожалуй, это хороший эпос. Свой собственный способ сохранить род по материнской линии. Что же, пусть. Раз для неё это важно. Для меня, впрочем, тоже. История семьи и рода тут, во многом, определяла и человека. Вон, стоило Треве пару раз удачно сменить сторону и все до сих пор ждут от что-то подобное. И относятся в соответствии с такой репутаций.