Драконья целительница (СИ) - Петровичева Лариса

За спиной Конлета колыхался целый парус – мягко поддерживал его и подталкивал вперед, помогая идти.

– Мамаша пришла, – произнес Дженнингс и заглянул в ведро. – Голубчик, там твоя мама!

– Когда активировался артефакт, она наконец-то учуяла малыша и нашла проход в мир! – объяснил Конлет, медленно шагая в сторону поста. Один из пациентов, который вышел из палаты, так и прилип к стене. – От меня пахло ее детенышем, так что она сразу же рванула ко мне. Шейл, я использовал твой метод общения, с загибанием уголков, и мы смогли поговорить!

– Ты только не упади! – взмолилась я. Очень хотелось броситься к Конлету, поддержать его, но я замерла у стойки Мины. Генерал должен был пройти этот путь сам – тогда он был бы генералом и воином, а не калекой.

– Не упаду, она меня держит, – улыбнулся Конлет, делая очередной осторожный шаг. – Она все это время искала детеныша. Глубинник прорвался сюда на разведку по ее просьбе, но не успел ничего найти.

Дина и Лина смотрели на мать-буревестницу, забыв прикрыть рты. Ох, сколько у них будет рассказов! Сначала разоблачение клана Дорган, который придумал интригу с буревестником, чтобы забрать себе больницу. Затем родительская любовь чудовищных чудовищ. Да, такое не каждый день увидишь!

Буревестница подтолкнула Конлета к нам, он сделал последний шаг, и я подхватила его под руки – так мы и замерли, держась друг за друга. А малыш выпрыгнул из ведра и кинулся к матери.

Коридор наполнился мелодичным пением и свистом, словно сюда влетела целая птичья стая. Платочек прижался к парусу, и они плавно закачались, легонько курлыкая. Минна смахнула слезинку и сдержанно сказала:

– Надо же! Поют!

– Просто чудо, – умилился Дженнингс, но решил не тратить время на созерцания и перейти к делу. – Голубчик, спроси матушку: как она смотрит на то, чтобы остаться в нашей больнице? Исцеление генерала Юнгерса просто феноменальное! У нас вы будете под надежной охраной и полной защитой, я это вам гарантирую.

Он обернулся к Минне и добавил:

– Это докторская диссертация, я полагаю. Кто бы мог подумать, что ее можно вынуть из подвала, вот так!

Конлет смотрел на меня с теплом и нежностью. Следы от ожогов исчезли, и я в очередной раз подумала: привлекательный мужчина. Скоро он уедет из больницы, может быть, даже сегодня, и мы никогда больше не увидимся.

От этого стало грустно. У нас было столько приключений за эти дни, и вот все кончается.

На столе Минны пискнул артефакт и голосом Магерана приказал:

– Санитарку Доннели – живо в мой кабинет.

Конлет улыбнулся. Легонько стукнул меня по носу указательным пальцем.

– Понадобится помощь, позови, – сказал он. Дина и Лина подошли, сменили меня в качестве подпорки, и я пошагала к лестнице.

Интересно, сильно ли Дорганы помяли грандмастера? Уж хоть бы сильно!

Глава 21

На лице грандмастера Магерана красовалась пара свежих царапин, и я невинно предложила:

– Может, приложим к вам буревестника?

– Может, приложим тебе метелку к заднице? – мрачно осведомился Магеран. Он устало сел за рабочий стол, придвинул к себе стопку бумаг и с прежней угрюмостью продолжал: – Твой трудовой договор.  Я принимаю тебя в больницу на должность сестры-помощницы целительницы Джейн Холмарк, общая практика. Вакантных мест именно целителя нет. Подписывай.

Я с нарочитой неспешностью опустилась в кресло для посетителей, взяла трудовой договор и принялась читать, чувствуя, как всем своим видом раздражаю Магерана. От него так и брызгало злостью.

Он меня ненавидел. Его клан меня ненавидел. Но я спасла кресло под его чешуйчатым седалищем, так что заслужила благодарность.

Сестра-помощница. Очень хорошо.

– Я быстро двигаюсь по карьерной лестнице, – улыбнулась я. – Как и обещала. Как думаете, мне пойдет ваш знак грандмастера?

– Подписывай уже, – рыкнул Магеран.

– А вы меня не торопите, я все должна прочитать. Особенно мелкий шрифт, – я помолчала, перевернула страничку и спросила: – Была драка?

Магеран нехотя кивнул.

– Мой отец поднажал на Доргана. Тот махал руками, конечно. Но признался, что затеял все это, чтобы прикрыть больницу и открыть заново, с новым руководством. Не со мной, конечно. Карбри его поддержал. Теперь у нас взаимная кровная месть.

Я улыбнулась еще шире. Так вам и надо!

– И вы, разумеется, хотите поблагодарить меня за мою доброту. Выписать хорошую премию и обеспечить нормальным жильем вместо уголка в подвале. Правда? Ведь правда?

Если грандмастер Магеран даст премию и кров младшему перу клана Доннели, то весь его клан будет волосы рвать по всем местам. С удовольствием посмотрела бы на это зрелище.

– Джейн выходит из отпуска завтра, ее смена начинается после обеда. Так что сейчас можешь пока отдыхать, – пробормотал Магеран. – Завтра придешь с утра, посмотришь рабочее место, подберешь карты пациентов и проверишь запись. И подписывай уже!

– А квартира, которую мне обещал Кирбри? – спросила я с видом деревенской дурочки. Раз уж взялся выбивать блага из грандмастера, то надо идти до конца. – Она же больничная. И пустая.

Магеран издал низкое шипение, в котором явственно различались самые нецензурные слова, какие только были на свете.

– Ладно, ключ выдаст Демпси. Подписывай, мне некогда.

– А волшебное слово? – не отлипала я. – Простое такое волшебное слово, все дети его знают.

Магеран посмотрел на меня с усталостью пленника на допросе.

– Какое еще волшебное слово?

– Начинается на “спа”, – сказала я. Магеран презрительно шевельнул бровью.

– Как, вы не знаете? Давайте-ка вместе со мной: спа-?

Бровь поднялась выше.

– и заканчивается на “сибо”. Ну же, скажите его!

– Не знал, что королевская защита в десять раз усиливает наглость, – процедил Магеран. – Спасибо. Подписывай трудовой договор, пока я его не засунул тебе… в ухо!

Я подписала договор, взяла свою копию и летящей походкой покинула кабинет грандмастера.

Ура! Новая жизнь!

Квартирка оказалась крошечной и убогой. Ремонт здесь делали, когда по земле еще бродили динозавры. Остаток дня я потратила на уборку – вымыла окна и полы, отчистила санузел и привела в порядок кухню. Потом сходила в магазин, купила пару легких штор на окна, подушку и одеяло, полотенца и наволочки и все, что нужно для того, чтобы квартира была квартирой, а не ежиной норой.

Жаль, что Демпси нельзя было раскулачить и вытребовать коврик у двери. Ладно, пусть живет.

Засыпая, я вспомнила, что даже не попрощалась с Конлетом. Подумала о нем, попыталась дотянуться до него мыслью – нет, тишина и пустота. И на душе тоже сделалось пусто и одиноко.

С утра я была уже на рабочем месте, в поликлиническом крыле больницы. Целительница Джейн Холмарк принимала на втором этаже и, войдя в ее кабинет, я сразу поняла: сработаемся. Если у человека на рабочем столе стоит фарфоровая фигурка потешной лягушки, то он точно не злой и не заносчивый.

Пациентов сегодня было трое по записи и еще сколько-то придет просто спросить. Я переписала их фамилии на листок бумаги и собралась было пойти в картохранилище, как вдруг в дверь постучали.

В кабинет вошел букет. Размером он был примерно с кондитерскую на углу – розы, пышные грозди сирени, тяжелые головы пионов. Нет, это не букет, это какой-то флористический восторг. Здорово же тут приветствуют целителей, выходящих из отпуска.

– Целительница Холмарк будет во вторую смену, – сообщила я и из-за букета выглянул Конлет.

Меня как солнышком согрело. А ведь я решила, что мы больше не увидимся – и вот он рядом, уже не в больничной рубашке-распашонке, а в темно-синем мундире с орденскими планками: энергичный, сильный, подтянутый! Настоящий генерал!

– А я к тебе, – улыбнулся он и протянул букет. – Решил поблагодарить тебя за поддержку и заботу.

– Ох, Конлет, – кажется, я улыбалась, как дура набитая – и счастлива была, как дура. – Как ты себя чувствуешь?