Класс: Боевой Целитель. Том 2 (СИ) - Аржанов Алексей

— Да как вы можете так поступать? — взревел мой отец. — После всего, что мы с сыном сделали для этой деревни? Я ведь почти у каждого из вас дома бывал. Помогал вам и вашим родственникам. А в последние месяцы этим и мой сын занимался. Лад спас десятки людей. И при этом пользовался своей магией. А затем спас всю эту деревню от наступления монстров, пока половина из вас бежала прочь!

— Ты бежал вместе с нами, Добромир. И не тебе нас судить, — бросил один из участников совета.

— Нет, он помогал раненым, поэтому и не бросал нас, — вмешался второй мужчина. — Люди, да вы совсем, что ли, ослепли? Вы собираетесь казнить ребёнка!

— Этот ребёнок сам может казнить кого угодно. Он забрал моего мальчика, — скрипел зубами Тешен.

— Мальчика? — усмехнулся один из проголосовавших за меня. — Великовозрастного детину, который сначала котят душил, а потом принялся за людей?

— Не смей так говорить о Микуле!

— Тишина! — прокричал староста. — Что вы тут развели? Мы провели голосование. Решение уже принято. И обжалованию оно не подлежит. У тебя есть последнее слово. Что ты ещё можешь сказать в свою защиту, Лад?

О, они наконец-то вспомнили, что умею разговаривать. Я уж думал, что сейчас жители достанут ножи и зарежут меня прямо в зале. Тьфу ты… Ну и беспредел.

Правда, казнить им я себя не дам. Если не смогу переубедить совет, придётся бежать отсюда. Вступать в битву с ними, разумеется, я не стану. Сил не осталось, маны нет. Даже если бы я хотел навредить кому-то из них, у меня бы ничего не вышло.

Но и подыхать здесь я не стану. После всего, что я пережил, умереть на вилах крестьян было бы попросту глупо. Возможно, придётся сбежать. Покинуть Погранку. С отцом или без него. Принимать окончательное решение придётся быстро.

— У меня есть слово. Только последним оно не будет, — спокойно произнёс я. — Решение вы уже приняли, но мириться я с ним не стану. Вместо этого я хочу предупредить вас. Если вы вдруг ещё не поняли, из-за своего решения вы потеряете сразу двух знахарей. Возможно, вы думаете, что в это захолустье захочет приехать кто-то другой. Но один такой к нам уже наведался. Его зовут Осьман. И это — тот самый знахарь, который устроил прорыв монстров.

— Может, не будем слушать его сказки? Мне уже надоело! — перебил меня Тешен.

— Помолчи, Тешен, — нахмурился староста. — Я дал Ладу слово. Пусть договорит. Таковы законы.

— Я не думаю, что произошедшее больше не повторится. Осьман выжил, и он может повторить свою попытку впустить сюда болотных упырей. Только в следующий раз он учтёт все ошибки, — подметил я. — И пострадавших может оказаться в разы больше. Что вы будете делать без знахарей? Кто даст монстрам отпор магией, если вы меня убьёте? Сами думайте. Таковы мои слова. Пусть половина деревни желает смерти мне, но лично я не желаю смерти никому из вас. И часть жителей Погранки уже это поняла.

Я замолчал.

Послышались шепотки. Кажется, пару человек я действительно заставил сомневаться в своём решении. Возможно, даже переубедил. Но это уже ничего не изменит. Повторять голосование никто не будет.

— Ты закончил, Лад? — Сбыслав тяжело вздохнул, скрестил пальцы рук. — Больше тебе нечего сказать?

— Нет. Я всё сказал, — заключил я.

Заранее напряг мышцы ног. Так, чтобы никто не заметил. Всё моё тело перешло в полную боевую готовность. Как только староста вынесет своё заключение, я сразу же побегу отсюда прочь. Мне здесь делать больше нечего.

Смысл моего монолога был в другом. Я не собирался себя защитить. Я пытался дать им понять, что без знахарей они все погибнут. Это даст защиту моему отцу, когда я исчезну. Гарантию, что его не станут казнить вместо меня.

Добромир не такой ловкий. Он не сможет убежать вместе со мной. Мы даже обсудить этот план не можем. Придётся воспользоваться эффектом неожиданности.

— В таком случае совет подошёл к концу. Я попрошу своих охранников привести приговор в исполнение, — закончил Сбыслав.

Я приготовился бежать, но крепкая рука прижала меня к стулу. Это был Радогост. Он опёрся на моё плечо и медленно поднялся из-за стола. Всё это время он молчал. Дожидался, когда староста вынесет приговор. Лишь после этого решил взять слово.

— Нет, ты ошибаешься, Сбыслав. Совет к концу не подошёл, — помотал головой Радогост. — Случайно или намеренно, но ты проигнорировал моё присутствие. Почему-то не захотел учитывать моё мнение.

— Так ты молчал. Чего тут учитывать? — нахмурился Сбыслав.

— По правилам совета ты должен передать мне слово. Скитальцы не лезут в дела деревни, но имеют на это полное право, — парировал Радогост. — И если ты не даёшь мне слово, придётся мне взять его без твоего разрешения.

— И что твоё слово изменит? Ты уже высказал своё мнение, Радогост. Мы говорили с тобой на улице, — начал краснеть Сбыслав. — Я не стану следовать вашим законам. Это моя деревня. И я вправе…

— Не хочешь следовать нашим законам? — хмыкнул Радогост. — Понятно. Значит, ты и сам преступник, Сбыслав. Почему мы тогда не судим тебя? Или того же Тешена, которые отсыпал тебе пригоршню монет.

— Это клевета! — вспыхнул Сбыслав. — Ты всё это выдумал!

— У Скитальцев везде есть глаза и уши, — спокойно ответил лидер. — Более того, власти у меня больше, чем у тебя. По крайней мере, сейчас.

— С чего бы это вдруг?

— Так решил король совместно с верхушкой нашего ордена. Во время особых происшествий, при массовом нападении монстров и всех прочих тварей, которыми занимаются Скитальцы, местный лидер гильдии имеет право отдавать приказы кому угодно на той земле, которую он обязан защищать, — произнёс Радогост. — А сейчас именно такая ситуация. Я не часто лезу в дела совета деревни, Сбыслав. Ты это знаешь. Кажется, я не вмешивался в дела Погранки с тех пор, как у вас погиб весь урожай. Когда это было? Пять? Семь лет назад?

— Я понимаю, к чему ты клонишь, Радогост, — напрягся Сбыслав. — Я глубоко уважаю тебя и членов твоей гильдии. Но твои попытки исправить ситуацию ни к чему хорошему не приведут. Допустим, я решу, что мальчишку нужно помиловать. Что дальше? Думаешь, люди меня послушаются? Да они совершат самосуд! Убьют Лада, даже если я им это запрещу!

— Ну хорошо, — пожал плечами Радогост. — Тогда мне придётся убить их.

Члены совета загудели. Я и сам до конца не понимал, что происходит. Чего это вдруг Радогост решил пойти на столь крайние меры? Точнее, я понимал его мотивацию. Он знал, что деревня была спасена исключительно за счёт усилий Скитальцев, меня и Виданы. Но зачем он жителей настраивает против своей же гильдии?

— Ты спятил? — оторопел Сбыслав. — Что это значит, Радогост⁈

— Во-первых, сегодня утром я принял в свои ряды нескольких новобранцев. Лад, Радко, Крук и ещё несколько человек стали полноправными членами Скитальцев. Временно, разумеется. Но всё же я ещё не отозвал свой приказ. Значит, если кто-то из вас навредит Ладу или любому другому человеку из перечисленных, мне придётся самостоятельно казнить того, кто лезет в дела Скитальцев. Это, между прочим, тоже в законе прописано. И ты это знаешь, Сбыслав.

— Ты это только сейчас придумал! — крикнул кто-то из толпы. — Где доказательства? Бумага, подтверждающая членство Лада в твоей гильдии! Ему ведь даже шестнадцати нет.

— А, вот как? Значит, на слово вы мне уже не верите? — усмехнулся Радогост. — Что ж, будь по-вашему. От собрания глупцов вроде вас я и не ожидал никакой благодарности. В таком случае я могу предоставить вам второй аргумент. У меня есть список участников экзамена. Имя Лада в нём числится. А те, кто проходят вступительные испытания, тоже находятся под защитой Скитальцев.

— Я что-то в толк не возьму, — прошипел Тешен. — Это что же получается? Раз вы взяли этого сосунка под свою опеку, значит, он теперь может творить всё, что ему вздумается? А если он сегодня ночью решит ещё кого-нибудь убить? Что тогда⁈ Вы тоже будете его защищать?

— Радогост, позволь я ещё кое-что добавлю, — попросил я. — Вижу, люди не совсем понимают, в какой опасности находится Погранка. У нас пропали пять человек. Их утащили упыри, и ещё неизвестно, кто из похищенных жив и где их теперь придётся искать. Я хочу предложить вам иной вариант. Обойдёмся без казни. Без кровопролития. Я вернусь к экзамену, стану Скитальцем и уйду искать пропавших вместе со своими соратниками. И больше вы меня не увидите.