Класс: Боевой Целитель. Том 2 (СИ) - Аржанов Алексей

— Не увидим? Нет, это неправильно. Всё это какая-то чушь! — один из мужчин сплюнул на пол со злости. — Да, конечно! Давайте убьём или изгоним всех наших знахарей. А потом все передохнем от первой же хвори! Люди, прислушайтесь к себе! Радогост прав. Мы не должны так поступать.

Хм… Кажется, я знаю, как можно договориться с этими людьми. Многие из них уже начали сомневаться в своём решении. Осталось только надавить ещё раз. Предложить им компромисс.

— Предлагаю поступить иначе, — заключил я. — Сейчас вы послушаетесь Радогоста. Дадите мне вернуться к экзамену. А затем доверите мою судьбу Скалесу. Раз вы считаете, что я оскверняю бога равновесия и его церковь, значит он сам найдёт способ поквитаться со мной.

— Что ты имеешь в виду? — Сбыслав сложил руки на груди.

— Он хочет сказать, что сразу после экзамена мы начнём поиски пропавших. Лад прав, именно так я и собирался поступить, — заключил Радогост. — Если он вернётся живым с болот, значит Скалес на его стороне. И все обвинения придётся снять.

Радогост понял мою мысль, но не до конца. На эти условия люди не согласятся. Нужно немного откорректировать план.

— Не совсем так. Если я вернусь и не найду похищенных, то сам уйду в изгнание, — заключил я. Затем взглянул на отца.

Добромир понял, что я имею в виду.

— Да. И я уйду вместе с сыном, — заявил отец.

Совет притих. Только сейчас до них дошло, какую кашу они заварили. Теперь им остаётся надеяться на меня и на Скитальцев. Если мы не сможем найти пропавших, народ Погранки не только лишится пятерых человек, но ещё и будет вынужден изгнать знахарей. Это двойной удар по деревне.

Они уже сами не хотят на это идти, но у них нет иного выбора. Вот к чему приводит, когда люди поддаются собственным эмоциям и перестают думать головой.

— Ладно, — покачал головой Радогост. — Я запомнил твои слова, Лад. Если не сдержишь своё слово, уйдёшь из Погранки навсегда. Вместе с отцом.

Хитрую же манипуляцию мы провели. Мы практически не поменяли мнение членов совета. Но уболтали их на изменение условий приговора.

Однако… Логика всего этого всё равно не укладывалась у меня в голове. Как можно поступить подобным образом с тем, кто спас их от чудовищ? Как можно после этого ещё раз заставить меня что-то доказывать? Люди же ради меня уже вернулись в деревню… Как можно так не ценить знахарей?

Словно у них в головах сплошные парадоксы. Или кто-то внушает деревенским плохие мысли…

Подобные странности я заметил ещё с момента своего попадания. И всё это время они не давали мне покоя. Ну не должны люди в средневековье вести себя подобным образом!

Тогда почему так происходит? Ответа на этот вопрос у меня пока не было. Но думаю, возможность разобраться еще представится.

Сбыслав распустил собрание. Я вышел на улицу вместе с отцом и Радогостом.

— Стоян хотел прийти поддержать тебя, но его не пустили, — объяснил лидер. — Он не смог сдержать своё обещание, но я высказал всё, что хотел сказать он. Только в мягкой форме.

Да уж догадываюсь. Зная Стояна, он мог и мешок бомб на совет притащить. Очень вспыльчивый мужчина. Умный, но мудрости ему порой не хватает. В сердцах может натворить делов. Так что это даже к лучшему, что вместо него сюда явился Радогост. К нему и уважения больше.

Я отметил, что Сбыслав лидера Скитальцев боится. Понимает, что вся деревня держится только на Радогосте и его подчинённых.

— Спасибо, что помогли нам, мастер Радогост, — склонил голову мой отец. — Мне страшно даже представить, чем бы всё закончилось, если бы вы не вмешались.

— Казнью. Чем же ещё? — хмыкнул он. — Но твой сын, Добромир, тоже не промах. Он хорошо подобрал слова. Задел многих людей. Лучше него даже я бы не сказал. Но… — Радогост перевёл взгляд на меня. — Ты слишком самоуверен, Лад. Говорил так, будто уже прошёл экзамен. Но ты только на половине пути до конца вступительных испытаний. Пойми меня правильно, я ценю твою помощь. Ценю твой вклад в прошедшую битву. Но больше всего я ценю честь. Экзамен продолжится завтра утром. По тем же правилам, без каких-либо особых привилегий для тебя. Когда началось вторжение монстров, я предупредил участников, что их решение об участии или неучастии в битве никак не повлияет на итоговый результат.

Как бы ни хотелось ждать поблажек за моё участие в спасении Погранки, их не было. И я понимал, почему. Иначе на Скитальцев тоже ополчатся. За особые условия для меня. Поэтому тут либо так, либо никак. Возмущаться бесполезно.

— И я полностью согласен, Радогост, — кивнул я. — Пусть экзамен пройдёт честно. Но я всё равно доберусь до самого конца. Вот увидишь.

— Сильного ты парня вырастил, Добромир, — по лицу лидера Скитальцев пробежала лёгкая улыбка.

— Сам не знаю, в кого он такой пошёл. Во мне никогда не было этого стержня. Мой дед мечтал, чтобы я пошёл по его стопам — стал плотником, — ответил Добромир. — Но я, вопреки делу, стал знахарем. Решил, что моя сила — вот здесь, — он щёлкнул себя пальцем по виску.

— И не ошибся, — кивнул Радогост. — Ты — хороший знахарь, Добромир. А твой сын хорош сразу в двух стезях. Надеюсь, что судьба для вас сложится лучше, чем раньше. Я бы хотел увидеть Лада в рядах своих Скитальцев. И рад, что ты не стал ему препятствовать.

— Решил не повторять ошибку своего отца, — закивал Добромир. — Пусть мальчик сам выбирает свой путь. И тогда винить ему будет некого, кроме себя самого.

Мудрая мысль. Даже в моём мире далеко не каждый понимал то, что понимает мой здешний отец.

— Хорошо отдохни, Лад, — посоветовал мне Радогост. — Завтра тебе понадобятся силы. Экзамен возобновиться утром. Все те же двенадцать участников. Всё как и планировалось изначально.

Мы с отцом вернулись домой. Я по привычке захотел поздороваться с Щербаком, который обычно сидел в углу справа. Но сразу же вспомнил, что пастуха больше нет. Жаль, что всё так вышло. Поначалу он казался мне хорошим человеком.

Не знаю, что с ним в итоге случилось. Думаю, что Осьман как-то промыл ему мозги. Во всём, что случилось, виноваты всего два человека. Невзор и его помощник.

И ещё неизвестно, как теперь Радогост решит поступить с Виданой. Ведь она догадывалась, что это может случиться. Она долгое время училась у ведьмака. Замечала, что её мастер начал увлекаться монстрами.

Но почему-то молчала. Однако, опять же, без неё бы деревня пала. Я бы, может, и смог дотащить синюю магическую соль до защитного кристалла. Но без её колдовства барьер никто бы не восстановил.

— Прости, что тебе пришлось выслушать этих уродов, — отец скинул с себя грязную рубашку и в ярости бросил её в угол комнаты. — Многие люди встали на твою защиту. Гостомысл, семья Третьяка. Десятки людей поверили в твою силу и решили вернуться. Они бы не дали этому суду случиться, если бы их допустили до совета. Со старостой что-то не так. Кто-то сильно повлиял на его решение.

— Возможно, Хотен, — отметил я. — Правда, раньше священник вёл себя иначе. Я разговаривал с ним, когда ты болел. Он был совершенно другим человеком.

— Думаешь, ему тоже выкрутил мозги Осьман? Будь неладен этот ублюдок… Как же я мог купиться на его враньё⁈

— Не спеши с выводами. Не думаю, что всё дело в Осьмане. Мне кажется, Хотен просто испугался, что люди потеряют веру в Скалеса. Возможно, священник пригрозил Сбыславу отлучением.

— Хм… — задумался отец. — Если это так, всё ещё хуже, чем я думал. Но тебе об этом беспокоиться не стоит. Я поспрашиваю людей. Сам поговорю с Хотеном. А ты лучше сосредоточься на экзамене. Отдохни. Понимаешь же, Лад, что ставки возросли? Теперь твоё вступление в Скитальцы — это не просто мечта или цель. Это необходимость.

Он прав. Кроме того, есть и другая проблема. Радко с Третьяком против меня не пойдут. Насчёт Крука не уверен. Этот мужчина до сих пор для меня сплошная загадка. А вот остальные участники могут поднять бунт.

Особенно Буслай. Я ведь достал его имя. Значит, в третьем этапе мне придётся биться именно с ним. Но он может воспротивиться этому решению, поскольку теперь все знают, что я владею магией. Многие сочтут это жульничеством.