Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ) - Гринберга Оксана

Не договорил – сладко зажмурился от предвкушения грядущих перемен и обещанной военной помощи Хастора.

Только вот я вовсе не собиралась разделять его восторги. Смотрела на Имгора холодно и молчала.

– К сожалению, мой брат Роред тоже о тебе прознал, – продолжил тот. – Но я хочу тебя заверить, что один лишь я любил твою мать. Горячо и страстно, и она понесла от меня, дав тебе жизнь, а семя моего младшего брата здесь ни при чем. Роред собирался заполучить тебя обманом, как… Как инструмент для своих интриг! Ты для него всего лишь трофей, который он собирался выгодно использовать в своих целях.

– А вы, стало быть, не собираетесь использовать меня в своих целях? – я уставилась на Имгора, нахмурив брови. – Разве вам не кажется, что вы поступаете со мной точно так же? А ведь вы даже не знаете… Не понимаете, как я живу и о чем мечтаю! Да что об этом говорить – вы еще не видели метку Гервальдов на моем плече, но уже с радостью согласились на мою помолвку и свадьбу с принцем Эрвальдом!

Моя отповедь нисколько его не смутила.

– Я все сделал правильно, – не моргнув, ответил Имгор. – Союз с Хастором даст мне необходимую воинскую силу и безопасность. Тебе, Аньез, он тоже пойдет на пользу, как и всему Центину, если мы с тобой собираемся его вернуть. Потому что я делаю это не только для себя, но и для тебя, дочь! А еще для моих внуков…

Я покачала головой, нисколько ему не поверив. Он все делал исключительно ради себя и своей выгоды, тогда как я…

Я для него была всего лишь трофеем. Удобным инструментом для его интриг.

– Вы мне противны, – сказала ему. – Знайте, что я не считаю вас своим отцом и никогда не признаю наше родство.

Фальшивая улыбка на лице Имгора поблекла, но мне было все равно. Не прощаясь, я развернулась и вышла из кабинета, потому что в нем мне стало слишком тяжело дышать.

Зато снаружи я смогла сделать вздох полной грудью.

Кажется, Имгор собирался меня догнать, но Эрвальд ему не позволил. Встал у него на пути, затем остался с мятежным королем, принявшись что‑то тому втолковывать.

Я же шагала по пустому коридору, пытаясь вспомнить, где находился зал торжеств. Заодно старалась прийти в себя после неприятного разговора.

На голову давило, в висках пульсировало, и я не совсем понимала, что со мной происходит. Неужели Имгору удалось так сильно вывести меня из равновесия?

Но, похоже, именно это и произошло, и теперь я мечтала поскорее вернуться к своей команде. Заодно думала о том, насколько мне противны все те, кто называли меня своими отцами. Кроме одного – того самого, кто им на самом деле был.

Двейн Райс – мой папа.

Тут за моей спиной раздались шаги, и я обернулась. Оказалось, меня догонял Эрвальд.

– Аньез, погоди! – попросил он, и я погодила.

Дождалась, когда принц со мной поравняется.

– Ты должна еще кое о чем узнать, – произнес он.

– Надеюсь, не о том, что у меня не появился еще один отец, который тоже успел придумать, как лучше распорядиться своей дочерью? – усмехнулась я.

Надеялась услышать от принца, что ошиблась и дело совсем в другом. Но не услышала.

– Сегодня утром нам пришло письмо от Ийседора Гервальда. Вернее, нота протеста. Он требует, чтобы Хастор немедленно вернул его дочь…

– Что?! – не поверила я своим ушам.

– Он хочет, чтобы мы вернули тебя в Центин. Угрожает серьезными последствиями. Ийседор настолько разошелся, что даже пригрозил Хастору войной.

Я почувствовала, как у меня слабеют ноги, а давление на голову становится болезненным.

– Ну это уже слишком! – сказала я Эрвальду. – Все эти люди – Имгор, Роред и теперь еще Ийседор Гервальд – они мне никто, и я знать их не знаю! Мне не нужны такие «отцы», потому что отец – это не тот, кто… – Запнулась. – Не тот, кто состоял в мимолетной связи с моей матерью, а тот, кто меня вырастил. Любил меня, заботился и учил. И я всегда буду любить своего папу, который не имеет ни малейшего отношения к семье Гервальдов!

Оказалось, Эрвальд был совсем другого мнения.

– Мы не можем игнорировать Центин, и война на данный момент нам не нужна, – качнул он головой. – Слишком большие проблемы с Остаром, поэтому нам стоит принять взвешенное решение. Отец склоняется к союзу с Ийседором. Я тоже думаю, что это будет наилучшим выходом – как для нашей страны, так и для тебя.

– Что значит: «для меня»?! – нахмурилась я.

– То, что мы с тобой поженимся, Аньез! Но вначале ты примешь Ийседора Гервальда как своего отца и станешь законной принцессой Центина.

Мне захотелось спросить, что же будет с Имгором. Пригретый во дворце, мечтавший о военной помощи Хастора и троне Центина, он тоже имел на меня планы.

Но, судя по всему, Сигверд и Эрвальд нашли фигуру покрупнее.

– Я не выйду за тебя замуж, – сказала я принцу. – Ийседор – не мой отец, как и Имгор с Роредом. Поэтому я никогда не стану принцессой Центина.

Глаза принца сузились. На его лице появилось хищное выражение – такого я его еще никогда не видела.

– Дело в том, что ты мне очень нравишься, Аньез! – произнес он. – Еще с первой нашей встречи. Думаю, я даже в тебя влюблен, но понял это только тогда, когда едва не потерял тебя в Остаре. Поэтому наш брак – решенное дело. Стоит всего лишь придумать, как извлечь из него наибольшую выгоду – как для нас с тобой, так и для наших стран. Но так как ты заупрямилась, то я решу все за двоих.

Внезапно он стал ко мне наклоняться, и я поняла, что Эрвальд собирается меня поцеловать.

Но я отшатнулась.

– Даже и не пытайся! – предупредила его.

И пусть мой голос прозвучал твердо, но сердце колотилось с такой силой, будто бы оно пыталось пробить себе дорогу наружу.

Эрвальд замер. На красивом лице принца появилось раздосадованное выражение, словно принц не мог поверить в то, что его отвергли.

Вряд ли ему часто отказывали, промелькнуло у меня в голове. Возможно, это произошло с Эрвальдом впервые – здесь и сейчас. Но он собирался все исправить.

– Похоже, ты до сих пор не понимаешь, – вкрадчиво произнес Эрвальд. – Не осознаешь, насколько ты особенная. Единственная в своем роде – ребенок королевской крови, одна на всех Гервальдов! На тебе завязаны судьбы этого мира, поэтому ты не можешь просто так уйти. Бросить все и заниматься своими делами, словно твоя жизнь принадлежит только тебе.

– Ах вот как? – отозвалась я. – И кому же она, по‑твоему, принадлежит?

– Ты нужна не только Хастору и Центину, Аньез! Ты необходима всему этому миру, потому что ты принесешь в него равновесие и положишь конец кровопролитной войне в своей стране, – уверенно заявил Эрвальд. – Но это еще не все – ты нужна мне! Я тебя люблю и сделаю своей женой, после чего приложу все усилия, чтобы ты была счастлива рядом со мной.

Он снова потянулся ко мне, явно собираясь сделать вторую попытку. Решил, что мне все‑таки стоит узнать, как целуется хасторский принц.

Только вот мне неплохо жилось и без этого знания, и я не хотела ничего менять.

– Прекрати! – сделав шаг назад, сказала ему. – Кажется, ты слишком быстро забыл о том, кто именно победил на Все‑Магических Играх в Меерсе. Между прочим, это была команда Центина, и я сыграла в ней не последнюю роль.

– Ты была неподражаема, – согласился Эрвальд. – Все об этом знают.

Кивнула.

– Но раз так, то почему ты думаешь, что я позволю обращаться с собой как с пешкой в вашей политической игре? Стану покорной фигурой на этой шахматной доске? Ну уж нет, спасибо! Эту «доску» я уже видела, и она меня не прельщает!

Эрвальд собирался что‑то сказать – наверное, хотел меня убедить, воззвать к разуму, возможно, надавить на сострадание или свои ко мне чувства, в которые я не особо верила.

Поэтому я вскинула ладонь, и между нами вспыхнула ярчайшая синяя молния, которую я тотчас же заключила в полупрозрачный шар. И теперь она билась, пульсировала внутри, выбрасывая свои протуберанцы и пытаясь вырваться наружу.

Я видела такое в Остаре – разряды во время пылевой бури, катившиеся по песчаным бокам барханов, превращаясь в смертоносные шаровые молнии.