Эхо 13 Забытый Род. Трилогия (СИ) - Родович Арон

Глава 18

Мы выехали из особняка. Колонна машин растянулась по дороге, фары вгрызались в ночную темноту. Асфальт хрустел под колёсами, редкие фонари мелькали и исчезали позади. Минут десять пути — и родной дом остался за спиной, а вместе с ним ощущение защищённости. Чем дальше мы уезжали, тем сильнее внутри сжималось чувство: не так всё это. Воздух был сырой, тянуло холодом из щелей окон, на пальцах поблёскивал тусклый свет приборки. Машина дрожала от неровностей, и эта дрожь будто била по нервам.

Я снова перебирал в голове плетение Эхо Иннокентия. На первый взгляд всё просто: старик, первый ранг в зачатке, ничего примечательного. Но внутри узора мелькала лишняя нить, чужой стежок. Как ошибка в формуле: не бросается в глаза, пока не начнёшь внимательно проверять. Я вспомнил Марка. Его плетение всегда виделось плохо, словно ускользало из поля зрения. Если плетение ускользает — значит, Эхо можно скрыть. Если Эхо можно скрыть — значит, можно пронести артефакт. Если досмотра не было — значит, риск заноса есть всегда. Старик мог пронести что угодно.

— Максим, спроси дружинников, — сказал я. — Его вообще проверяли?

Он не стал уточнять, поднял рацию.

— Кто встречал Иннокентия? Проверяли его?

Ответ прозвучал через секунду, сухой и виноватый:

— Нет. Он же старый… Сказал, что слуга Белозерских.

— Да твою ж мать! — рявкнул Максим Романович и ударил кулаком по рулю. Машина вздрогнула, где-то в колонне клацнули передачи, эфир коротко треснул. — Что за дебилы с нами работают… Простите, господин Аристарх Николаевич.

Я кивнул. Логика простая: старик не вызывает подозрений. Ни силы, ни ранга. Даже мелкие по Пути Силы чувствуют опасность от сильных — а тут пустота. Обычный дед. Кто станет проверять? А ведь именно такие и удобны для подставы.

Я вытащил телефон и набрал Милену.

Первый гудок. Второй. Третий. Долго. Слишком долго — тишина. Сердце, будто в ладони, застучало чаще; ладонь вспотела. Ждать дальше смысла не было — не возьмёт. Сбрасываю.

Звоню Ольге.

Первый гудок. Второй. Тишина. На третьем я уже слушал не звонки, а собственное дыхание, ощущая, как горло сжимается. Сбрасываю. Всё и так уже ясно.

Но всё равно набираю Злату.

Первый гудок. Второй. Третий. Пустота. Тишина словно давила в уши. Я прикусил губу — вкус металла.

Этого просто не может быть. Они должны были сидеть втроём в одной из комнат и обсуждать всё, что произошло вечером: ритуал, новый статус Ольги, слухи. Даже если одна могла отвлечься или забыть телефон — втроём никогда. У одной из них аппарат точно должен был быть под рукой.

Холод пробежал по спине, ладони вспотели.

— Максим, свяжись с поместьем. Пусть доложат обстановку, — сказал я.

Он начал вызывать посты по рации. Ответа не было. Только треск эфира и пустота.

— Чёрт, — выдохнул я. — Разворачиваемся. Отправляй самую ближайшую машину к поместью — на всех парах. Мы тоже поворачиваем обратно.

Максим Романович кивнул, схватил рацию и отдал короткие, чёткие приказы:

— Всем машинам — разворот! Ближайшая к поместью — газ в пол! В доме что-то происходит, нужны данные немедленно!

Гул моторов вокруг изменился, кто-то завершал манёвр, кто-то уже перестроился — колонна заиграла живой волной перестроения. Я стиснул зубы. Девушки не отвечают. Ни одна. И я лишь надеялся, что с ними всё в порядке. Потому что если они погибли — этого старика я буду пытать долго, очень долго. Даже если его память заблокировали ментально, я всё равно найду способ её вскрыть. Я достану того, кто за этим стоит, хоть из-под земли, и заказчик будет страдать до конца своих дней.

Сначала свои. Сначала дом. А уже потом — чужие и новые.

Максим отдавал команды, голос у него был сжатый, но в глазах — взгляд, который выдал внутренний раскол: он понимал логику ловушки, но не хотел верить в неё до конца. Иннокентий выглядел жалким и уставшим — голодный, с морщинами и искренней радостью в глазах при виде госпожи. Как можно было поверить, что такой человек притащил на себе яд или артефакт? И в этом сомнении была опасность: всё выглядело слишком человечно, чтобы сразу заподозрить подлость.

Когда в радиопомехах наконец прозвучал голос:

— Господин барон! Мы немного задержались, колесо спустило. Мы только за ворота выехали, минуту пешком до поместья. Сейчас проверим бегом и доложим!

Я сжал кулаки. Отлично. Они ближе всех и смогут узнать, что происходит. Мы же уехали уже минут на десять — быстро не вернуться.

Пауза тянулась вечностью. Наконец — доклад:

— Все живы, пульс есть. Но… все спят. Весь дом, все посты. Спят, как вырубленные. Невесты в порядке. Старика нигде нет.

Я прикрыл глаза. Значит, не убили. Значит, наложили что-то — артефакт или заклинание. Убить — проще. Вырубить — значит, нужен контроль. Контроль стоит дорого: такие артефакты редки, часто одноразовые. Значит, кто-то вложился серьёзно.

В поместье осталась Злата. Дочь Императора. Если бы я оказался в опасности, она могла бы сорваться и рвануть за мной. А за ней — и канцелярия, и личная охрана дочки Императора. А это, как минимум, четыре мага 8+ Ранга. Слишком большой риск для тех, кто задумал эту игру. Поэтому всех вырубили, чтобы Злата точно осталась на месте. Подстраховались, убрали её из уравнения. Не случайность. План. Выверенный, продуманный.

— Максим, — сказал я ровно, — мы едем в ловушку. Отправляй все машины обратно. Людей терять не будем. Вдвоём с тобой меньше заметны. Проверим, что там, и найдём Марка. Он нас почувствует, он нас увидит. Бросать его мы не будем.

Максим сжал руль, нахмурился и на мгновение отрешился от вида Иннокентия, который казался таким простым и даже искренним.

— Почему вы так уверены, что это ловушка? — спросил он тихо. — И почему думаете, что в поместье никто не пострадает, если всё накрыто заклинанием?

— Потому что цель была не дом, — ответил я. — Цель — Злата. Её удержали, чтобы не вмешалась Империя. Поддержка у неё всегда будет, но сейчас её просто лишили возможности двинуться. А нас — ведут на убой.

Я помолчал и добавил:

— И уж точно там не двести трущобных. Дворецкий, может, и не врал, но недоговаривал. Может, сам под воздействием был. Поэтому — колонну назад. Мы с тобой вдвоём идём дальше. Ищем Марка.

Максим Романович рявкнул в рацию:

— Всем назад! За нами не следовать!

По каналу тут же прошёл короткий ропот — кто-то попытался возразить, но голос Максима срубил любой спор:

— Молчать! — его голос ударил, как кнут. — Это приказ мой и господина. Разворот и домой. Ваша задача — защищать поместье. Защищать невест. Найти старика и взять его под охрану. Разбираться будем по приезду. Никому за нами не следовать! Это прямой приказ. Нарушением будет предательство Рода. Всем ясно?!

В эфире, поочерёдно, прозвучало:

— Первая группа — есть!

— Вторая группа — есть!

— Третья группа — есть!

Кто-то из машин уже завершал манёвр, кто-то — нет; тем, кто не успел закончить перестройку, пришлось докрутить колёса, а те, что были ближе к воротам, рванули в сторону поместья. Мы же, с Максимом, начали поворот обратно к дороге, ведущей к деревне — быстрый, резкий, с небольшим креном машины колеса скрипнули под нами. Срывались с пробуксовкой. Мы упрямо держали курс вперёд.

Максим всю дорогу молчал. Мы проехали оставшиеся десять — пятнадцать минут почти в полной тишине. Я тоже не рвал её словами — в голове прокручивал всё снова и снова. Слишком всё вовремя. Слишком ровно. Как будто кто-то написал сценарий для дешёвого боевика: застать нас не врасплох, а в момент радости — после дуэли, после ужина, когда бдительность ослаблена. Самый удобный момент, когда мы были расслаблены. Старик пришёл ровно тогда, когда надо. Всё сложилось идеально.

Многоходовкой это не назовёшь. Мелкоходовка. Дешёвый приём, но сработал. Потому что иногда самые простые вещи оказываются самыми гениальными. И я, гений, тоже дал слабину. Пропустил такую банальщину.