Это было табу. Чисто моя территория.
— Тебя не было на ужине…
Я что, должен перед ней отчитываться, почему не пришел на ужин?!
Она забыла, что если и является хозяйкой поместья, то неофициальной?
Промолчал.
Мне хотелось как можно скорее спуститься вниз, а она мешала.
— Я соскучилась, милый.
Женщина провела руками по шелковой ткани халата и театральным жестом сбросила. Под ним на ней ничего не было.
Одновременно с этим ее лицо стало печальным.
— Знаешь, порой мне кажется, что ты совсем меня не любишь. Ты ведь ни разу не говорил мне этих слов.
Черт бы ее побрал!
Она пришла заняться со мной сексом, или высказать претензии?!
Странные претензии. Очень не похожие на сдержанную хладнокровную Амару.
Что характерно, я ни разу никому не говорил этих слов. Даже, чтобы развести понравившуюся девушку на близость.
Но самым противным было, когда их выпрашивали.
Вот, как выпрашивала сейчас Амара.
— Мне нужно проведать Дэйгана. Подожди здесь.
Все-таки от секса я отказываться не собирался.
— А можно мне с тобой?
— Нельзя.
Довольно быстро спустившись по потайной лестнице в подземелье, я застал там Дэйгана, который развлекался тем, что при помощи хвоста сбрасывал камушки в озеро.
При виде меня он сделал такую удивленную морду, что я засомневался в собственной адекватности.
— Где девушка?
Дракон уставился на меня преданным и совершенно незамутненным взглядом, напоминающим взгляд Виолы.
Вот только она-то полная идиотка, и Дэйган в тысячу раз умнее ее.
— Тут в озере только что плавала девушка. И если ты ее слопал, скажи сразу!
Всем своим невинным видом дракон ясно дал понять, что в глаза не видел никаких девушек, а мне нужно пойти проспаться или заняться более приятными вещами.
Что ж, наверное, он был прав, и мне действительно почудилось за запотевшим стеклом. Тем более, выпил я немало.
В конце концов, это просто невозможно.
У Дэйгона свои шуточки, своя магия и даже свое изощренное чувство юмора.
И порой он даже не прочь меня поморочить.
Поэтому я отправился обратно в свою комнату, где меня на постели уже ждала голая Амара.
Сделать пол снова непрозрачным я, разумеется, не забыл.
Она так пылко отдавалась мне этой ночью, так старалась угодить и пресмыкалась, что я даже ощутил что-то вроде угрызений совести, что даже несмотря на это, не могу сказать ей, что люблю ее.
Позже, Ама, может быть, позже, когда мне удастся, наконец, развестись со своей слабоумной.
— Грэм, можно кое-что спросить?
Утомленный этой страстной ночью, я, в отличие от Амары, уже засыпал, но все-таки кивнул.
— Мне кажется, ты любишь Виолу, а не меня…
Я аж проснулся.
В глазах любовницы блеснули слезы.
— Ты с ума сошла? Да я смотреть на эту тупицу не могу.
— Она сказала, что ты ее любишь, а я для тебя — всего лишь развлечение, — плаксиво выпятила губу любовница. — Что ты поскорее хочешь заделать ей ребенка…
— Ты сама знаешь, почему. Только это меня от нее освободит.
— Может, есть какие-то другие пути? После комы она стала просто невыносима! Ворвалась прямо ко мне спальню, схватила два самых дорогих и любимых моих платья, и выкинула их в окно!
— Единственный путь — это ее смерть, зеленоглазка. Но я на это не пойду. Эта дура хочет верить, что я хочу ее, вот и болтает чушь. Не слушай ее. Раньше тебе удавалось как-то с ней ладить, поладишь и сейчас.
— Раньше она не знала, что мы спим вместе! А теперь нас застукала, еще и облила меня из шланга!
— Не удивлюсь, если через пару дней она об этом забудет. У Виолы память, как у аквариумной рыбки. Но даже если и не забудет, это ничего не изменит.
— Тебе правда-правда она отвратительна? — Амара крепко прижалась ко мне.
— Разумеется. После того, как она забеременеет, я к ней не притронусь.
— Ну, вели ее высечь за мои любимые платья и за этот унизительный шланг! Ну, пожалуйста, Грэм, она заслужила! Она стала такой невыносимой!
Я выдохнул.
— Ты меня удивляешь, Ами. Ты, взрослая опытная женщина, не можешь поставить свою падчерицу на место? По-моему, раньше ты с этим прекрасно справлялась. Чего ты от меня хочешь? Неужели и вправду ждешь, что я устрою ей прилюдную порку? Поговори с ней. Пусть знает свое место.
— Виола стала какая-то странная. Словно что-то задумала… Что-то с ней не так, милый.
Я положил руку Амаре на грудь и сжал, уже чувствуя раздражение.
Слишком уж много она болтала. И о ком — о моей жене, которую я в постели с Амарой как раз и хотел забыть.
Вскоре мы, слава Ньёрду, оба забыли об этой пустоголовой.
У меня было много женщин по обе стороны океана.
Но неутомимость этой чертовки ни одна еще не превзошла.
ГЛАВА 22
Мне снился странный, очень странный сон.
Странный, потому что до мурашек реальный.
Это была огромная пещера с высокими сводами, в центре которой находилось большое зеленое озеро.
Сквозь отверстие в форме глаза пробивался серебристый свет луны.
В этом свете блестела и переливалась чистыми изумрудами драгоценная чешуя существа, которое обитало в этом озере. Оно было большим, мощным и завораживающе красивым.
Дракон без крыльев, похожий на змею. С могучими лапами, острыми клыками и рубиновыми глазами, переливающимися древними знаниями и необыкновенной магией.
Самым диким было то, что я, совершенно обнаженная, плавала в этом озере, совершенно не боясь грозного существа, которое перекусило бы меня в два укуса.
Но дракон не испытывал ко мне враждебности, наоборот, словно охранял и не хотел испугать, держась на почтительном расстоянии.
Рассекая блестящую гладь, я любовалась грациозными движениями дракона в воде, наслаждалась тем, как ее прохладный шелк омывает мое тело…
Это было тело, совсем непохожее на то, что у меня было сейчас.
Без тяжелого бюста, от которого ломило спину, этих шевелящихся белесых волос, ресниц-гусениц, которые почти закрывали обзор, и весили, наверное, целую тонну.
Мне впервые было так комфортно, естественно и хорошо…
Этот сон про ночное купание с драконом, в котором я была в натуральном облике, утвердил мое решение как можно скорее отправиться в клинику, где Виоле всю эту «неземную красоту» накладывали.
Почувствовать себя, пусть и не в своем теле, но, по крайне мере, без тяжести магии этих рун «красоты».
В них я ощущала себя, словно в тисках. Словно и не выходила из комы и была до сих пор обездвижена.
Именно это и хотело сказать мне подсознание. А дракон во сне появился под впечатлением от этой отвратительной сцены с Грэмом.
Мерзкий драконюга!
Ну, он у меня еще попляшет. И не только он!
Завтрака я ждала с нетерпением — успела проголодаться за все это время, как волк.
Даром, что в этом мире еще нормально не ела — какие-то бульончики и чай.
До жути хотелось нормальной углеводной и белковой пищи — свежеиспеченного хлеба, мяса и яиц!
Подают же такое в доме этого клятого господина адмирала?
Каково же было мое удивление, когда Эсса, зыркая злобными глазенками, притащила в спальню поднос с чаем и какую-то пиалу с малоаппетитным серо-буро-малиновым пюре.
— Вкусный завтрак для госпожи, — фальшиво ухмыльнулась мерзавка. — Сырые, как вы любите — протертые свекла, тыква и брокколи. Без соли.
— А где бекон?
— Но вы же, упаси Ньерд, не едите мясо, леди Фрейзер!
Оказывается, ко всему прочему, Виола почти постоянно сидела на сыроедении и была убежденной веганкой.
Нет, я против вегетарианства ничего не имею — каждый человек сам решает, чем ему питаться.
Но лично я-то просто жить не могла без ароматного шашлычка, да с лучком, помидоркой и зеленушечкой!
К слову сказать, в нашей с Андреем семье его маринованием и приготовлением занималась именно я.
Пришлось научиться — ведь муж ни черта не смыслил в шашлыках, пару раз сжег до углей чудесную свиную вырезку и сочные ребрышки.
