Тьма. Том 4 (СИ) - Сухов Лео

— Не хочу… — всхлипнув, заупрямился парень.

— Понимаю, сложно… — кивнул Андрей. — Мне легче, я пожил. А вот ты толком и не успел… Но ведь это ты принял решение уйти, малой. Ты. Тебя никто не заставлял. Это ты уступил тело! Сам!

— Он отнял его! — с обидой парировал Федя.

— Кто он-то, малой? — Андрей хохотнул. — Он — это вообще-то ты! Он родился в твоём теле, понимаешь? Он настоящий владелец и тела, и жизни! А мы с тобой — просто осколки личностей. И даже странная каменная баба не может вернуть то, что тебе не принадлежит. Заканчивай эту комедию, короче! Пошли отсюда!

— Я так не хочу! — Федя заупрямился, хотя Андрей был тысячу раз прав. — Я тоже хочу полноценную жизнь! Как у него, как у тебя!..

— И кто тебе мешал-то? — удивился Андрей. — Жил бы и дальше. Но нет, ты же принялся отрицать сам себя, пацан! Ты, сцука, снялся с чемпионата ещё до начала отборочных! А теперь орёшь: пустите меня в финал, я достоин! Да из твоих пятнадцати-шестнадцати лет жизни у тебя только треть твоя, а ещё десять — по его милости! Это он тебя не забыл, придурка полоумного. И этим ты хочешь заплатить ему за спасение от забвения?

— Мяу-а! — нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу, согласился Тёма.

— Тебя нет, парень! И никогда не было! — покачав головой, Андрей поскрёб заросший щетиной подбородок. — Ты просто проекция того мелкого Феди, который был, пока не начал вспоминать меня. И тебе выходит, в реальности, не больше шести годков!

— Как мило! — темнота в проходе шелохнулась, выпуская из себя каменную статую.

И да, она снова была каменной — совсем. Ни проблеска жизни в серой шершавой поверхности.

А вот тьма, плескавшаяся в глазницах, буквально лилась по щекам.

— Я так и не поняла, о чём вы! — с обидой заметила она, а затем поджала каменные губы, хитро прищурилась и стрельнула рукой в сторону Тёмы.

Но, видимо, даже Тьма неспособна соперничать с кошачьей реакцией. Изогнувшись в немыслимом пируэте, угольно-чёрный хищник сверкнул глазищами и ушёл от каменных пальцев.

Причём уйти умудрился в сторону Феди, заодно рассадив ему когтями плечо.

Вскрикнув, тот рефлекторно отшатнулся от стойки. И сразу же оказался в руках Андрея, а тот не стал терять момент и цепко ухватил парня за плечо.

— Федя! Я могу подарить тебе жизнь! — прошелестела Тьма, приближаясь к стойке. — Я могу сделать тебя настоящим! Ты ведь и есть настоящий! Самый настоящий из них всех! Иди ко мне, мой хороший! Ты никогда об этом не пожалеешь!

— Я к ней! — хрипло бросил парень, пойманной бабочкой забившись в руках Андрея.

— Обломись, малой! — буркнул тот, покрепче перехватывая пацанёнка.

Резким рывком он развернул Федю спиной к себе. И лишь по движению воздуха я догадался, что произойдёт в следующий момент. Бум!.. И веки Феди начали тяжелеть и закрываться.

Оказывается, даже в беспамятстве можно отключиться от удара по затылку…

Последнее, что мелькнуло передо мной, прежде чем закрылись глаза — десятки рук, рванувшие из темноты в нашу сторону.

А потом я и сам провалился в черноту.

Федя на чём-то сидел и плакал. Правда, вокруг не было видно не то что стула — вообще ни клочка земли. Всё пусто и черным-черно.

А вот свою молодую копию я отлично видел. Со стороны! Я и сам мог двигаться! Да неужели?

Я решительно подошёл ближе и присел рядом. А затем слегка похлопал парнишку по плечу, отчего тот обиженно им дёрнул, издав особо горестный всхлип.

— Подводишь ты меня, Федя! Второй раз уже… — вздохнул я. — И чего тебя тянет к этой каменной мымре?

— Она… Она хотя бы не задвигает меня, как некоторые, на задворки! — вытирая сопли рукавом, буркнул он. — И вообще, обещает оживить…

— Твоё оживление — наша смерть, — с сочувствием пояснил я. — Наша общая — на троих. Тьма поглотит тебя прежде, чем ты успеешь крикнуть: «Свобода!». Понимаешь, Федь?

— Ты… Ты занял моё место! — дрожащим голосом обвинил меня юноша.

— Андрей прав, Федь: тебя никогда не было, — я покачал головой. — Я сам создал тебя, сам выделил из своих воспоминаний. Сам наделил личностью. Но тебя не было раньше, и нет сейчас.

— Зачем я тебе? — юноша утёр слезы и очень серьёзно посмотрел на меня. — Зачем ты меня создал?

— Эм-м-м… — я как-то не готов был отвечать на такие вопросы, но ответить было нужно: скоро пацан очнётся, и мы уже не сможем с ним поговорить. — Для самоидентификации, Федь.

— Ты через меня осознал себя, да? Отделился от Андрея мной? — нахмурился мальчишка.

— В твоём мире, Федь, нет слова самоидентификация, — улыбнулся я. — И даже просто идентификации нет. Есть определение, распознавание, обособление… Понимаешь?

— Нет…

— Будь ты тем Федей, которым себя считаешь, ты бы не понял мой ответ! — объяснил я. — Но ты просто часть меня, часть моего прошлого… И пусть я редко о тебе вспоминаю, но ты влияешь на мои поступки гораздо больше, чем память Андрея.

— Правда? — с надеждой хлюпнул носом этот юнец.

— Правда, — честно кивнул я. — Поэтому заканчивай каждый раз обособляться. Мы с тобой и Андреем — одно целое. Просто настолько разное, что оно пока сойтись не может. Я не знаю, почему именно ты управляешь телом здесь, где мы оказываемся…

В этот момент темнота вокруг задрожала, а откуда-то издалека донёсся голос Андрея:

— Малой! Давай, мать твою, очнись!

— Так вот… Не знаю, почему здесь телом управляешь ты!.. — повторил я скороговоркой, понимая, что разговор уже заканчивается. — Но я знаю одно: погибнет тело — погибнем все мы. И если ты отдашь это тело Тьме, то подставишь не меня, а себя…

— Малой! Живо очнулся! — снова потребовал голос Андрея.

— Короче, в следующий раз сходу ищи этого дядьку в майке и не лезь в…

Договорить я не успел. Федя открыл глаза, и мы уставились на стоявшего над нами Андрея.

— Наконец-то! — облегчённо выдохнул тот. — Ты так вырубился, малец, будто я тебя не легонько по затылку приложил, а прикладом вырубил!..

— Прости… Надо было отлежаться, — сообщил Федя.

— И как, пришёл в себя? — уточнил Андрей.

— Пришёл… — хмуро ответил юноша.

— Муа! — подтвердил его слова Тёма, потёршись о Федины ноги, и куда-то снова исчез.

— Тогда вставай! Я не могу тебя вечно на плече таскать! — проворчал Андрей. — А эта сука каменная, между прочим, очень быстрая…

— А где мы? — удивился Федя, принимая положение сидя.

Вокруг наблюдались лишь стены какой-то комнаты. Из примечательного в ней было окно, за которым виднелся всё тот же мёртвый город.

А из тёмного окна в доме напротив торчала серая бледная рука, которая, активно шевеля пальцами, шарила по стене.

— Всё там же, малец… Я пытался добраться до той двери, из которой мы в прошлый раз вышли. Помнишь? Но сука-каменюка окружила город тёмной стеной, а теперь сжимает кольцо… — поведал глубину задницы Андрей. — В общем, я нашёл, где временно спрятаться, но сам видишь…

Кивнув на окно напротив, он невесело усмехнулся:

— Она тут везде. Из каждой тёмной дыры руки торчат.

— И что теперь? — расстроился Федя. — Мы умрём?

— А ты, малец, меньше с каменными бабами общайся! — Андрей критически посмотрел на мою юную копию. — И тогда, может, не умрём. А вообще надо пораскинуть мозгами… Возможно, и получится где-нибудь проскочить.

— А стена-то высокая, которой нас окружают? Может, по крышам перебраться?

— Ты выгляни в окно и сам посмотри! — дёрнув щекой, посоветовал Андрей.

Федя встал на ноги и поплёлся к окну. После удара по голове ходить было не очень-то сподручно, но деваться некуда. Высунувшись из окна почти по пояс, юноша посмотрел сначала в сторону храма, а затем — на окраины города.

Стена была высокой… Намного выше любых видневшихся здесь крыш. И даже разбежавшись и подпрыгнув, вряд ли бы нам удалось её перемахнуть.

Причём, как и сказал Андрей, стена действительно окружала весь город. И судя по тому, как она медленно сжималась, двигаясь к центру, времени на раздумья осталось мало.