Легенда об основателе Великого Ордена Боевой Кочерги 2 (СИ) - Чернышова Алиса

Оглядываясь назад, это началось, когда им было по двенадцать и учитель объявил, что Сон Лихуа однажды станет женой Большого Меча. Все, кроме самого Меча, понимали, что подразумевается.

Меч просто радовался, что они всегда будут вместе.

Он никогда, даже став старше, не смотрел на Лихуа, как сейчас не мог не смотреть на Яо Милэ; он многого не понимал тогда.

Хун-и был прав, когда говорил, что он — дурачок. Большой Меч никогда не обижался. Кто же обижается на очевидное?

Но тогда, когда имянаречение приближалось, и каждый должен был выбирать духовные имена, Большой Меч уже знал, что всё непросто. Что Кин-и отгораживается от них обоих, что Лихуа ничего не замечает (не хочет замечать), что Хун-и, тот самый, который был его первым другом, который первым научился вытаскивать его из приступов и объявил, что побъёт каждого, кто станет смеяться — этот самый Хун-и злился на него.

На то, что у Большого Меча всё так хорошо получается.

На то, что именно ему пообещали Лихуа.

На то, что его меч материализовался более длинным и могущественным.

Хун-и злился, и Большой Меч чувствовал растерянность и бессилие.

Он не знал, что сделать, чтобы остановить это.

В тот момент, когда Хун-и предложил имя “Большой и Длинный Меч”, Хуо Фанг, которого тогда звали Сон-и, понял шутку. Она была… унизительной, возможно.

Наверное.

Он никогда не разбирался в таких вещах.

Он просто подумал тогда, что, если возьмёт это имя, Хун-и перестанет злиться, хоть немного, потому что почувствует себя победителем.

Оглядываясь назад, это не сработало.

Всё летело в Бездну, и потом…

— Возвращайся, — тихий голос Не Зовут выдернул его из раздумий. О, он снова провалился, да?

Он моргнул и с ужасом увидел, что Хун-и и Лихуа обнажили мечи, пытаясь пробиться к нему сквозь Не Зовут. Бессмысленно, учитывая, насколько их уровень отличался — она просто остановила их клински голыми руками, обёрнутыми в энергию — но боги, они напали на девятую жену Небесного Императора, какой позор…

Только Кин-и стоял в стороне, глядя на ситуацию холодными расчетливыми глазами. Неудивительно: он всегда был хорошим тактиком, уступая только собственно Большому Мечу, и явно видел уровень противника. Большой Меч поймал его взгляд и быстро покачал головой, намекая, что это надо остановить.

— Сейчас же пропусти нас к нему, ты, грязная попрошайка!

О, какой позор… Ему нужно будет на коленях просить прощение за эту ситуацию от имени его духовного брата.

Большой Меч никогда не понимал, зачем Хун-и всегда так хотел быть старшим учеником, если он совсем не способен к дипломатии и не желает учиться. Да, он всегда по умолчанию предполагал, что является самым знатным в комнате, но в данном случае — ох, какой позор…

— Ослепительный Свет, прекрати! — Кин-и, очевидно, что-то увидел на его лице, потому что использовал тот самый командный голос, на который Хун-и всё ещё реагировал.

— Достаточно размахивать мечами, — отрезала Не Зовут холодно. — Глава моего ордена не любит суеты, потому вы будете разговаривать с ним с расстояния, пока он сам не попросит иного. Глава, вы с нами?

— Да, — его голос прозвучал хрипло, — благодарю, Не Зовут… Старший брат. Младший брат. Госпожа Лихуа. Я… рад вас видеть снова.

Хун-и шагнул вперёд:

— Большой и Длинный Меч, мы пытались пробиться к тебе всё это время, но эти твои… Эти мешали нам. Мы принесли тебе отличные новости! Старейшины приглашают тебя обратно!

— Да, я слышал.

— Я давно просил у них пересмотреть это решение, и теперь, когда я уже старший ученик, они прислушались ко мне!..

— ..Вот как.

— Очень своевременно, — хмыкнула Не Зовут.

— Старейшины мудры, они всё делают вовремя!.. Большой Меч, ты теперь можешь вернуться. Всё кончилось! Старейшины пообещали полностью восстановить тебя в правах, со всем обеспечением, и особняком на территории Полудня, и слугами… Учитель согласен снова сделать Лихуа твоей невестой…Я буду старшим учеником, а ты — наследником крови. Разве не отлично?

Это был самый удивительный момент, если честно.

Хун-и всегда так хотел жениться на Лихуа. Почему он легко готов отказаться от неё сейчас? Это не имеет смысла, если только…

Если только с самого начала Лихуа была не человеком для него, а просто призом.

Большой Меч задумчиво посмотрел на неё и встретил взгляд, на удивление, полный надежды.

— Я ждала этого момента, — сказала она тихо, — я верила, что он наступит. Сон-и, я…

Вот как.

— Я не верил, — сказал Большой Меч, — и не ждал. Я не буду твоим мужем, потому что я был бы плохим мужем для тебя, и хорошо, что нить между нами была разорвана. Я не буду её восстанавливать. Прости.

Его слова произвели эффект разорвавшегося лисьего пельмешка: Лихуа отшатнулась, как будто он её ударил по лицу, Кин-и прикрыл глаза, как будто с самого начала именно этого и ожидал, а вот Хун-и начал злиться.

Это было предсказуемо.

— Она заколдовала его! — рявкнул он. — Ты, хитрая…

— Это так удобно — верить в то, что кого-то заколдовали, но не в то, что кто-то просто не соответствует больше твоим представлениям о нём, — сказала Не Зовут сухо. — Или не соответствовал никогда? Порой нужно задавать себе этот вопрос…

— Хватит нести чушь!.. Брат, мы пришли забрать тебя домой. Помнишь, я обещал тебе?

“Большой Меч, когда я стану старшим учеником, я помогу тебе вернуться, обещаю. Слышишь?”

— Я помню. Я помню всё.

Его губы едва заметно дрогнули, но Хун-и был из тех, кто очень быстро восстанавливается.

— Если ты помнишь, то я не понимаю, о чём мы тут говорим! Брат, ты можешь вернуться домой, и всё будет, как раньше! Тебе больше не придётся якшаться с этими подозрительными людьми и жить непонятно как. Понимаешь?

— Понимаю, — послушно согласился Большой Меч. — Ты стал лучше?

Лицо друга дрогнуло, и Большой Меч понял, что удар попал в цель, даже если он вовсе не целился. Он просто вспоминал их последнюю встречу — и ему действительно было интересно знать ответ…

Тогда всё уже было плохо. По-настоящему.

Звучали шепотки, что учитель будет выбирать старшего ученика очень скоро, ходили слухи о магическом свитке, который может сделать сильнее, и его друзья… Они становились старше, и они буквально расходились в разные стороны.

Раньше они были просто детьми, играющими на траве.

Теперь Лихуа должна была стать призом для победителя, Кин-и, которого теперь звали Клинком Кленового Листа, стратегом и помощником, потому что большего не предполагало его происхождение, а Сон-и и Хун-и — которых, конечно же, теперь звали Большой и Длинный Меч и Ослепительный Солнечный Свет — о, они соревновались за одно место.

То есть, как соревновались… Большой Меч не сражался. Он старался побеждать как можно реже, когда замечал, что они вроде как соревнуются (замечал он далеко не всегда). Но и обязанности свои он выполнять был обязан, и учителя разочаровывать не мог… Он очень запутался. И не понимал, насколько всё плохо, пока Кленовый Клинок не пришёл к нему однажды вечером.

— Я не очень хороший друг, — сказал он, и это навсегда осталось самой глупой ложью, которую Большой Меч от него слышал. — Учитель хочет, чтобы преуспел и возвысился только один из вас. Я хочу сказать, чтобы между нами не было недопонимания: я пойду за тем, кто выиграет.

— Хорошо? — Большой Меч и сам знал, что у него получилось вопросительно.

Кленовый Клинок покачал головой с грустной улыбкой.

— Ты всё ещё не понимаешь, да? Ты умный. Перестань прятать голову в песок и прими правду: ничто не будет, как раньше.

С этими словами он ушёл, оставив Большого Меча с тяжестью на сердце.

Но Большой Меч не понимал, потому что очень, очень не хотел понимать.

Он говорил себе, что всё хорошо. Он говорил себе, что ничего не изменится.

После он думал, что Кин-и, признанный циник и расчетливый интриган по версии всех сплетников, был единственным из них, кто хотя бы попытался. Что-то сказать, что-то сделать, быть честным… Все остальные, начиная от Лихуа и заканчивая самим Большим Мечом, просто прятали голову в песок.