Целительница для графа (СИ) - Рао Лия

– Боюсь, что вам придётся пропустить не один бал, Ваша Светлость, – сказала я.

Губы графини задрожали, казалось, она вот-вот расплачется. Её достоинство растворилось под натиском боли и отчаяния.

Я проигнорировала её панику, понимая, что сейчас важнее оказать помощь, чем утешать. Повернувшись к управляющему, который молча наблюдал за происходящим из угла комнаты, я спросила:

– Простите, господин… Я не знаю, как к вам обращаться.

– Герхард, – ответил он, немного смягчившись при виде страданий графини. – Можете обращаться ко мне просто Герхард.

– Герхард, мне нужны доски для шины, бинты, что-нибудь для фиксации, и мягкая ткань. Пожалуйста, попросите вашего лекаря прислать необходимые материалы. Если у него чего-то нет, то принесите мне любые доски подходящего размера, прочную ткань и крепкие веревки.

Управляющий кивнул, его лицо стало более серьезным, и быстро вышел из комнаты, оставив нас наедине с графиней и её фрейлиной. Фрейлина что-то опять шептала графине.

Пока ждали, я попыталась успокоить графиню.

– Не волнуйтесь, Ваша Светлость, – сказала я, стараясь придать своему голосу уверенность. – Перелом – это неприятно, но совсем не смертельно. С правильным уходом и лечением вы сможете полностью восстановиться и снова танцевать. Главное – соблюдать все мои рекомендации, не перенапрягать ногу и дать кости срастись.

– Но ведь может быть уже слишком поздно! – с отчаянием воскликнула графиня Амалия, и я, признаться, удивилась, услышав подобное.

– Слишком поздно для чего, Ваша Светлость? – не поняла я, невольно нахмурив брови.

– Для танца… с графом Инаром! – она всхлипнула, и по её щекам покатились слезы. – Вы даже представить себе не можете, как много красивых барышень мечтают хотя бы один раз потанцевать с ним! Они готовы на всё ради этого! Пока я буду тут валяться, кто-то из них обязательно покорит его сердце! Он забудет обо мне…– она была в настоящем отчаянье.

Я не нашлась, что ответить.

Вскоре вернулся Герхард, держа в руках большой, тяжелый деревянный ящик. Он поставил его на пол с глухим стуком.

– Здесь есть несколько досок разной длины, чистая ткань, несколько мотков прочной веревки и бинты, – сказал он, указывая на содержимое ящика. – Лекарь замка, доктор Отто, передал это и предлагает свою помощь в любое время, если Ваша Светлость передумает. Он настаивает, что перелом требует профессионального вмешательства.

Графиня скривилась, словно услышала что-то очень неприятное, и отмахнулась рукой.

– Ни за что! – с вызовом воскликнула она. – Я не позволю мужчине прикасаться к моей ноге! Это непристойно! Лучше умру от боли, но не допущу этого!

Я вздохнула про себя. «Упрямство, конечно, замечательное качество, но не в таких ситуациях,» подумала я, удивляясь её упрямству.

– Благодарю вас, Герхард, – сказала я, стараясь сохранять спокойствие и профессионализм. – Мы справимся сами. Я сделаю всё, что в моих силах.

Герхард кивнул, его лицо выражало сомнение, и молча отошел в сторону.

Я принялась за работу, стараясь не обращать внимания на капризы и стоны графини. Оторвала несколько широких полосок от принесенного куска грубой, но чистой ткани и тщательно обернула ими доски, чтобы смягчить их грубую поверхность и избежать повреждения нежной кожи графини. Затем аккуратно, насколько это было возможно, приложила доски к опухшей ноге графини, стараясь зафиксировать её в правильном положении. Закрепила шину бинтами и крепкими веревками, затягивая их достаточно туго, чтобы обеспечить неподвижность, но не настолько, чтобы нарушить кровообращение.

Графиня стоически терпела боль, лишь изредка всхлипывая и судорожно сжимая кулаки, но ни разу не попросила позвать доктора Отто. Её упрямство восхищало и одновременно раздражало.

Закончив, я вытерла пот со лба и облегченно вздохнула.

– Вам нужно оставаться в постели, Ваша Светлость, – сказала я, стараясь придать своему голосу бодрость. – И как можно меньше двигаться в течение нескольких недель. Я приготовлю для вас и передам успокаивающий травяной отвар, который поможет уменьшить боль, снять воспаление и ускорить заживление. Также важно правильно питаться и избегать стрессов.

Графиня благодарно посмотрела на меня, в её глазах мелькнуло что-то похожее на искреннюю признательность.

– Спасибо вам, госпожа Элис, – прошептала она, чуть улыбнувшись. – Вы оказались настоящим спасением.

Я встала с колен и выпрямилась, чувствуя усталость во всем теле. Повернувшись к управляющему, который неизменно стоял у стены, наблюдая за происходящим, спросила:

– Думаю, на этом моя работа закончена. Я сделала всё, что было в моих силах.

Герхард ответил с непроницаемым выражением лица, словно высеченным из камня:

– Госпожа Элис, князь Вильгельм и граф Инар просят вас почтить их своим присутствием в зале приемов. Они желают лично поблагодарить вас за оказанную помощь графине Амалии. Это, можно сказать, распоряжение.

Я нахмурилась и, взглянув на управляющего, спросила:

– Но я совершенно не в том виде, чтобы предстать перед князем и его гостями. Моё платье испачкано, я устала и выгляжу ужасно. Это будет неуважительно по отношению к ним.

Управляющий пожал плечами, разглядывая меня снова:

– Это приказ князя, госпожа Элис. Я лишь передаю его.

Снова вздохнув, я посмотрела на графиню. Она слабо кивнула, словно давая мне разрешение идти. Что ж, раз князь настаивает… Посмотрим, что ему от меня нужно.

Глава 22

Дверь в приемную залу открылась, и я переступила порог. Огромное помещение поразило своим великолепием. Высоченные расписные потолки поддерживали стройные ряды массивных колонн. Высокие арочные окна, прикрытые тяжёлыми, расшитыми золотом тканями, пропускали мягкий свет, а в воздухе смешивались ароматы дорогих духов и свежесрезанных цветов. Стены украшали гобелены, запечатлевшие сцены охоты, портреты предков княжеского рода фон Лихтенштайн и диковинные охотничьи трофеи. Вдоль стен стояли длинные столы, ломившиеся от серебряной посуды и изысканных яств, а в углу величественно возвышался огромный камин, над которым красовался родовой герб.

В зале царило оживление: музыканты наигрывали тихую мелодию, слуги в ливреях сновали между гостями, предлагая напитки и закуски. Дамы в пышных платьях с глубокими декольте и кавалеры в расшитых камзолах обменивались новостями, флиртовали и плели интриги. В толпе особенно выделялись молодые девушки, прибывшие из окрестных земель, надеясь покорить сердце графа Инара. Они кокетливо улыбались, поправляли причёски и бросали на него взгляды, полные обожания.

Князь Вильгельм, восседавший на возвышении в дальней части залы, заметил меня и жестом пригласил подойти. Рядом с ним стоял граф Инар, выглядевший несколько отстраненным и неловким в этой атмосфере роскоши и праздной суеты.

Слуга в ливрее, стоявший у трона, громко объявил:

— Госпожа Элис, целительница!

Князь Вильгельм, сидевший на возвышении, окинул меня оценивающим взглядом. В его глазах читалось любопытство, смешанное с некоторым удивлением.

— Госпожа Элис, — произнес он сдержанно, — рад приветствовать вас в моем замке. Я наслышан о вашей помощи графине Амалии. Уверен, вы облегчили её страдания. — Он обвел взглядом присутствующих и повысил голос, — Позвольте представить вам госпожу Элис, целительницу, благодаря которой графиня Амалия избежала серьезных последствий травмы.

В зале на мгновение воцарилось молчание. Все взгляды обратились ко мне. Я почувствовала себя неловко под пристальным вниманием собравшихся. Мое дорожное платье, испачканное грязью и засохшей кровью, резко контрастировало с роскошными нарядами придворных дам. Я чувствовала, как краснею, ощущая неодобрительные взгляды, скользившие по моему лицу и одежде.

Сидящий на моём плече Карл вызывал у многих недоумение и даже откровенную неприязнь. Ворон же, казалось, наслаждался всеобщим вниманием, гордо расправив крылья.