Легенда о Белом Тигре (СИ) - Алферов Екатерина

— Как это доказать?

— Это зависит от духа. Иногда он устраивает испытание силы, иногда — мудрости. А иногда просто смотрит в душу пришедшего и решает по своему усмотрению. Дедушка рассказывал, что когда он впервые пришёл за корнем, дух заставил его простоять неподвижно целый день под проливным дождём. Только тогда олень решил, что дедушкино терпение и решимость достойны награды.

Я обдумал услышанное. Что мог потребовать от меня дух-олень? Какое испытание подойдет для получеловека-полузверя с утраченной памятью? У меня была культивация, но уровень — всего лишь две звезды. У меня был Шаг Ветра и острые инстинкты. Хватит ли этого?

— Нам пора идти, — сказала Сяо Юй, поднимаясь. — До каменной арки ещё час пути, а нам нужно вернуться до заката.

Мы продолжили подъём. Вскоре тропа, как и говорила Сяо Юй, разделилась. Восточная ветвь петляла между высокими соснами, уходя всё выше. Туман становился гуще — не обычная водяная взвесь, а какая-то живая субстанция, словно сотканная из серебристых нитей. Он обволакивал деревья, стелился по земле, иногда формируя причудливые фигуры, которые тут же распадались, когда пытаешься всмотреться в них.

— Этот туман… он странный, — сказал я, поёживаясь, когда особенно холодный клочок коснулся моей шеи.

— Это граница между обычным миром и владениями духа, — тихо ответила Сяо Юй. — Дедушка говорил, что в таких местах граница между мирами истончается. Будь внимателен — здесь легко потерять дорогу, сбиться с пути.

Я кивнул, сосредотачиваясь на тропе. Постепенно лес редел, уступая место каменистой площадке. И там, в центре этой площадки, возвышалась древняя каменная арка.

Она была очень старой — серые камни покрылись мхом и лишайником, резные символы почти стёрлись от времени и непогоды. Но даже сейчас можно было различить изображения животных, вырезанных по бокам арки — оленей, волков, медведей. И почему-то, глядя на них, я чувствовал глубокое родство, необъяснимую связь. Я знал, что тоже из этого мира, но не помнил этого.

Мы остановились перед аркой. За ней клубился плотный туман, скрывая всё, что лежало дальше.

— Я не могу идти с тобой, — Сяо Юй повернулась ко мне. Её глаза были серьёзными, даже немного грустными. — За аркой начинается царство духа-хранителя. Только тот, кто ищет Белый корень, может пройти.

Я нахмурился:

— Но как же ты? Разве ты не сможешь помочь мне найти растение?

Она покачала головой:

— Таков закон этого места. Дедушка предупреждал меня. Я должна ждать здесь. — Она вынула из сумки нефритовый нож и лепёшки. — Вот, возьми. Нож — для сбора корня. Собирай осторожно, чтобы не повредить. А лепёшки — для подношения. Когда встретишь духа, предложи их как дар.

Я взял нож и лепёшки, чувствуя тяжесть ответственности.

— Что если я не приду до заката? Сможешь ли ты вернуться одна?

— Ты вернёшься, — твёрдо сказала Сяо Юй, и в её глазах я увидел веру — не просто надежду, а уверенность. — Я буду ждать здесь и не уйду без тебя.

Я глубоко вдохнул, проверяя поток ци в теле. Он был сильным, устойчивым. Вторая звезда культивации давала мне новые силы, и если потребуется, Шаг Ветра мог стать полезным, а случись что — мои когти всегда при мне.

— Я найду этот корень, — пообещал я и, не давая себе времени на сомнения, шагнул под арку, в туман.

Глава 8

Испытание Лабиринта

Едва я прошёл под аркой, мир изменился. Туман рассеялся открывая совершенно другой пейзаж. Я стоял в широкой долине, окружённой мягкими холмами. Но это была не та гора, на которую мы терпеливо поднимались со Сяо Юй. Небо здесь имело странный перламутрово-голубой оттенок, солнце светило мягче, а воздух был настолько чистым, что казалось, его можно было пить как родниковую воду.

Повсюду раскинулся лес — не тот дикий и темный, что окружал деревню Юйлин, а светлая роща из белоствольных деревьев с серебристой листвой. Между ними текли ручьи с водой, настолько прозрачной, что казалось, её нет вовсе — только камни на дне, отполированные до блеска.

Я обернулся — и замер. Арки больше не было. Лишь мшистый камень отмечал место, где я вошёл в это странное царство. Прекрасно. Теперь я в другом мире, и не знаю, как вернуться.

Впрочем, я не слишком беспокоился. Странное спокойствие разлилось в груди. Это место не казалось враждебным. Скорее, оно ощущалось особенным. Словно часть меня всегда принадлежала этому миру серебристых деревьев и прозрачных ручьёв, хоть я тут ни разу не был.

Я двинулся вперёд, в глубь рощи. Мягкая трава пружинила под ногами, воздух был наполнен ароматами цветов и трав, которых я никогда прежде не встречал, но при этом их запах не слишком раздражал моё чувствительное обоняние. Где-то вдалеке слышался звон, словно тысячи крошечных колокольчиков качались на ветру.

Роща постепенно редела, открывая небольшую поляну. В центре её возвышался холм, увенчанный одиноким древом — огромным, с серебристо-белой корой и кроной, словно сотканной из лунного света. У подножия холма блестело маленькое озерцо с кристально чистой водой.

Я замедлил шаг, чувствуя, что это место особенное даже для этого странного мира. Здесь концентрация ци была настолько высокой, что она буквально искрилась в воздухе, видимая даже невооружённым глазом — тонкие серебристые нити, плетущие узоры между реальностями.

Внезапно по поверхности озера пробежала рябь. Я замер, инстинктивно готовясь к опасности. Зверь внутри меня насторожился, но не зарычал — скорее, выжидал, принюхиваясь.

Из озера появилась голова оленя — но какого! Шкура его была белой как снег, с лёгким серебристым отливом. Величественные рога ветвились, словно древние деревья, а глаза… глаза были человеческими — тёмными, мудрыми, безмерно древними.

Олень вышел из воды, не издав ни звука. За ним на берег не упало ни единой капли — он был сухим, как будто вовсе не находился в воде. Его копыта касались травы с неслышной грацией, а движения были наполнены достоинством, которое встречаешь только у очень старых и мудрых существ.

— Здравствуй, странник, — голос раздался в моей голове. Не мужской и не женский, но полный власти и спокойствия. — Давно никто не приходил в мои владения.

Я не знал, следует ли кланяться или соблюдать ещё какой-то ритуал. Вместо этого я просто склонил голову в знак уважения:

— Приветствую тебя, дух-хранитель. Я пришёл с просьбой.

Олень склонил голову набок, изучая меня своими человеческими глазами.

— Ты странное создание, — прозвучало в моей голове. — Не человек и не зверь. Или и то, и другое одновременно. Я чувствую в тебе тигра, но вижу человеческую форму. Кто же ты на самом деле?

Тигра? Я застыл. Олень видел мою истинную природу? То, чего я сам до конца не понимал?

— Я… не знаю, — честно ответил я. — Я потерял память. Взамен утерянного, мне дали имя Бай Ли.

Олень медленно обошёл меня по кругу, словно изучая с разных сторон.

— Бай Ли… Белая Сила, — голос в моей голове стал задумчивым. — Оно тебе подходит, но это не твоё настоящее имя. Твоё истинное имя спит вместе с твоей памятью.

— Ты… знаешь, кто я? — спросил я, затаив дыхание.

— Возможно, — качнул головой олень. — Но сейчас я вижу лишь то, что перед моими глазами. А вижу я существо с раздвоенной природой, идущее по раздвоенному пути. — Он остановился передо мной. — Ты пришёл за Белым корнем?

— Да, он нужен людям внизу в деревне, чтобы спасти больную девочку., — я вынул лепёшки, которые дала Сяо Юй. — Я принёс подношение.

Олень посмотрел на лепёшки с лёгким интересом, но не приблизился к ним.

— Мне не нужна человеческая пища. Мне нужно кое-что другое.

— Что? — спросил я. — Скажи, и я попробую достать это для тебя.

— Испытание, — просто ответил олень. — Я, Шаньлу, должен знать, что ты достоин Белого корня. Что ты используешь его для блага, а не для зла.

Я кивнул, готовясь к испытанию. Что бы это ни было — поединок, загадка, проверка выносливости — я был готов.