Дом опаловых драконов, или Принуждение (СИ) - Дарк Мия

— Милая?

— Я... это... это просто сон.

— Что тебе снилось? — Прижал к груди Дориан.

— Снова она. Показала мне то, что будет.

— Расскажи мне.

— Горело восточное княжество Диренуг. Оно, кажется, ближайшее к рубиновым. Все алым пылало, крики и шум. Повсюду драконы, и жар ощущался даже во сне. Она стояла рядом, сказала, что это случится и продолжится, если мы не сделаем то, что должны.

— Анабель, я всё равно не понимаю, как твоё возвращение изменит будущее?

Меня вдруг осенило...Диренуг входит в военный совет сильной пятерки как и мы.

— Я соберу военый совет и мы будем готовы. Левиан не остановится даже если чаша его невыберет.

— Анабель... — вздохнул дракон. — Нам пора как бы не хотелось оттягивать момент. Надень сегодня белое.

Сладкий поцелуй, да такой, который хочется лишь продолжать, но мужчина понёс принимать ванну. Я надела белое платье, как он и просил, такого же цвета сапожки и меховая мантия. Все девушки в овальном зале башни были в цветах своих домов. Все одинаково красивы. Рубиновый, как обычно, опаздывал. Сегодня обстановка была более напряженной. Мне вдруг стало нечем дышать, и я отошла на один из балконов. Пасмурное небо темнело, предупреждая о сильном снегопаде. За две недели в океане глыбы льда стали ещё больше, и бирюзовые киты давно поплыли по тёплому течению на южные берега.

— Анабель? Тебе нехорошо?

— Нет, просто там шумно.

— Потерпи, всё происходит недолго. А вот и Левиан.

Рубиновый дракон имел право дотронуться до чаши первым, так как правил предыдущий срок, и уж потом по яркости чаши определяли силу домов. Говорят, что белый свет из чаши ещё никогда не загорался. Не говоря никому ни слова, он присел за своё место. Десять драконов полоснули кинжалами ладонь и окропили кровью мрамор. В середине стола открылась ниша, из которой поднялась левитацией чаша. В ней пока ничего не было, но как только она почувствует правителя островов, внутри неё появится перстень.

Левиан с серьезным видом взялся за хрустальную чашу. Она засияла ярким желтым светом и отправила луч в небеса, но перстня так и не появилось, а значит, чаше нужно подумать. Дальше она передавалась из рук в руки и светилась менее яркими оттенками, пока не попала Дориану. Ладонью, на которой не было раны, он сжал мои пальчики, а второй взялся за хрустальную ножку чаши. Она загорелась не сразу, но постепенно злорадная улыбка с лица рубинового сползала. Чаша выплёвывала языки белой магии, прожилки опаловых оттенков сияли повсюду в воздухе, и наконец луч белоснежный разрезал темное небо. Это было настолько впечатляюще, что я невольно щёлкнула пальцами. Раскат грома и голубые молнии дополнили этот значимый для всех момент. В воздухе пахло озоном, морозом и первой нашей победой. Дориан надел на палец перстень и взглянул на меня.

— У вас ничего не выйдет! Ничего из того нелепого, что вы придумали!

— Если ты не отступишься, ты пожалеешь, Левиан. — Я не смогла промолчать.

— Жду всех тут на совете ровно через семь дней. — Дориан гордо встал из-за стола и подал мне руку.

Нас ждёт тяжелая ночь...

19. Глава

Перелёт вновь дался мне тяжело, но я не хотела проспать последний вечер с ним. Мы выпили крепкий кофе в саду, а затем нежились в горячей ванне. Я водила пальчиками по груди мужчины, размазывая пахучую пену.

— Зачем ты соберешь совет через семь дней?

— Я хочу объявить островам, что я отменяю ежегодную дань. Нужно до весны наладить торговые пути между нами и придумать чёткий план по торгам с континентом. Начнёт мой остров и дальше по цепочке. Хочу выслушать каждого и понять, как у них идут дела. При Левиане острова не шибко разговорчивы были.

— Правильный подход. Я тоже подготовлюсь к весне, создам торговое сообщество. Только вот с внутренними делами разберусь, сердце чует, братья где-то накосячили, а отец всегда видит всё по-своему.

— Военный совет?

— Да, это меньше всего меня волнует. Наша армия готова всегда. Скажи, а существует то, что остановит дракона? Не даст ему жечь дома и людей?

— Медь. В нашем мире использовались медные тюрьмы. Надеюсь, против меня не будешь использовать?

— Я собираюсь руководить всей операцией, и прежде чем вводить новое оружие, я объявлю санкции для тех, кто нарушает закон. Если кто-то из наших решит, что всех драконов нужно поймать, я введу смертную казнь.

— Ты жестока.

— Не я, испуганные люди жестоки. Но, надеюсь, всё обойдётся и будет достаточно моей силы. Она так и хлещет во мне.

— Не снимай колечко, которое я тебе надел.

— Ты так мне и не сказал, что это за артефакт.

— С помощью него я знаю, что ты жива, с тобой всё хорошо и ничего не болит. Я чувствую даже твоё настроение, изумруд усиливает передачу твоих чувств.

— Видел выражение лица рубинового? Оно так вытянулось смешно, когда перстень появился в чаше. Я еле сдержалась, чтобы не засмеяться.

— Ахаха, да, смешно было. А вот сапфировый не сдержался.

— Это когда он якобы кашлял?

— Ага... Анабель... — провёл ладонью по спине к ягодице. — Я буду очень скучать по тебе.

— Дориан, это не навсегда. Я думаю, что смысл проклятия был в том, чтобы научить драконов самопожертвованию, и она права, та девушка. Нельзя всегда думать лишь о себе и своих чувствах. Такое самолюбие рано или поздно приводит к нехорошим последствиям. Мы должны им помочь, всем, драконам и людям.

— Твоя мудрость не по годам.

Спальню наполнял полумрак, и лишь тусклый огонёк в камине позволял любоваться друг другом. На улице большие хлопья снега кружили в танце, медленно падая вниз. Там холод и лёгкий мороз, а у нас в покоях жар. Тени красиво падали на мускулы мужчины, он поднимался поцелуями вверх по ножкам от самых пальчиков. Я чувствовала кожей его дыхание и плавилась только от этого.

Слышно только наше дыхание и как бьются сердца в унисон. Его горячий язык скользнул от самой дырочки до клитора, размазывая мои соки. Грудь потяжелела, и я, не выдержав, разжала кулаки, в которых сжимала простыни. Глаза Дориана стали чернее ночи, как только он увидел, как я ласкаю свои соски. С рыком он вошел в меня, стараясь двигаться медленно, даря мне властные поцелуи. Как я выдержу без этих моментов, когда я полностью в его власти? Это единственный мужчина, которому я готова покориться, выполнить любой приказ и отдаться вся без остатка. Он приручил меня, дикую, строптивую, своенравную княгиню. Приручал долго, терпеливо, а сейчас он доволен своей победой надо мной. И побеждал он до самого рассвета, вновь и вновь доводя до оргазма. Я растаяла и растворилась в нём.

Дориан настоял на том, чтобы я надела роскошное платье в переливах опала. Уже родная меховая мантия согреет от ветров. Внутри всё вибрировало от предстоящей разлуки.

— Анабель, я хочу, чтобы ты не снимала диадему и колье.

— Это тоже артефакты?

— Да, и не только. Госпожа острова никогда не покидала его без этих украшений. Они спасали много раз от покушений разного рода, и потом все должны знать, чья ты жена, дабы понимать, что грозит за неуважение.

— Ну, со мной вряд ли что-то случится, но я послушаю тебя, не волнуйся.

Дракоценности из белого золота и опала гармонировали с моим обручальным браслетом. Я похожа на госпожу всего мира.

— Ты готова?

— К такому сложно быть готовой, но мы должны.

Удобно расположившись между драконьих шипов, я прикрыла глаза и старалась запомнить каждую секунду рядом с ним. Это очень тяжело, я не думала, что так будет. Сердце разрывается на части от этой разлуки, и я чувствую свою и его боль. Я не знаю, когда именно мы встретимся, но надеялась, что уже ранней весной, всего три месяца. Нам нужно перетерпеть три месяца, и начнутся торговые отношения. А где я буду жить? На два государства? Об этом я подумаю потом.