Статус: Ученик (СИ) - Flow Ascold

В голосе князя звучало глубокое уважение, к которому примешивалась лёгкая грусть. Было видно, что ему обсуждать Тарна со мной, не как с врагом, которого кинут ему на убой, не очень-то и приятно.

Мы немного поболтали и разбрелись по палаткам. В первую очередь потому, что наш переводчик был едва живым после столь длительного путешествия. Негативок нахватался за время в плену. Так ещё и экипировки нормальной нет, чтобы хоть немного компенсировать собственную слабость и поддерживать темп.

Тобиас не жаловался, нет. Но, когда его сознание отключалось из-за усталости прямо посреди перевода и я ловил его, чтобы он не свалился в костёр… Тут не нужно быть провидцем, чтобы понять, насколько он вымотался.

Второй день прошёл быстрее. Мы летели над холмами, покрытыми лесом, пересекали реки, огибали скалы. Тобиаса привязали к Крепышу, чтобы он не свалился. А для варга это была как игра, и он всеми силами пытался скинуть бедолагу. И никакие уговоры не помогали…

Эльфы на варгов старались не обращать внимания, но сделать это было сложно. Они всё время маячили перед глазами и заставляли ахать и охать встречных эльфов. Различные лесные патрули, стражи поселений, торговцы, просто гуляющие эльфы, ищущие вдохновения и общающиеся с лесом, встречались нам постоянно. У меня даже сложилось впечатление, что эльфы не работают, а лишь праздно существуют. Но всё же мы встретили и отряд рабочих, что собирали фрукты и несли дичь из той части леса, где была разрешена охота. Причём охота не простая, а в полном соответствии с эльфийскими традициями, с данью матери-земле и отцу-лесу, молитвами и прочими обрядами.

Нарушение любого из пунктов, о котором нам по дороге рассказал Тобиас, было делом неслыханным. За это сурово наказывали. Но вот убийство животного вне особой охотничьей зоны вообще каралось как минимум изгнанием. А могло быть кое-что и похуже…

Эльфийские работники, охотники и собиратели при встрече кланялись князю. Впрочем, все кланялись князю. Даже другой князь, которого мы встретили верхом на крупном местном животном. Что-то вроде помеси лося, слона и тигра. От первого были морда и рога, от второго — массивное тело, а от третьего — расцветка. Мы с Машей и Мэдом тоже с любопытством поглядывали на ездовое животное и незнакомого князя, пока тот общался и любезничал с Аэлорином.

Иногда нам дарили фрукты, вино и хлеб. Эльфы были весьма щедрыми, когда дело касалось приглашённых гостей. Особенно в сопровождении князя. От подарков мы не отказывались и сами дарили в ответ всякие полезности вроде тканей в редком фиолетовом цвете, которые в большом количестве загрузил в кольцо Граф. Красавец он. Я хоть адекватным человеком выгляжу после этих встреч.

Аэлорин каждый раз представлял нас как гостей, прибывших издалека. Эльфы смотрели на нас с интересом и без той враждебности, с которой мы столкнулись вначале. Чем глубже в лес мы заходили, тем меньше было этих проявлений расизма с их стороны.

Видимо, приграничье, что защищает земли эльфов от других цивилизаций, — самое враждебное само по себе, а живущие в сердце леса эльфы, может, и вовсе никогда не видели таких, как мы. Даже дети местных лесных жителей порой подбегали к нам поближе, чтобы рассмотреть варгов, фей и наши человеческие уши.

К вечеру третьего дня лес начал меняться. Деревья стали ещё выше, ещё толще и древнее. Их кора была темнее, листва — гуще. Я уловил запах смолы и чего-то дикого, первобытного. Птицы смолкли. Насекомые исчезли. Даже ветер стих. И эльфов поубавилось на нашем пути. А если встречались, то это были вооружённые стражи.

— Мы приближаемся, — сказал Аэлорин, и я кивнул в ответ.

Ещё через полчаса мы приземлились на широкой поляне. Впереди, метрах в двухстах, начиналась другая часть леса. Деревья там были огромными: стволы толщиной с небольшой дом, густые кроны скрывали небо. Между деревьями вилась стена из переплетённых лиан и корней, усеянных колючками.

У стены стояли эльфы. Их было действительно много как для боевого отряда. Пятьдесят человек. У всех тёмно-зелёные плащи с вышитыми внизу рунами. Все в полном боевом облачении, с луками и глефами. И кинжалами в качестве резервного оружия. Каждый пятый был ещё и магом. Причём стихии земли и природы. Они были ответственны за стену и сдерживание Тарна, если он вдруг окончательно сойдёт с ума. А заодно не позволяли посторонним забрести в его рощу.

Пока мы двигались по лесу, я успел определить некоторые тайны, которыми эльфы не хотели делиться. Они имели что-то вроде родовой магии, и в поселениях были маги различных стихий.

В городе Аэлорина практически все были магами воздуха. В другой встреченной нами деревне, построенной буквально посреди озера, в мангровых зарослях, маги были водниками. Сейчас передо мной стояли жители поселения, где в почёте именно что магия земли и косвенно природная магия. Природа ведь часть любого направления. Хоть воды, хоть молнии. Все стихии часть природы. Просто земля наиболее подходит для роста растений и тому подобных магических заклятий.

Мы подошли ближе. Старый эльф произнёс что-то резким голосом. Тобиас перевёл:

— Он спрашивает, зачем князь привёл чужаков к священной роще. Говорит, что это запрещено законами леса.

Аэлорин ответил коротко, властно. Старик нахмурился, но кивнул.

— Князь сказал, что ты его гость и имеешь право войти в рощу, — пояснил Тобиас. — Но командир стражи предупреждает: это безумие, Тарн бушует который день. Даже ученики Тарна не в силах справиться с ним и не решаются зайти внутрь.

Я посмотрел на стену из лиан. Она выглядела непроницаемой, но на самом деле не была преградой для того оборотня-друида, которого я знал.

Он озверел и не желает никого видеть… Причин я не знаю, но меня сюда направила сама Система. Её слова важнее его нежелания видеть посторонних.

— Скажи ему, что я осознаю риск. Но я должен попробовать.

Тобиас перевёл. Старик покачал головой, но отступил в сторону. Несколько стражников начали творить магию, и лианы медленно разошлись, открывая проход.

Я обернулся к Маше и Мэду.

— Вы остаётесь здесь.

— Как это⁈ — возмутилась Маша. — Мы же команда!

— Именно поэтому вы остаётесь. Если я не вернусь, кто-то должен рассказать Архонтам, что здесь произошло. Это приказ.

Маша сжала губы, но кивнула. Мэд молча положил руку мне на плечо.

— Не вернёшься — убью.

— Постараюсь тебя не разочаровать, дружище.

Я шагнул в проход, и лианы сомкнулись за моей спиной, отрезая путь назад.

Роща встретила меня тишиной. Гнетущей, давящей, неестественной. Животных здесь давно не осталось. Все сбежали, не смея оставаться рядом с безумным медведем.

Деревья здесь оказались ещё больше, чем снаружи: настоящие исполины, чьи кроны терялись где-то в вышине. Корни толщиной с моё тело вырывались из земли, создавая настоящую полосу препятствий.

Странный светящийся мох покрывал всё вокруг, создавая особенные чувства при посещении этого места. Я словно вошёл в святая святых. Магическое, мистическое место, недоступное простым смертным. Но меня пропустили под ответственность одного из князей, предупредив о риске.

Я активировал «Глубокий анализ», пытаясь считать окружение.

Следы когтей на деревьях. Глубокие, свежие. Взрытая земля. Сломанные ветви. Кровь — засохшая и тёмная. Осталась от эльфов, что пытались успокоить друида.

«Здесь даже богов эльфийских нет. Ни духа, ничего…» — прошептала Алиса.

Я двинулся вглубь, стараясь не шуметь. Нос не помогал мне понять, где скрывается Тарн. Запах медведя был повсюду. Странно, что его громадную тушу я не мог заметить. Зато смог услышать… Тяжёлое, хриплое дыхание где-то впереди.

Я пошёл дальше, готовый ко всему, и мобилизовал все свои особенности и магию, способную пригодиться в эту секунду.

Впереди, между деревьями, сверкая недобрым взглядом, стояла громадная фигура. Медведь. Но не обычный. Огромный — метра четыре в холке, — с шерстью бурого цвета. Местами седой и слегка… Изменённый. Словно очеловеченный, с преувеличенно широким плечевым поясом и короткими задними лапами. В общем-то, такой же он был и на арене. Это хорошо. Может, в нём остался разум. Разве что слюна изо рта не капала…