— Навсегда. — слегка помедлив, ответил я.
Тварь внезапно перестала лебезяще дрожать, слегка выпрямившись. Если бы у глазоеда были глаза, наверно, можно было сказать, что он посмотрел на меня иначе: но пустые провалы глазниц не выражали эмоций. Однако определённо, что-то в позе моего творения изменилось, словно тот открыл во мне что-то новое…
— Глазоед может сделат эта. Но хозяина будет страшно кричать, страшнее, чем кричат разрываемые бурдюки. Хозяина не будет гневаться на глазоеда?
Я неотрывно смотрел в пустые глазницы собственного творения, взвешивая это решение на чаше весов. Риски безумия и боль с одной стороны… Или уникальная сила, способная на… Я не знал на что, на самом деле. Создавать могущественных тварей. Видеть мир иначе. Сводить с ума… Как минимум, всё это…
Человек, которого я знаю, никогда не отступал…
Истинное могущество никогда не приходит к тем, кто смиренно ожидает его, сидя на уютном диване. Нет, свою дорогу надо выгрызать зубами, сквозь боль, пот и слёзы: в любом мире…
Мир не расступиться на твоём пути, чтобы дать тебе дорогу. Тебе придётся построить её самому: где бы ты ни был.
— Сделай это.
В следующее мгновение черное щупальце глазоеда со страшной скоростью вонзилось мне в правый глаз. Это было больно, но с тем, чтобы гореть заживо, далеко не сравниться, так что я лишь поморщился, чувствуя, как кровь стекает по щеке…
Не знаю, что сделал глазоед, но в следующий миг оставшийся здоровый глаз перестал видеть: мир мигнул и меня поглотила тьма.
Я всё ещё чувствовал всё вокруг, разумеется. Волнующееся пламя Итема рядом, равнодушную чёрную смерть пронзающих мрак… А затем тьма задрожала, пульсируя, и вокруг восстали контуры теней.
Затем несколько вспышек света внезапно резанула меня, словно лазерными лучами: и я понял, что это взгляды.
Глаза, что смотрят на меня… Они были словно яркие лучи в мире вековечной тени. Такие чужеродные и отвратительные, невероятно притягательные и одновременно чудовищно несправедливые… Им не было места в мире теней. Их не должно было быть, но в то же время их сила манила, как никогда прежде…
Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, терпя отвратительный свет. А затем липкая, противная сила начала медленно вливаться в моё тело и душу.
Это было похоже на кислоту, жгущую напалмом: словно кто-то воткнул в меня трубку с жидким огнём. И то, что её было совсем мало, совсем не помогало. Я вцепился в щупальце глазоеда с такой силой, что, похоже, разорвал его на куски. А затем внезапно стихло: и мир теней моргнул, возвращая свет в норму.
Глазоед стоял рядом, с дрожью направив уродливую морду прямо в мой глаз.
Я улыбнулся. А затем вырвал себе второй глаз, протянув его тварюшке. Мир вновь померк, но вокруг вновь воскресли тени…
— Ты хорошо потрудился. — я потрепал по голове тень глазоеда. — Кушай. У меня бесконечные глаза. Теперь я понимаю…
— Глазоед не забудет милость хозяина. — проскрипела тварь, без раздумий зачавкав глазом. — Никогда не забудет…
— Это отвратительно. — раздался у меня из-за спины голос Мелайи. — Нет, правда. Ты долго намерен возиться с этой тварью?
Глазоед, казалось, вообще не заметил критики, счастливо смакуя мой глаз.
Я обернулся к иссушающей жизнь, улыбнувшись.
— Как я выгляжу?
— Как человек, которому вырвали глаза. — тень охотницы поёжилась. — Страшно и противно.
Я прикрыл веки, призывая на помощь бессмертие. Мир теней вновь моргнул, рассеиваясь. Я и раньше умел ощущать на себе чужие взгляды. Но это было намного лучше: теперь, похоже, мог интуитивно чувствовать, куда должен встать, чтобы быть незамеченным.
Сложно сказать, насколько этот навык был полезен. Умение видеть без глаз для бессмертного и умение оставаться незамеченным для короля? С другой стороны, много ли я потерял? Пара мгновений боли…
— У меня будет для тебя задание, глазоед. — заговорил я, смотря в сторону гор. — Следуй за эти горы, туда, вдаль за моим взглядом. Там находится королевство, что зовётся Нелея. Найди всех бурдюков с силой, что сможешь. Уничтожить их, не дай им найти дорогу сквозь горы. Любой ценой. Никто не должен выбраться отсюда, понимаешь?
— Глазоед понимает. — серьёзно кивнула тварь. — Но глазоед не уверен, что ему хватит сил.
— Не торопись. Ты не должен быть воином. — покачал головой я. — Будь тенью, что прячется меж лучей чужих глаз. Будь яростной смертью самой ночи, что ускользает от взора с рассветом. Страшной легендой, которой пугают детей… Воплощённым кошмаром этих гор, вселяющим ужас.
Впервые за всё время нашего общения глазоед помедлил с ответом, сам осторожно переместившись под мой взор. Скрюченная фигура почти полностью выпрямилась, встав во весь рост, и внезапно оказалась даже выше меня. Несколько мгновений пустые глазницы сверлили меня бездумным взглядом. А затем тварь ответила:
— Глазоед запомнит… Таков будет обет... Хозяина не будет разочарован, когда вернется к глазоеду...
В следующий миг, размазавшись в чёрную тень, глазоед метнулся в сторону гор, споро взбираясь по скалам наверх, и быстро пропал из поля зрения.
— Мне не по себе от этой твари. Вроде полдень, но как быстро скрылась из вида… — поёжился Итем, подойдя ко мне. — Оно того стоило?
— Время покажет. — легко пожал плечами я. — Часть его способностей я точно получил. Как ты думаешь, он справится?
Итем не ответил, молча дёрнув плечом.
— Он справится. — уверенно ответил Роланд. — В этой войне мы больше не увидим Нелею. Королевство долины выбыло из войны. Быть может, в иных обстоятельствах это можно было бы счесть удачей… Но что-то я им совершенно не завидую.
— Если вы, мужчины, закончили тешить своё эго, создавая новые легенды, нам пора отправляться в путь. — подала голос Мелайя. — Кажется, дальше мы собирались помочь армии Лилии расправиться с Ниорой?
— В путь. — кивнул я. — Это всего лишь одна битва. Нам предстоит долгая война.
Это был долгий путь через джунгли: снова безумная гонка с одного конца королевства на другую. Овраги сменились реками, а редкие лесные дороги почти непроходимой чащей. Четыре десятка пронзающих мрак из числа гигантов вновь остались позади… Но те не слишком возражали.
Мы не устраивали долгих привалов: лишь пополняли воду по пути и справляли нужду, ночуя и принимая пищу на спинах не знающих усталости костяных гончих.
Это заняло почти месяц, но я надеялся, что мы успеем. На исходе четвёртой неделе кавалькада мёртвого транспорта достигла Спорных Земель.
Несмотря на то что во многих места королевства частенько вспыхивали мелкие конфликты насчёт наиболее удобных участков земель, Спорными Землями называлось лишь одно место.
