Урожай Смерти (СИ) - Магнус Гэвин

— Ничего. — покачал головой Иллион. — Его зовут лордом Элдрихом, но никто, похоже, даже не знает где его земля. Появился из ниоткуда, возглавил и организовал по приказу Горда бирюзовую гвардию. Никогда не снимает закрытого шлема и доспехов, скрывая лицо… Возможно, изуродовано?

Король тяжело вздохнул и поморщился, поведя плечами. Помятые доспехи больно впивались в тело в некоторых местах, мешая двигаться, но это были мелочи…

— Я не понимаю, откуда в них такая сила, Иллион. — сказал Кормир II. — Мы должны что-то придумать, иначе они просто вырежут нас всех, несмотря на численное преимущество.

В этот момент рыцари смерти медленно принялись двигаться вверх по холму. Маршал Ренегон лишь покачал головой, глядя на них.

— Кажется, они не намереваются ждать наших мыслей. Могу лишь предположить, что это какое-то хитрое зелье, вроде белого света, как было во дворце, помните? Вероятно, поэтому они и идут в атаку, возможно, всё перед нами это смертники. Может, стоит просто подождать? Взять их измором?

— А затем, если кто-то из них выживет, все королевства узнают, что небесная гвардия сбежала с поля боя, имея двадцатикратное преимущество? — исподлобья посмотрел на своего полководца король. — Как мы вообще намереваемся победить в войне, если не можем победить гвардию врага, имея такой численный перевес?

Маршал тяжело вздохнул, принимая правоту короля. Никто не скажет, сколько союзников может отвернуться, после такого поражения… Вдруг на это и был расчёт противника? Да и потом, если они уйдут сейчас, а и все враги сами собой упадут замертво, это всё ещё пять к одному по потерям… Легко можно раструбить как свою победу: смотрите, чего стоит ваша хвалёная небесная гвардия, раз один воин Ганатры стоит пятерых.

— Растянем строй, разделим людей — принял решение лорд Иллион. — Заставим их растянуться тонкой линией, разбиться на группы, а потом пойдём в атаку, реализуя численное преимущество по максимуму.

Кормир II отрывисто кивнул, натягивая на себя новый шлем, одолжённый у одного из гвардейцев. И дальнейшая битва слилась для него в непрерывный поток тяжелейшего боя, рубки чужих доспехов, криков и крови вокруг…

Он помнил, как скрестил клинки с человеком, вокруг серых глаз которого залегли тяжёлые старческие морщины: откуда же в руках восьмидесятилетнего старика такая сила? Он помнил, как вновь и вновь и падали ряды его воинов, заливая кровью зелёную траву холма. В этот раз он не допускал своей первоначальной ошибки, отступая и не давая взять себя в окружение. Но лишь затем, чтобы вновь и вновь с криком поднять небесную гвардию в атаку. Груды тел его воинов росли вокруг холма, но отчаянная решимость воинов Ренегона не угасала. Они справляются, они победят, не могут же они быть бессмертны, в конце концов…

Но силы одного человека, даже короля, даже в сердце битве с тысячи своих людей имеют пределы. Быть может, будь на месте врагов Кормира простые солдаты, он был легко сражался сутки напролёт: но эта битва была иной. Враги, что почти не уступают ему в силе и скорости, что заставляют его рвать жилы и мышцы с каждым ударом, с каждым броском, выживающие после любых ран, и превосходно владеющие мечом…

Силы короля таяли, и однажды одному из рыцарей смерти удалось пронзить его мечом. Мгновением позже тяжёлый удар булавы расколол шлем, и ещё несколько клинков опытных ветеранов гвардии Ганатры вонзились в сочленениях доспехов.

Всё ещё недостаточно, чтобы убить короля. Но крайне истощённый, измученный долгой битвой с полным напряжением сил владыка Ренегона потерял сознание. Битва замерла на миг, и взгляды всех скрестились на рухнувшем на окровавленную траву короле. Можно было бы предположить, что в этот самый миг кто-то закричит, что всё кончено… Однако воины небесной гвардии словно обезумели, глядя на падение своего лидера. С отчаянным криком гвардейцы Ренегона рванулись вперёд стеной щитов, буквально насаживаясь на оружие противников, не щадя собственных жизней. Они давили и давили, игнорируя раны и смерти, оттеснив тонкий строй рыцарей смерти на несколько метров, закрывая собственными телами раненого короля. А затем споро утащили его подальше от битвы.

— Можем догнать и прикончить его. — предложил лорду Элдриху один из капитанов, подойдя поближе к личу, что невозмутимо наблюдал за битвой издалека. — Пустить отряд в обход, делов-то… Да и луками можем попробовать достать прямо сейчас.

— Пусть уносят. — махнул рукой древний король. — Его смерть ничего не изменит. Продолжайте убивать остальных.

Лорд Иллион стоял на холме, с обречённой решимостью глядя на то, как тяжелораненого короля уносят с поля боя. Сегодня он пустил в ход все тактические и стратегические приёмы, что знал. Он растягивал ряды противника, он создавал максимально возможный перевес на отдельных участках битвы, он приказал части воинов сходить в обоз за зельями, и выдавать их новым вступающим в битву отрядам…

— Они сильнее нас, лорд Иллион. — мрачно подошёл к маршалу один из гвардейцев в окровавленных доспехах. — Не знаю даже, убили ли мы хоть одного. Они утаскивают изрубленных на куски своих в тыл, но я готов поклясться отцом, что лично скрестил сегодня клинки с одним из тех, кто пришил к себе руки и ноги… Мы просто не знаем, как их убить.

Маршал скрипнул зубами. Битва ещё шла, но в бой уже давно вступили резервы… Ещё пара часов такой битвы и от их армии не останется ничего. А ведь это лучшие из лучших...

— Что с королём?

— Едва дышит. — дёрнул щекой гвардеец. — Нужна помощь целителей, от таких ран он уже сам не оправится: обычно после такого не просыпаются.

Лорд Иллион продолжил мрачно смотреть на то, как убивают его людей, и ядовитое бессилие душило его изнутри. Что за проклятая сила питает их врагов? Маршал Ренегона вскинул голову, смотря в небеса, которые успело слегка затянуть тучами. Заморосил мелкий, слабый дождь, словно оплакивая потери гвардии неба… Неужто Отец действительно прокляли их, разгневавшись на иерархов?

— Приказы? — выдернул из раздумий полководца голос гвардейца.

— Сколько нас осталось?

— Тысяч десять, может, меньше. — вздохнул гвардеец. — Всё ещё вдесятеро больше, но…

Но всего пару часов назад было на пятнадцать тысяч больше. Это было ясно и без слов. Они знали исход, внезапно понял маршал. Знали свою силу. Бойня…

Иллион прикусил щеку изнутри с такой силой, что его рот наполнился кровью. А затем, с чудовищным трудом пересиливая себя, разомкнул губы и приказал:

— Отступаем. Мы должны спасти тех, кто ещё остался.

Капитан Тулис, старый ветеран гвардии Ганатры, невозмутимо пронзил клинком раненого гвардейца Ренегона и огляделся вокруг. Его участок был одним из самых крайних, и, похоже, это был последним. Оглядев взглядом свою сотню, он добродушно усмехнулся в усы:

— Хватаем оружие получше и двигаемся к центру, парни. Их ещё тысяч десять осталось, работы хватит до вечера.

Рыцари смерти споро похватали понравившиеся мечи: их оружие, пусть и было неплохим, всё же уступало в качестве тому, что делал кузнецы Ренегона. Некоторые вообще сломали свои мечи о вражеские щиты и доспехи… Однако прежде, чем отряд достиг центра битвы, где ещё кипела резня, сине-белые плащи внезапно, отпрянули, и, выстроившись стеной щитов, принялись медленно пятиться.