Островский. Вызов принят! (СИ) - Котович Виктор

Но краб удивляет ещё больше.

Вместо того, чтобы спокойно ждать, пока оттает, он резко дёргается в мою сторону. Две правые ноги и одна левая остаются на месте, переломившись у самого тела.

Туша покачивается, пытаясь двинуться в мою сторону. И, не удержавшись, заваливается набок. Да так удачно, что заклиненная Глебом клешня теперь смотрит прямо в мою сторону.

«Зубастая жила» выдёргивает из ящика цилиндр с красной полосой. И по широкой дуге несётся точно к замёрзшему сочленению огромной клешни.

Вспышка яркого пламени — и конечность, отделившись от тела, падает наземь.

Глеб издаёт победный клич, потрясая новым оружием над головой. А я замечаю внутри смыкающейся навсегда клешни кое-что интересное.

Врёшь, от меня не спрячешь!

Будто со стороны и словно в замедленной съёмке наблюдаю, как отчаянным прыжком бросаю своё тело в воздух, приземляясь на оторванную конечность сверху.

Голова якула на конце хлыста разевает пасть и проламывает челюстями твёрдый хитин. И тут же смыкает их на ярко светящемся макре, растущем прямо внутри клешни.

[Способность «Синергия» активирована. Мана-каналы носителя расширены. Магический резерв заполнен. Изучена способность «Пневморез».]

Надпись перед глазами вспыхивает на долю секунды и тут же исчезает, оставляя в моей голове кучу вопросов.

На которые некогда отвечать!

Потому что оскорблённый в лучших чувствах краб отталкивается от земли здоровой клешнёй. И, давя оторванную конечность, обрушивается всем весом в то место, где стою я.

Ухожу перекатом, а этого поганца инерция проносит дальше.

Мимо ящика с оставшимися боеприпасами.

И точно через палатку, в которой растёт цель нашего похода!

Безжалостно разрывая её в клочья вместе с содержимым…

Глава 9

Вадим Денисович Сорокин в который раз поправляет на носу очки, чтобы внимательнейшим образом осмотреть плоды своих трудов.

Достойная работа!

Всё сконструировано по высшему разряду.

Экосистема тщательно выстроена, состав почвы и освещение подобраны на основе долгих кропотливых исследований. На некоторые из них ушли месяцы упорной работы и многие тысячи рублей.

Но результат того стоил.

Толстое, но идеально прозрачное стекло дендрария надёжно защитит содержимое от внешних воздействий. И, конечно, даст возможность детально рассматривать его со всех сторон.

Огромная мембрана над ним, оправленная в рамку из морёного дуба, без малейших искажений воспроизведёт мелодичный перезвон, издаваемый растением при колебании на искусственно воссозданном ветру.

Два мощных макра в основании конструкции поддержат необходимый для роста магический фон.

Уже совсем скоро внутри этого дендрария разместится самый важный элемент его коллекции диковин и редкостей. И тогда он в полной мере сможет насладиться результатами своего усердного труда.

Вадим Денисович сладко жмурится, представляя себе недалёкое будущее.

Ожидание, конечно, мучительно, но результат себя оправдает на все тысячу процентов.

Главное, чтобы у этого бойкого молодого человека… Глеба, кажется, надо проверить записи… Главное, чтобы у него всё получилось так, как они вместе спланировали.

Сорокин замечает неаккуратный след, оставленный его же пальцем на стекле. Укоризненно качает головой и поспешно вытирает его чистым кусочком ткани.

К моменту доставки кристального папоротника всё должно выглядеть идеально.

***

— Не-е-е-т! — белугой ревёт Глеб, которому сверху открывается идеальный вид на разворачивающийся в лагере погром. — Я тебе все ноги вырву, падла корявая!

Надеюсь, это он не мне, а крабу.

Уточнять некогда: гадина поднимается на цокнувшие о камни лапы и грозно заносит оставшуюся клешню. Скажете, ничего страшного, да? А вас когда-нибудь били бревном, длиною в сажень?

Перекатываюсь в сторону, с размаху врезаясь плечом в злополучный ящик со снарядами. Клешня уже падает сверху и я, выбрасывая хлыст вперёд, из последних сил ныряю крабу под брюхо.

Голова змея смыкает зубы на задней части панциря.

«Жила» рывком протаскивает меня под ним, едва не распоров мне живот о торчащий из земли камень. Качусь по земле, гася инерцию, и вскакиваю посреди руин, оставшихся от палатки.

Клешня ударяет точно по ящику с боеприпасом, разбивая его вдребезги.

Раздаётся взрыв, краба подкидывает в воздух, впечатывая в скалу над проходом, из которого он появился. От клешни остаются одни ошмётки, ещё одна нога с хрустом ломается при падении.

Но живучая гадина опять поднимается с явным намерением завершить ужин любой ценой!

Ты, может, ещё и регенерируешь, плотно покушав? Как бы нанести тебе столько урона, чтобы наверняка успокоить?

Внезапно вокруг шеи объёмным шарфом вспыхивает зеленоватое свечение. А долей секунды спустя из него материализуется якул.

— Ис-спользуй «С-синергию»! — шипит он, глядя прямо мне в глаза. — Направь нашу общ-щую мощ-щь, ш-штобы повергнуть врага!

— Яков, обзор не загораживай! — отпихиваю наглую морду в сторону.

Легко сказать — направь. А выполнить-то как? Вот бы мне какую-нибудь подходящую пушку…

Ответ внезапно вспыхивает в мозгу, а тело само начинает действовать.

Рука молниеносно ныряет в карман, выдёргивая оттуда потрёпанную временем и взрывом рукоять Выжигателя. Пригодилось-таки отцовское наследство!

Змей, словно читая мои мысли, рывком дотягивается до оружия, впиваясь в металл зубами.

А дальше происходит то, что происходит.

Очертания пушки в руке стремительно меняются. Рукоять становится анатомической, адаптируясь под мою ладонь. На месте отсутствующего ствола появляется новый, большего диаметра и чуть длиннее.

Дульный срез венчает разинутая пасть якула с хищно светящимися глазами.

Подхватываю рукоять второй рукой, наводя оружие прямо в щёлкающие жвалы. Два ярких пятнышка света, исходящего из глаз змея, замирают неподвижно на цели.

— Ва-банк! — выдыхаю я, нажимая на клавишу спуска.

Звук нагревшегося под высоким давлением воздуха немилосердно бьёт по ушам.

Хитин на морде чудовища, не выдержав исходящей из ствола моего оружия мощи, брызгами разлетается в стороны. А мгновение спустя из задней части панциря вылетает фонтан осколков, обильно перемешанных с его содержимым.

Оставшиеся ноги подламываются, и гигантский граб грузно грохается прямо на закопчёное взрывами брюхо.

Глаза его расфокусировано и безжизненно разъезжаются в стороны. Сквозь туннель, пробитый «Пневморезом» в его туше, можно руку просунуть.

Но не очень хочется, честно говоря.

Оружие в руке снова светится, превращаясь в старую потрёпанную рукоять. А змей стремительно срывается к поверженной добыче.

Глеб, поджав губы, молча взирает с уступа на творящееся внизу безобразие. Ещё немного — и расплачется от досады, как ребёнок.

И я его за это не осуждаю.

— Ты, главное, сильно не ругайся, — примирительно поднимаю руки перед собой. — Не последний же это папоротник в мире, в конце концов.

Напарник собирается что-то ответить, но не успевает.

Змей стрелой несётся к нему с крабьего трупа и, зависнув над его плечом, легонько тыкает кончиком хвоста в фамильный перстень.

Глеб на секунду замирает… И со всей дури лупит правым кулаком в скалу под собой!

Рефлекторно готовлюсь услышать витиеватый матерный комментарий. Но в точке контакта с почвой внезапно открывается небольшой портал. Напарник, буквально, проваливается в него, — чтобы через мгновение выпасть из такого же, раскрывшегося в метре над землёй прямо рядом со мной.

— Змей поделился со мной частью своей мудрости. — Глеб поднимается с земли и смотрит мне прямо в глаза. — А ещё он обещал помочь с выполнением нашего задания.

— А что, так можно было? — показываю пальцем сначала на выступ, где мы прятались от гигантского краба, потом — на текущее местоположение Скороходова.

— Тогда — нет, — Глеб сам, кажется, не до конца верит в произошедшее. — А теперь Яков твой хвостом махнул — и вот.