В пирогах Счастье (СИ) - Каплунова Александра "Laverel"

Хлопнув дверью, я отрезала себя от всех проблем.

Глава 9.3

К тому моменту, как наступила ночь, шум в таверне стал просто невыносимым. Мужики напились, кто-то громко смеялся, кто-то уже начал петь фальшивые застольные песни. Они перебрались в кухню, пользуясь тем, что и там мы почти все убрали-разобрали. Что в кладовую на второй этаж снесли, что на улицу… Места теперь там стало – завались.

Я лежала в своей комнате и пыталась заснуть, но это было просто невозможно! Я уже и подушкой голову накрывала, и пыталась ветошь в уши совать, но это ж поди заглуши!

В конце концов мое терпение лопнуло.

Пух!

Как мыльный… нет! Зловонный болотный пузырь!

Я встала, накинула на плечи шаль, подхватила кочергу и решительно направилась громить громил.

Только вот в кухню дверь отворив, обомлела! Там творился сущий хаос. Садом и Гамора распростерлись в своем великолепии в стенах нашей… моей!! кухоньки! Кружки с пивом где разлиты, где аж на полу валяются, несколько мужчин уже лежали на лавках, не в силах подняться, похрапывали руладно, слюни свои зловонные распуская. На полу срачник настоящий развели! А запах какой! Мать честная!

Я едва не рухнула, когда поняла, что они там еще и цигарки крутят!

Якуб сидел во главе стола, облокотившись на спинку стула, и что-то весело рассказывал. У него на колене уже восседала какая-то девица с сиськами навыкат. Точно как мои глаза сейчас.

– Вы что себе позволяете?! – громко заявила я, входя внутрь. Ярость, которая затопила меня в сей миг была соизмерима с пламенем настоящей преисподней! Сколько времени я здесь порядок наводила, чтоб эти паскуды теперь все испоганили?!

Все головы повернулись в мою сторону. Даже песни свои пакостные подзаткнули.

– А вот и наша хозяйка, – с усмешкой протянул Якуб, поднимая кружку и скидывая девицу с колен. Та, впрочем, не обиделась, пересела к мужику рядышком. – Присоединяйся, красавица, мы тут за ваш успех пьем!

– Хватит, – я твердо посмотрела на него, а затем отыскала взглядом Вилена, который сидел чуть поодаль, с кружкой в руках. – Вилен, что ты творишь?

– Нина, это не твое дело, – отмахнулся он, даже не глядя на меня. Пьяный уже.

Мне прям тошно стало.

– Как это не мое дело? – я шагнула ближе, чувствуя, как внутри клокочет злость. – Мы же договорились! Ты сам сказал, что хочешь все изменить. А теперь что? Все обратно? Ты, коли не забыл, согласился, что мы теперь партнеры!

– Это как понимать? – Якуб, чтоб его, во все надо вмешаться!

– А так и понимать! Что я тоже здесь хозяйка и за место это отвечаю да пригляд веду! – грозно шикнула я на него и снова к Вилену повернулась. – Ты посмотри, что творится кругом. Такой жизни ты хочешь? Нет, я понимаю, иногда хочется с товарищами посидеть, но ведь…

– Нина, – он перебил, лицо сморщив. Брезгливо так, неприязненно. Поднял на меня хмельной злой взгляд…

Вот… бывают мужики, которые под выпивку добреют чрез меру. А Вилен, похоже, из противоположных. Злой становится, как мегера!

– Ты слишком много на себя берешь. Станешь диктовать мне, что делать и вылет…. и нашей сделке конец!

Хотел ведь сказать “вылетишь отсюда”, да? Это после всего, что я тут сделала? После всех идей, какими поделилась? После планов совместных?!

Горечью на языке разлилось. Тошно сделалось.

– Вот как? – я подбородок вскинула, выпрямилась. Думает, я как девочка за ним бегать буду? Уговаривать? – Ну и разбирайся. Только потом не приходи за помощью. И убирать здесь тоже сам будешь. Посмотрю как ты успеешь к приходу печников утром.

Я развернулась и направилась к выходу, но меня остановил голос Якуба:

– Нина-Нина, куда такая гордая?

Я обернулась, он уже поднялся со стула, направляясь ко мне.

– Что ты так обиделась? Мы ведь тут все свои. Нечего дуться.

– Оставь меня в покое, – резко ответила я, чувствуя, как внутри все сжимается от его приближения. Этот тоже был пьян… И глядел на меня… нехорошо.

– Да ладно тебе, мы ведь просто отдыхаем, – он схватил меня за запястье, и я дернулась, пытаясь вырваться.

– Отпусти! – прошипела я, но он только сильнее сжал пальцы, потянул к себе, обдавая гадким зловонным дыханием. Что за дрянь они пили? Или чесноком свежим закусывали за неимением… мозгов.

Я попыталась кочергой его шарахнуть, но для пьяного уж больно хороша у того оказалась реакция. Вторая моя рука тоже у него в плену оказалась.

– Налейте–ка мне еще, – раздался голос Вилена.

Якуб замер, оскалился в злой усмешке. И вдруг отпустил, откинул от себя мои руки. Я тотчас попятилась с дико бьющимся сердцем.

– Ладно, ладно, – усмехнулся Якуб, поднимая руки. – Не кипятись, цветочек.

Я бросила на Вилена последний взгляд – он даже не встал со своего места. Не посмотрел в мою сторону. Ничего не сделал, чтоб дружка своего урезонить. И это, пожалуй, даже сильнее задело…

Я вылетела из кухни, чувствуя, как слезы уже глаза щипать начинают. Только вот…

Только вот до спальни своей с крепким засовом добраться не успела.

В коридоре меня снова догнал Якуб.

– Цветочек, подожди-ка.

– Чего тебе еще? – я скрежетнула зубами. До комнаты оставалось всего-то пара шагов. А до Якуба все пять.

Успею?

– Ты мне нравишься, – он сделал шаг ко мне, я от него. – Такая гордая, такая непокроная… Сдалась тебе эта таверна? Могла б давно мне постель греть, я б тебе шелка…

Предчувствие беды уже с головой затопило. Вот ведь гадство!

Сжала кочергу покрепче и выставила перед собой.

– Уйди, – я сделала еще шаг назад, но он не отступил. – Не надобно мне ни постелей твоих, ни шелков.

– Ну же, Нина, – его голос стал мягким, уговаривающим. – Мы ведь можем поладить. Не хочешь шелков, будет золото…

Я сжала кулаки, чувствуя, как внутри поднимается паника. Что делать? Звать на помощь? Но кто придет? Рванула назад, к двери. Засов – мое спасение.

Но не успела захлопнуть дверь, как он сунул ногу, не давая закрыть. Еще и рукой схватился.

– Убери ногу, Якуб, – рыкнула я.

Но он только усмехнулся и с силой толкнул створку двери.

Глава 10.1

Дверь с грохотом распахнулась, ударившись о стену так, что казалось стенки сейчас посыпятся. Я и сама отлетела назад, едва удержав равновесие. Не ожидала никак, что все может вот так обернуться. Хорошо, кочергу из рук не выпустила.

Якуб уже переступил порог, глядя на меня с этой своей мерзкой хищной улыбочкой. На задницу бы ему ее натянуть, честное слово. Словно кот, сметаной ужравшийся и мышь в угол загнавший.

Я мысленно выругалась, пытаясь придумать, чем еще можно его шарахнуть. Да так, чтоб наверняка. Потом можно наверх, к Дульсинее шмыгнуть… Хотя если под такой галдеж до сих пор дрыхнет, не факт, что откроет…

На тумбе кувшин стоит, стеклянный, тяжелый. Хорошо по голове шваркнет. А больше, пожалуй, ничего и нет.

Якуб усмехнулся, приближаясь неторопливо. Уверенный, зараза. Его широкие плечи перекрывали выход, и в тусклом свете лампы тени на его лице выглядели… стоит признаться – пугающе.

– Ты слишком нервная, Нина, – протянул он, делая еще шаг вперед. – Расслабься.

Я вскинула кочергу, выставив ее перед собой, как оружие. Расслабишься здесь, куда ж.

– Вот выйдешь ты отсюда, тогда и расслаблюсь. Уходи по добру – по здорову, Якуб, – и нарочито ж ему прям кочергой на дверь указала. – Не бери грех на душу.

Якуб остановился, наклонил голову и усмехнулся, явно развлекаясь. Моя чугунная защитница, похоже, совсем ему аргументом не виделась.

– Ну что ты, девочка? Разве ж любовь к тебе – грех? – хищный оскал на его лице совсем дурным сделался. Он еще и облизнулся паскуднейше, явно на эмоции меня провоцируя. Глазищами вон сверкает.

– Я не шучу, Якуб, – процедила я сквозь зубы. А самой уж совсем не по себе делалось. Страшно. – Подойдешь ближе – ударю.

Но он только покачал головой, как взрослый на упрямого ребенка. Снисходительно так, чуть осуждающе.