Молот Солнца 3: Сердце Дракона (СИ) - Смит Дейлор

Сама же Ру вела себя вполне достойно. Она продолжала носить все то же платье, демонстративно подчеркивающее ее женские прелести, но разговор с Красом не прошел даром, и потому с секретарем Лекудером она вела себя достаточно отстраненно. Конечно, нельзя сказать, что в их общении была какая-то излишняя холодность — это слишком бросалось бы в глаза и могло вызвать лишние вопросы. Но в то же время Ру всеми силами старалась избегать встреч с секретарем, который столь явно проявлял к ней интерес, что даже прислуга в доме обратила на это внимание.

Однажды краешком уха Ру сама подслушала разговор двух горничных, обсуждающих излишне пылкое отношение Лекудера к молодой неандерше. Из их слов следовало, что поведение секретаря разительно изменилось с момента появления в доме экспедиции метентара Мууна — он стал нарочито весел, постоянно что-то насвистывал себе под нос и часто выбегал из рабочего кабинета по разным надуманным причинам, а на самом же деле только для того, чтобы постараться встретить где-нибудь в доме прелестную гостью.

Такое поведение Лекудера доставляло Ру определенное удовольствие (да и как может не радовать девушку столь явное внимание к своей персоне респектабельного мужчины весьма приятной внешности?), но все же встреч с ним она старалась избегать, не желая получить от Краса очередной нагоняй.

Однако три дня в чужом доме — это все же приличный срок, и провести его, закрывшись в четырех стенах своей комнаты, казалось ей верхом глупости. И это можно было понять: почему вдруг она должна от кого-то прятаться? Кстати, во многих городах Прибрежной Ойкумены подобное поведение могло быть расценено хозяевами как верх неприличия. В Снау-Лиссе, во всяком случае, именно так бы и решили…

Поэтому Ру не стала долго прятаться и уже на второй день вышла из комнаты, полная решимости изучить здесь все вокруг. В конце концов, Крас запретил ей лишь избыточное и неформальное общение с секретарем Лекудером, а не знакомство с местным бытом и архитектурой!

Ру первым делом заглянула в комнату Кэндера Фогга, куда его наконец перенесли из кабинета легата. Пастух мирно дремал на кровати, пускал пузыри и был сильно похож на уставшего ребенка. Ру подошла, чтобы поправить сползшее на пол одеяло, но едва прикоснулась к нему, как Кэндер Фогг широко распахнул глаза.

Некоторое время он смотрел на Ру с полным непониманием происходящего, а затем жалобно спросил:

— Вы что-то хотели, сударыня? Я сделал что-то не так?

В первое мгновение Ру решила, что пастух все еще бредит, но потом сообразила, что он впервые в жизни видит ее в платье и потому попросту не узнал.

А пастух тем временем продолжал:

— Честное слово, сударыня, я не знал, что здесь в комнатах есть уборные и только потому помочился в вазу для цветов. Но я сам за собой все уберу, обещаю!

Ру покрутила головой по сторонам и наморщила нос.

— Ты нагадил в вазу для цветов, придурок? Фу! Так вот почему здесь так воняет!

Глаза у Кэндера Фогга удивленно расширись, он даже на локтях приподнялся на кровати.

— Ру⁈ — воскликнул он. — Это ты⁈ Ты такая… ты такая красивая! — вырвалось у него.

Ру махнула на него рукой.

— Ой, хоть ты не начинай! Все девушки носят платья. Я слышала, что в некоторых городах даже мужчины носят платья, и никто по этому поводу сильно не удивляется… Я просто хочу хоть немного побыть собой.

Кэндер Фогг снова откинулся на подушку. Веки его приопустились.

— Мне так плохо, Ру… — жалобно прошептал он. — Этот проклятый наскур меня почти убил. Я даже не знаю, смогу ли теперь оправиться от этого… Может быть я скоро умру. А я ведь никогда в жизни не видел женскую грудь… Покажи мне свои сиськи, Ру!

И он беспомощным движением протянул вперед руку. Но глаза его снова распахнулись во всю ширь, жадно взирая на вырез платья.

Ру закусила губу. Подумала совсем немного, а затем выдернула у пастуха из-под головы подушку, бросила ее ему на лицо и сильно прижала, держа за углы всеми четырьмя руками. Кэндер Фогг задергался. Сначала не сильно, а потом, когда воздуха ему уже стало не хватать, забился всем телом, размахивая руками и ногами. В конце концов ему удалось-таки отпихнуть от себя девушку и откинуть подушку. Резко сел на кровати, бешено дыша.

— Ты совсем сдурела! — взвизгнул он. — Я чуть не задохнулся!.. У меня сейчас вот отсюда кровь пойдет! — он указал на свою рану.

Ру огляделась и схватила с комода подсвечник.

— У тебя сейчас из задницы кровь пойдет, понял⁈ Потому что я забью туда вот этот канделябр!

— Это подсвечник, дура! Канделябр это… Это что-то совсем другое!

— Вот твоя задница и выяснит, чем они отличаются…

Она сделал шаг к кровати, а Кэндер Фогг сразу схватил подушку и прикрылся ею, как щитом.

— Не подходи ко мне!

— А ты повернись и расслабься…

Скрипнула дверь. Они оба — и Ру, и Кэндер Фогг — повернулись к выходу. На пороге стоял хозяин Йон с заспанным видом и недовольно их рассматривал.

— Что здесь происходит? — поинтересовался он, поправляя на глазу сбившуюся повязку.

Ру сдула со лба выбившуюся прядь.

— Ничего особенного! Я просто хотела задушить этого идиота.

— А-а… — протянул хозяин Йон с пониманием. — Ну-у… не буду тебе мешать! Только сильно не мусори — чужой дом все-таки. И чем у вас тут так воняет?

Он с недоумением осмотрел комнату, покачал головой, а потом вышел, прикрыв за собой дверь. Ру снова глянула на пастуха.

— Я буду кричать! — предупредил тот.

— Ты говоришь как девчонка-недотрога, — презрительно объявила Ру и поставила подсвечник на место.

Вышла из комнаты следом за хозяином Йоном. В коридоре того уже не было — должно быть вернулся в свою комнату досматривать сон, поскольку время еще было достаточно раннее.

Ознакомившись со всеми помещениями, которых на втором этаже дома было ровно тринадцать вместе со столовой, Ру спустилась вниз и через заднюю дверь вышла в сад. Прошлась по влажной от росы мощеной дорожке вдоль «живой» изгороди, подстриженной и ухоженной, и вошла на беседку, где накануне состоялся разговор Краса с легатом Бадойя.

Не найдя здесь для себя ничего интересного, она совсем уже было собралась отправиться дальше, как вдруг обратила внимание, что отсюда открывается великолепный вид на Разлом. Утро было ясное, все облака растянуло куда-то за горизонт, и Разлом сейчас был виден во всем своем великолепии. Вырастая откуда-то из невидимой отсюда дали, он устремлялся ввысь мерцающей стеной и вонзался в самые небеса, теряясь там из вида без малейшего намека на то, что собирается где-то заканчиваться. Кто знает — может быть он уходил куда-то в бескрайнюю ширь космоса, питаясь энергией каких-то неведомых излучений?

Этого Ру знать не могла, как не знал никто. Да она и не хотела этого знать, ей было достаточно и этого потрясающего вида, когда само небо движется и медленно истекает всеми цветами радуги.

Ру долго любовалась этим зрелищем, и постепенно ей стало казаться, что Разлом находится где-то совсем рядом, и достаточно лишь выйти за ограду, чтобы прикоснуться к нему рукой, погладить его шелковистую поверхность, почувствовать ее мягкость и податливость…

— Я бы не советовал вам слишком долго смотреть на Разлом, — услышал она за спиной знакомый голос и сразу же обернулась.

У входа в беседку стоял секретарь Лекудер, опираясь плечом на одну из деревянных стоек, подпирающих конусную крышу. На губах его играла улыбка. Ру непроизвольно поправила платье.

— Хорошего вам утра, секретарь Лекудер, — произнесла она, несколько сипло от неожиданности. — И давно вы здесь стоите?

— Всего несколько минут. И все это время я любовался вашей красотой, милая Ру.

— Моей красотой? — Ру лихорадочно пыталась представить себе, насколько выигрышно она смотрится со спины в этом платье, но это ей никак не удавалось. Поэтому она решила просто поверить Лекудеру на слово. — Мастер Лекудер, я благодарна вам за то, что вы считаете меня «милой», а также за ваши комплименты… Но все же впредь постарайтесь держать их при себе — они меня сильно смущают! У нас в Снау-Лиссе принято вести себя с девушками более сдержанно…