Гостья - Майер Стефани Морган

Вода в пустыне важнее еды, нам столько не унести…

Я хочу есть,– перебила я. – А упаковки легкие.

Ладно, спина твоя, не казенная,– недовольно проговорила Мелани и приказала: – Возьми карту.

Я положила к покупкам ту, которую она выбрала, – топографическую карту округа. Еще один реквизит для ее шарады.

Кассир, приветливый седовласый мужчина, отсканировал коды на батончиках.

– Собираетесь в поход? – доброжелательно осведомился он.

– Гора очень красивая.

– Туристическая тропа вон там.

– Я найду, – быстро проговорила я, стаскивая тяжелые покупки с прилавка.

– Обязательно возвращайтесь до темноты. В горах лучше не теряться.

– Хорошо, спасибо.

Мелани мысленно брызгала ядом в сторону доброго старика.

Он просто проявляет заботу, только и всего.

Все вы ненормальные,– съязвила она.– Разве тебя не учили с чужими не разговаривать?

Среди нас чужих нет, – виновато ответила я.

Трудно привыкнуть, что не надо платить за вещи,– сменила тему Мелани.– Зачем тогда их сканировать?

Для учета, разумеется. Не запоминать же все, что взяли покупатели, когда потребуется заказать еще. И вообще, какой смысл в деньгах, если никто никого не обманывает?– Я прикусила язык. Муки совести причиняли настоящую боль.– Кроме меня.

Мелани, встревоженная глубиной моих чувств и волнуясь, как бы я не передумала, сосредоточилась на яростном желании поскорее направиться к цели. Ее беспокойство передалось и мне. Я невольно ускорила шаг.

Я дотащила покупки до машины и поставила на землю у пассажирской двери.

– Давайте помогу.

Я вздрогнула, обернулась. За моей спиной стоял давешний покупатель с пластиковым пакетом в руке.

– Э-э… спасибо. – Сердце колотилось так, что я чуть не оглохла.

Мы ждали, пока он загрузит наши покупки в машину. Мелани напряглась, словно собираясь убежать.

Не бойся. Он просто хочет помочь.

– Большое спасибо.

– Не за что.

Мужчина отошел к своему автомобилю, даже не оглянувшись на нас. Я села за руль и схватила пакет с чипсами.

Смотри на карту. Дождись, пока он уедет.

Никто за нами не следит. – Я со вздохом развернула карту, другой рукой вытаскивая чипсы. В любом случае нужно определить направление.

Итак, куда едем? Первый ориентир мы нашли, а дальше?

Оглянись,– велела Мелани.– Если не увидим здесь, отправимся на южный склон.

Что мы должны увидеть?

Она явила перед моим мысленным взором знакомый контур: мелкий зигзаг, четыре коротких отрезка, пятый обрывается, будто обрезан. Теперь я поняла, что это на самом деле – зазубренная гряда с четырьмя вершинами и сломанной пятой…

Я вгляделась в линию горизонта. Слишком просто, чтобы быть правдой: вот же он, знакомый силуэт на севере.

Нашли!– почти пропела Мелани, сама не своя от восторга.– Вперед! – Ее тянуло прочь из машины. Пешком, к цели.

Я покачала головой и опять склонилась над картой. Горный хребет за много миль от нас. Зачем идти туда на своих двоих, если можно добраться на колесах?

Давай мыслить рационально. – Я провела пальцем по тонкой линии на карте: через несколько миль отсюда на восток уходила безымянная дорога, ведущая в сторону гор.

Давай,– благодушно согласилась Мелани.– Чем быстрее, тем лучше.

Мы легко нашли грунтовую дорогу – бледный шрам утоптанной почвы среди чахлого кустарника. В другой местности растения давно заглушили бы путь, в пустыне же им нужны годы, чтобы оправиться. Въезд преграждала ржавая цепь, болтающаяся между деревянными столбами. Я поспешно вышла из машины, сняла цепь со столба, положила рядом с другим и снова села за руль, опасаясь, как бы кто-нибудь не предложил помощь. К счастью, на шоссе не было ни души. Я въехала на тропу, вышла из машины и вернула цепь на место.

Когда шоссе скрылось из виду, мы с Мелани вздохнули с облегчением. Хорошо, что теперь некому лгать – ни словами, ни молчанием. В одиночестве я не так остро ощущала тяжесть своего предательства.

Здесь, на краю света, Мелани чувствовала себя как дома. Она знала названия всех местных колючек и тихонько произносила их про себя, приветствуя, словно старых друзей: креозотовый куст, фукьерия, чолья, опунция, мескитовое дерево…

Чем дальше от шоссе, от ловушек цивилизации, тем больше оживала Мелани. Наша машина не подходила для езды по бездорожью, об этом свидетельствовали каждая ямка и кочка, – но на ней мы доберемся до цели быстрее. Мелани же не терпелось поскорее вылезти, помчаться во весь дух под защиту раскаленной пустыни.

Вероятно, все-таки придется идти пешком – пусть не сейчас, но скоро. Я чувствовала бурлящее в ней желание обрести свободу, бежать куда захочешь. Какая это, должно быть, пытка – томиться внутри собственного тела, не имея возможности на него повлиять. В ловушке. В безысходности.

Я вздрогнула и сосредоточилась на неровной дороге, стараясь прогнать жалость и стыд. С другими носителями я не чувствовала ничего подобного. Правда, их прежние хозяева не болтались у меня в голове и не сетовали на судьбу.

Солнце приближалось к вершинам холмов, на дорогу ложились длинные причудливые тени, мешая объезжать выбоины и кочки. Тут-то у нас и случилась первая размолвка.

Вот оно! – завопила Мелани, когда вдали на востоке показался знакомый контур: плавная волна, посреди которой торчит выступ, похожий на длинный тонкий палец.

Ее так и подмывало ринуться сквозь кусты – а что станет с машиной, не важно.

Может, сначала доедем до первой отметки? Грунтовая дорога вела более или менее в правильном направлении, и я боялась с нее сворачивать. Как потом вернуться? Я ведь собираюсь возвращаться?..

Солнце коснулось темной иззубренной линии на западном горизонте. Я представила себе Искательницу. О чем она подумает, когда поймет, что я не доехала до Тусона? Не иначе, разозлится. Я расхохоталась. Мелани тоже пришлась по душе эта картина. Сколько времени у нее уйдет на возвращение в Сан-Диего? Наверняка ей захочется проверить, не надула ли я ее, чтобы отделаться. И как она поступит, когда обнаружит, что меня там нет? Что меня нет нигде?

Неизвестно, где я буду на тот момент.

Смотри, высохшее русло ручья. Здесь вполне может проехать машина. Давай туда, – настойчиво проговорила Мелани.

Лучше не надо.

Скоро стемнеет и нам придется остановиться! Ты тратишь время! – Она почти кричала от отчаяния.

А если я права, то экономлю. В конце концов, время-то мое, не так ли?

Вместо ответа она потянулась в сторону русла.

Я здесь главная и буду поступать, как считаю нужным.

Мелани молча кипела от гнева.

Почему бы тебе не показать остальные линии?– предложила я.– Может, еще что-то увидим, пока не стемнеет.

Нет уж,– огрызнулась она.– Я тоже буду поступать, как считаю нужным.

Ты ведешь себя как ребенок.

Она снова отказалась отвечать, замкнулась в угрюмом молчании. А я поехала дальше, к четырем зазубренным вершинам.

Стоило солнцу исчезнуть за холмами, на пустыню резко обрушилась ночь: мягкий оранжевый свет сменила непроницаемая чернота. Я притормозила и принялась шарить по приборной панели в поисках переключателя фар.

С ума сошла?– прошипела Мелани.– Нас заметят.

И что теперь делать?

Надеюсь, сиденье раскладывается.

Не выключая двигатель, я попыталась придумать, как избежать ночевки в машине посреди чернильно-черной пустыни. Мелани терпеливо ждала. Разумеется, других вариантов не нашлось.

Вся эта затея – безумие,– сказала я, ставя машину на ручной тормоз и вынимая ключ зажигания.– Здесь никого нет. Мы никого не найдем и сами заблудимся. Я смутно представляла опасность нашего предприятия: блуждать по раскаленной пустыне без возможности вернуться. Мелани гораздо четче понимала, что нам грозит, но предпочла не вдаваться в подробности.