Локки 10. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Договорились, — кивнул я, окинув его хмурым взглядом. — Когда начинаем?

— Я примусь за дело нынче же, а ты в ближайшее время приходи в Башню. Вот, возьми этот камень. Стоит лишь пожелать — и он приведёт тебя в любую точку Башни, когда ты окажешься внутри. Подумай обо мне — и он укажет тебе путь.

Взяв мягко светящийся камень, похожий на янтарь, я уточнил, приподняв бровь:

— Он поведёт меня сквозь все хитросплетения коридоров или найдёт короткий путь?

— Короткий, — кивнул Древний, подпустив в рыбьи зенки чуточку уважения. — А ты сообразительный. За это я тебя и ценю.

— Благодарю. Мне матушка тоже говорила, что я сообразительный, умный, красивый и стану самым сильным богом, когда вырасту, — иронично пробормотал я.

— Может, так оно и будет, — проронил он и тут же истаял словно туман, исчезнув из комнаты.

— Вот бы и мне так же эпично переноситься, — пробормотал я, огляделся и принюхался, убеждаясь, что Древний точно покинул комнату.

Да, он ушёл.

И моё лицо мигом затвердело, а между бровями пролегла глубокая складка. Пальцы же слегка дрогнули от нетерпения, ведь в беседе с Древним мне в голову пришла неожиданная мысль, обжигающе простая, но дико сложная в исполнении. Но я должен попробовать! Обязан!

Воображение кровавыми мазками нарисовало картину моего триумфа. И от волнения мурашки пробежали по коже. Губы же исказились в полубезумной, хищной улыбке.

Если мне удастся всё провернуть — это будет эпично, клянусь душой Локи! Мне удастся вернуть и Огневу, и посрамить саму Судьбу! Никто, никто не смеет играть мной, даже эта сука!

Я стрелой метнулся к столу и почувствовал, как в кармане брюк что-то начало нагреваться. Кажется, Тахрир возжелала размяться. Как невовремя!

Ругнувшись, я задёрнул занавески и поспешно вытащил из кармана тёплый камень-артефакт, а затем швырнул его в самый тёмный угол комнаты. Там сразу же возникла чернокожая обнажённая стражница, устремившая на меня задумчивый взгляд.

— Я слышала, о чём ты говорил с Древним, — произнесла она, сделав пару шагов ко мне, из-за чего качнулась её грудь.

Но я даже не покосился в сторону её плоти, а уселся на стул и выдвинул ящик стола, попутно бросив:

— И что? Ты хочешь что-то сказать по этому поводу?

— Да. Ты никогда не думал, что Древний приложил щупальца к гибели твоей смертной игрушки Огневой? Может, осьминогоголовый опасался, что твоя любовь к ней не позволит тебе сыграть ту роль, что Древний отвёл для тебя, потому он и грохнул её?

— Я уже тысячу раз думал об этом, — хмуро процедил я, положив на стол чистый лист бумаги и вооружившись карандашом. — Но у меня нет однозначного ответа на этот вопрос. И кстати, я не любил Огневу…

— Хм, — по-змеиному усмехнулась Тахрир, но развивать тему не стала, а с интересом спросила: — Что ты делаешь?

— Надеюсь, что-то грандиозное и гениальное, — таинственно просипел я, лихорадочно набрасывая черты плана. Возможно, самого масштабного и безумного в моей жизни. Столько переменных… и всё нужно учесть: характеры, время, погоду…

Разработка плана так увлекла меня, что я полностью забыл о существовании Тахрир. Та немного понаблюдала за мной, да и скрылась в камне-артефакте.

А я вернулся в реальность, только когда в комнате окончательно стемнело. Свечи уже давно прогорели, солнце зашло, а за окном заполыхали уличные факелы, разгоняя вечерний мрак.

— Аргх-х-х, — выдохнул я и обессиленно откинулся на спину стула, вытянув длинные ноги. — Кажется, мне удалось учесть всё, однако любой план хорош лишь на бумаге, а в жизни всё может пойти наперекосяк.

Я хмыкнул, цапнул со стола кружку с отвратительно тёплой водой и жадно осушил её. Сразу же захотелось рухнуть на кровать и забыться тяжёлым мертвецким сном, но я встал, одёрнул рубашку и решительно вышел вон, прихватив с собой карту Древнего и чертёж.

Спустившись по ступеням, я оказался в молельном зале, куда сквозь настежь открытые двери врывался лёгкий ветерок. Он заставлял дрожать свечи, горящие вдоль стен, и игрался с дымком благовоний.

Но моё внимание привлекло другое — с чёрного неба падал мелкий дождь. Капли барабанили по крышам и вынуждали уличные факелы недовольно шипеть.

Дождичек был слабый, три капли на квадратный метр, но за всё время в Пустоши я даже такого подобия ненастья не видел.

Выйдя на крыльцо под жестяной навес, я уставился на это чудо, услышав позади шаги.

— Даже небо плачет по Огневой, — раздался грустный голос жрицы.

— Ой, не надо мне этой романтической блевотины, — процедил я, не поворачивая головы. — Лучше скажи, где Сломанный Рог. Мне нужно срочно поговорить с ним.

— Скорее всего, он во Дворце Совета. Вас проводить?

— Пойдём, составишь компанию.

Мы вместе спустились с крыльца и двинулись по чистенькой улице к центральной площади.

Капли дождя заскользили по моему лицу, срываясь с подбородка, и действительно напоминали слёзы.

Смахнув влагу, я с неудовольствием заметил на фасаде одного из только что отремонтированных домов чёрные, выведенные углём матерные слова на хаоситском языке. А чуть ниже красовались матюки уже на русском, правда с ошибками.

Что ж, Илья делает успехи, обучая местных языку империи.

Фыркнув, я продолжил путь, хрустнув затёкшей шеей.

Пока шли ко Дворцу Совета, дождь иссяк, видимо сообразив, что сотворил какую-то херню, пролившись в Пустоши. Впрочем, тучи, громоздящиеся над красноватой туманной дымкой, стали гуще, совсем закрыв небосвод. И Гар-Ног-Тон словно оказался внутри гигантской пещеры. Тени сгустились настолько, что казались живыми, жаждущими прикоснуться и выпить жизнь.

Я даже не сразу понял, что возле парадных дверей Дворца Совета во мраке прячутся охранники. Когда они вынырнули оттуда, мне с трудом удалось удержать руку от броска магии.

— Доброго вечера, повелитель! — прохрипел высокий мохнатый зверолюд в стальной броне, с винтовкой за плечами и топором на поясе.

— Доброго, — бросил я ему и приказал: — Позови Сломанного Рога. Мне неохота идти во дворец. Погоды нынче стоят просто чудесные.

Тот кивнул и скрылся в здании, а я, сложив руки на груди, задумчиво посмотрел на Башню Древних, возвышающуюся посреди площади. Альфа и омега всего.

— Звали? — выдохнул торопливо вышедший из Дворца Совета минотавр, грохоча копытами по каменным ступеням. За ним по пятам грузно шёл Крушитель с молотом на плече, словно с минуты на минуты ждал нападения.

— Ага. Вот держи, — я протянул ему карту города и чертёж башни. — Тут обозначены места, где нужно кое-что построить.

— Построим, — сразу же кивнул безрогой головой минотавр и с любопытством развернул чертёж башни.

— Да ты переверни его, неправильно держишь, а то вместо башни колодец построишь, — бросил я ему, попутно заметив, как закатила глаза жрица, едва не шлёпнув себя ладонью по лбу.

Сломанный Рог тут же торопливо перевернул бумагу и сконфуженно улыбнулся, как ребёнок, в очередной раз нагадивший в трусы.

Хм, а может, зря я так с ним? На его долю в последнее время много чего выпало: и практически случившаяся в городе междоусобица, и пожар, уничтоживший склад. В последнем минотавр винил себя, и надо сказать, небезосновательно. Он же глава города, значит, отвечает за всё, что в нём происходит.

— Сломанный Рог всё сделает, — подала голос Бурая. — Я помогу ему. Сколько у нас дней на постройку?

— Чем быстрее, тем лучше. Может быть, даже недели нет. Но башни небольшие, так что должны управиться, если сконцентрируете все силы на их строительстве.

— Вот бы так собрать все силы да ударить по этим изуродованным отрыжкам, что шарятся по нашему Болоту уже чуть ли не у стен города! — прогромыхал из-под забрала шлема Крушитель и воинственно скрипнул зубами, словно кость перекусил.

— Уймись! — прикрикнул на него Сломанный Рог, полоснув грозным взглядом. — Нет у нас ни времени, ни лишних воинов, дабы ловить этих мутантов-зверолюдов. Да и наши разведчики всего двоих заметили. Они сейчас по всей Пустоши ходят, эти мутанты.