Каннут, отродье Севера (СИ) - "taramans"

Женщина чмокнула его в уголок губ, и, засмеявшись, сбежала по лестнице на выход. Плехов не стал терять времени и моментально заправил кровать. При этом руками покачал сооружение, проверяя его на крепость. Лежанка не подвела — стояла монолитом и даже вроде бы не скрипела!

Когда она, держа в охапку кувшин с вином, кружки и полотняный мешочек со всем прочим, попыталась забраться по лестнице, Каннут помог ей, придерживая за плечи и потом за талию.

— Вот! Вдруг вы… ты захочешь подкрепиться? — улыбнулась женщина, ставя принесенное на столик.

— Мы! Мы захотим подкрепиться! — он приобнял ее сзади за плечи, потом провел руками по грудям, опустил их на живот и крепко прижался бедрами к ее попе. Лорри затихла.

— Давай я тебя раздену! — предложил Каннут.

— Зачем же? Я сама. Только… лампу надо погасить! — прошептала женщина.

— Не-е-е-т, лампу гасить мы не будем! — покачал головой парень.

— Ну, Кан… Я же буду стесняться? — укоризненно протянула она.

— А мы сейчас, знаешь, что сделаем, чтобы ты не стеснялась? Мы завяжем тебе глаза. Завяжем глаза, и ты ничего не будешь видеть. А если не видно, то ведь и не стыдно, правда?

Красотка негромко засмеялась:

— Какой ты выдумщик! Не знаю… я же все равно буду знать, что ты на меня смотришь.

— Я буду не смотреть на тебя, а любоваться тобой. Чувствуешь разницу?

Женщина вздохнула и негромко:

— Ну… давай попробуем!

Глаза ей завязали ее же косынкой, которая до этого момента видела у нее на шее. Потом Плехов стянул с нее сорочку и юбку. А вот короткую нижнюю рубаху Лорри снимать не позволила, протестуя мягко, но непреклонно.

«Ладно! Сделаем это чуть позже!».

Но эта светлая рубаха, которая длиной не прикрывала и середины бедер, имела по бокам высокие разрезы, так же как низкий разрез на груди, даже придавала некоторой пикантности. Смотрелась она — светлая на смуглом теле — очень возбуждающе!

Когда они, наконец, легли на кровать, то оказались лицом к лицу, лежа на боку. Плехов, поглаживая женщину по спине и попе, целуя ее лицо, шею, верх груди, дождался момента, когда она снова прерывисто задышала, и, чуть приподняв коленом ее ножку, просунул руку между ее ног, далеко, чтобы иметь возможность поглаживать пальцами ее попу. Он чувствовал предплечьем, как постепенно намокает ее короткая мягкая «шерстка» между ног, и изо всех сил старался сдержаться и не оконфузиться.

— Ты понимаешь, красавица… Ты у меня первая, и мне очень не хочется, чтобы… в общем, я боюсь, что я уже вот-вот! — шептал ей на ушко.

В полумраке он видел, как она улыбнулась:

— Ничего страшного в этом нет. Мы повторим! А потом еще раз, и еще!

Он взял ее ладошку и положил себе на подрагивающий в напряжении… к-х-м-м… орган. Женщина замерла.

— Подожди! Я сниму повязку с глаз! — прошептала Лорри, — Глупости это все! Я уже совсем не стесняюсь!

Стянув повязку, она пристально вгляделась в сумрак внизу:

— Ох! Я и не ожидала такого! — чуть слышно прошептала она, — Это какой же он станет, когда ты совсем вырастешь?

«М-да! Это, похоже, об этом говорил Филип?».

— Ты испугалась, хорошая моя? — чуть дунул ей в ушко Кан, — Не бойся, я буду нежен!

Он продолжил чуть поддавливать ей промежность, поглаживая при этом пальцами ложбинку между ягодиц.

— Это немного щекотно, но как же это приятно! — шепнула женщина.

Потом она снова задышала. Часто-часто. Плехов перевел ладошку на самую нежную часть женского тела, чуть пошевелил пальцами и почувствовал в ответ, как стали сжиматься ее пальцы, по-прежнему держащие его за… хвост! Конфуз был все ближе и ближе! Немного успокаивало то, что, похоже, женщина была где-то рядом с ним!

«Ну что же?! Если и конфузиться, то вдвоем! Она, конфузливость эта, если вдвоем — то не так и конфузлива!».

Так и произошло. На Плехова накатила волна сладкой истомы, накрыла его с головой и схлынула, оставив «приятное послевкусие» и предвкушение близкого продолжения. Женщина затихла на более долгий период. И только ее пальцы, вцепившиеся в его плоть, продолжали то стискивать ее, то чуть ослаблять захват. Дождавшись, когда дыхание Лорри чуть выровняется, он немного виновато сказал:

— Я испачкал твою рубаху!

Красотка удивленно приоткрыла глаза, посмотрела вниз и с хрипловатым, дурманящим его голову смехом, протянула:

— Ничего страшного! Я сейчас ее сниму. Но ведь я тоже… выпачкала твою руку. Так что… мы на равных.

— Продолжим? — улыбнулся парень.

— Подожди, в горле пересохло. Давай выпьем по глотку вина…

Глава 8

— Ты как себя чувствуешь? — якобы участливо, но на самом деле не особо тщательно скрывая ухмылку, поинтересовался Филип.

— Нормально, — пробурчал Каннут, — только вот спать хочется сильно.

— Ну так кто тебя заставляет тащиться со мной? Прокатись по деревне, осмотрись. Можешь и за деревню выехать, здесь безопасно. Вон там, у местных, лесопилка. Интересное сооружение. Я сам в механике не очень разбираюсь, поэтому ничего объяснить не смогу. Но и просто поглазеть — тоже интересно. Что еще? Да не знаю я, чем тебе заняться! Можешь просто за околицу выехать да завалиться где-нибудь под кустом. Поспать, сил набраться на следующую ночь! — продолжал предлагать Каннуту разное маг.

— Да, наверное, так и сделаю. Прогуляюсь немного, да где-нибудь прилягу. Только вот про следующую ночь. Лорри тоже не пришлось поспать, и днем ей не выспаться. Так что — следующая ночь под вопросом! — вздохнул Кан.

— Ай, да ладно тебе! — отмахнулся маг, — Освежу я тебе твою подружку вечером. Будет как новенькая! Тебя бы пожалеть стоило, вымотает она тебя за ночь.

И Филип, махнув на прощание рукой и похабно посмеиваясь, отправился вслед за внуком старосты в сторону полей.

Им и впрямь спать не пришлось. Филип был прав, когда говорил, что оголодала молодка. Хотя, казалось бы — что, в деревне мужики кончились? Но, может, она так статус родственницы старосты бережет — с кем попало не грешит?

Каннут проехал по центральной улице деревни и через мост переехал на другую сторону, намереваясь посмотреть лесопилку. Что там за интересное сооружение такое?

Мостов в деревне было целых три. Один — большой, широкий. Две телеги свободно разъедутся. И вообще, этот мост, как сооружение, был интересен, и даже, наверное, красив. Ажурная конструкция из немалых бревен внушала уважение. Уважение и к себе самой, и к тому труду, что был затрачен на ее возведение. Плехов не был инженером и не мог оценить мост с точки зрения всяких там сопроматов, но… Красиво же! Чем-то напоминает железнодорожные мосты реальности. И деревянные быки, защищенные ледоломами, тоже были сложены интересно.

«Даже жалко стало, что я не инженер-мостостроитель! Оценить бы это с точки зрения наших технологий!».

Второй мост был куда как проще — вдвое уже по ширине, но чуть выше первого гиганта. Третий мостик — простой, пешеходный.

Кан переехал по большому мосту и двинулся чуть выше и правее, в сторону выезда из деревни. Во время завтрака парень буквально заставлял себя поглощать пищу, ибо есть ничего не хотелось, а вот спать — очень! Филип хранил тактичное молчание, лишь изредка переговаривался со старостой, обсуждая планы работы.

Старый Жанно же был сама невозмутимость. С него бы индейцев рисовать, а точнее — индейских вождей. Попыхивал трубочкой да попивал ароматный настой, который тут пили вместо чая.

Сначала Каннуту было очень неловко. Лорри, когда первое ее смущение прошло, ночью звучала громко. И только довольно сильный дождь, пошедший с середины ночи, возможно, приглушил, если не всю громкость концерта, который они выдали совместными усилиями, но — большую его часть! Да и гром иногда погромыхивал. Так что в доме могли и не услышать.

С момента подъема Кан женщину не видел, как убежала — лишь только начало светать, так и… Завтрак на стол им подала зрелая женщина, похоже, — дочь старосты, про которую говорил маг.