Жрец Хаоса. Книга II (СИ) - Борзых М.

Я поднялся с пола, отряхнул штаны и пристально посмотрел на неё. Интересно, она действительно верит, что я куплюсь на эту историю?

Если допустить, что это правда, то я даже не представлял, что делать с японской аристократкой в своём доме, чтобы не скомпрометировать её. Партнёрша, мать её ети…

— Где ты остановилась, красавица?

— В японском посольстве, — невозмутимо ответила она.

— И их вообще не волнует, где ты шатаешься по ночам?

— Я же мико, — с гордостью подчеркнула девушка. — Их может волновать что угодно, но отчитываться перед ними я не обязана. Мы в разных иерархиях.

— Слушай, если уж мы собираемся продолжать общение, говори со мной на русском русскими словами.

— Хорошо, Яритэ, — будто специально дразнясь выдала Юмэ.

— Что за Яритэ? — я едва не зарычал.

— Это наш вариант твоего имени.

— Если ты можешь выговорить «Яритэ», то запомни и «Юрий». Пока мы здесь, называй меня как у нас принято.

Я взглянул в окно, на востоке уже занималась заря. Ночь пролетела незаметно, а мне ещё идти на службу, хоть я и не выспался ни на грош.

— Ладно, Юмэ. Сейчас ты возвращаешься в посольство и отдыхаешь, а я попытаюсь поспать пару часов. Кому-то сегодня во дворец. Ты убедилась, что ракшас меня не пожирает, значит, мы можем продолжить знакомство в более… цивилизованных условиях. Устраивает?

— Устраивает, — ответила девушка и мгновенно исчезла.

Отлично. Поговорили. Может, стоит у неё поучиться иллюзиям, раз уж она так мастерски ими владеет? Всё равно мне нужен сильный наставник.

Вот только выходит забавная картина: Юмэ и ракшасы — явно противоборствующие силы, а значит, магия кошмаров не имеет ничего общего с её иллюзиями. Раз она готова была меня прикончить, значит, это что-то по-настоящему тёмное.

Что ж, отлично. Бабушка хотела, чтобы я был «светлым в тёмной фракции», а я, выходит, стану «самым тёмным в светлой».

Забавно выходит, Юрий Викторович. Даже светлая магия у тебя оказалась с тёмным оттенком.

Два следующих дня прошли в непрерывной беготне. Мне пришлось организовывать тайное свидание принца с той самой балериной: снимал уединённый домик в аристократическом квартале, отправлял туда охрану для гарантий полной конфиденциальности. Лично сопровождал танцовщицу, доставлял украшения, дорогие подарки и редкие цветы из дворцовых оранжерей. Сам принц появлялся позже, а я получил два дня относительной свободы, пока любовники наслаждались обществом друг друга.

Но я не жаловался. Срок передачи виры неумолимо приближался, и каждая минута была на счету. Императрица, как мы и ожидали, сделала выбор из предоставленного списка. Из восемнадцати позиций с самыми разнообразными активами Светловых, она отметила пять: три — именно те, что были нужны для нашего плана перепродажи союзникам, остальные два не представляли особой ценности. Впрочем, даже их можно было спокойно пустить с молотка, не нарушая приличий.

Параллельно наши законники под руководством старшего поверенного денно и нощно трудились над договором с Юматовым. Род простецов официально переходил под нашу защиту, отдельным пунктом шло соглашение о совместной коммерческой деятельности, включая охранные услуги. Подписание назначили на вечер перед передачей собственности Светловых.

Накануне я вновь навестил Степана Юматова в его конторе. Он сидел за массивным дубовым столом, заваленным бумагами, и вместе с нашим поверенным вносил последние правки. Пришлось под благовидным предлогом отправить поверенного выпить кофе и взбодриться.

— Что-то случилось, княжич? — Степан поднял на меня внимательный взгляд, отложив перо. — Или как теперь следует обращаться — Юрий Викторович?

Я сел в кресло напротив:

— Как удобнее. Мы же, кажется, уже перешли на «ты»? В официальной обстановке — конечно, по этикету. Но здесь… — я обвёл взглядом уютный кабинет с дубовыми панелями. — Здесь можно сохранить простоту.

— Добро, Юрий Викторович, — он усмехнулся. — Чем могу быть полезен?

Наклонившись вперёд, я понизил голос:

— Есть один вопрос… Не даёт покоя. Помнишь того Светлова, что приходил за взрывчаткой? Те самые детонирующие артефакты для обрушения сводов?

Степан замер, в глазах мелькнуло понимание:

— А, ты про этот случай… — он откинулся на спинку кресла, потирая подбородок. — Знаешь, я как раз об этом думал. Раз уж становимся союзниками… Может, смогу помочь. Пару мыслей появилось.

— И каких же? — нетерпеливо спросил я.

— Есть у нас один интересный прибор, — Степан встал и подошёл к массивному сейфу. — Анализатор магических контуров. Определяет разрывы в защите, отклонения от стандартной схемы.

Пока он возился с замком, я не отрывал взгляд от стальной двери. Степан извлёк продолговатый футляр из чёрного дерева и вернулся к столу.

— Как это работает?

— Понимаешь, контуры защит стандартизированы, — объяснил он, открывая футляр. В бархатном ложе лежал прибор, напоминающий карманные часы на серебряной цепочке, с циферблатом, испещрённым руническими символами. — Подключаешься к любому накопителю, включённому в защитный контур, обычно это кристаллы у потолка или пола. Прибор выводит проекцию схемы и отмечает отклонения.

Он щёлкнул крышкой, и механизм ожил — внутри завращались шестерёнки, по краю циферблата загорелись голубые огоньки.

— Есть только одна загвоздка, — предупредил Степан, — если предприятие официально модернизировали свои контуры, прибор покажет только базовый вариант и множество разрывов. Но…

— Но лучше перестраховаться, чем получить обвал на голову, — закончил я с горьковатой усмешкой. — Степан, а нельзя ли этот прибор… выкупить?

Он рассмеялся:

— Да брось! Это штатный инструмент, у нас их десятки. Вот, смотри…

Следующие полчаса прошли в подробном инструктаже. Степан показывал, как подключать прибор к разным типам защит, интерпретировать показания, какие кнопки нажимать в критической ситуации. Особое внимание уделил переключателю режимов — маленькому рычажку на боковой панели.

— Запомни: заводы — первая позиция, шахты — вторая, карьеры — третья. Ошибешься — показания будут некорректными.

Когда объяснение закончилось, я искренне протянул руку:

— Спасибо, Степан. Не знаю, что бы без тебя делал. Очень надеюсь, что это поможет.

Он пожал мою ладонь, но лицо осталось серьёзным:

— Послушай, я бы на твоём месте ещё прихватил пару защитных артефактов. На случай… ну, ты понимаешь. Обвал — дело непредсказуемое. У тебя есть что-то подходящее?

Задумавшись, я ответил:

— Думаю, у княгини должны остаться кое-какие вещи с военных времён. Она ведь боевой архимаг, как-никак.

Уже собираясь уходить с нежданным подарком, я вдруг вспомнил про проникновение кицунэ.

— Степан, а существуют базовые артефакты, способные анализировать теплоту крови? Что-то вроде датчиков тепла. Чтобы, если злоумышленник скрылся под высокоранговой иллюзией, они всё равно сработали и оповестили.

Степан задумался.

— Интересная идея. Надо бы подумать над чем-то подобным. По-хорошему, ничего сложного в таком артефакте быть не должно. Странно, что мы раньше до этого не додумались.

Он достал из ящика толстую книгу эскизов и начал быстро делать пометки артефактным пером.

— Займёмся. Если что, прибыль пойдёт напополам — вам за идею, нам за реализацию.

Я кивнул, наблюдая, как его уверенная рука выводит сложные схемы:

— Абсолютно не против. Но хочу, чтобы наше поместье и дом стали первыми, кто протестирует эти артефакты.

— Без проблем, княжич, без проблем, — ухмыльнулся Степан, не отрываясь от чертежа. — Сделаем вам пробную партию.

— И да, мне нужно, чтобы вы сразу после подписания договора взялись за установку системы сигнализации. И на особняк, и на поместье.

Юматов, наконец, оторвался от чертежей, снял очки и протёр их шелковым платком:

— Само собой разумеется. Всё сделаем в лучшем виде. Удачи вам завтра.