Наследник огня и пепла. Том Х (СИ) - Добрый Владислав

Этвиан Роннель кашлянул:

— Полагаю, вы хотите обвинить нас в том, что Великое Собрание избегает своих обязанностей? Спешу напомнить, вы ни разу не объявляли общий сбор. Более того, вы намеренно игнорировали Собрание, выстраивая в Караэне эту нелепую, никогда ранее невиданную…

— Мне не нужен город, — прервал я его. — И не нужны вы.

Вирак фыркнул и приподнялся. Я напрягся, но он лишь попытался поудобнее устроиться на стуле. К своему удивлению, я увидел на его лице кривую ухмылку.

— Как и каждому из нас. У нас тут очень тёплая компания людей, которые обязательно убьют друг друга, как только представится такая возможность, — поднял руки в недоуменном жесте Треве. — Вот только вам от нас не избавиться.

— Мы пробовали с одними… — внезапно хохотнул Вирак. Явно хотел что-то добавить, но метнул взгляд на Этвиана Роннеля — и промолчал.

— Попробуйте с нами. И мы развесим ваши шкуры на наших стенах, — угрюмо сказал Гарвин Алнез.

— В конце останемся только мы, — процедил Маэль Лесан.

— Даже те, кто предпочитают молчать, и те не упускают повода сказать угрозу, — Треве явно веселился.

— Мои птенцы не будут участвовать в вашей войне! — рявкнул Дйев. — О чём вы говорите, сеньоры? Решили устроить усобицу перед лицом врага? Вы хуже гоблинов!

— Единственный разумный человек, — «улыбнулся» Треве. — Да и тот случайно оказался за этим столом. Или нет?

Последние два слова он произнёс, вдруг резко «наклонившись» ко мне, нос к носу. Разумеется, он физически не мог этого сделать — это была иллюзия. Я, разумеется, отпрянул инстинктивно.

Пятеро людей напротив меня внимательно смотрели, ожидая ответа.

— Вы не сможете понять. А если я отвечу — подумаете, что я солгу, — сказал я, устало опускаясь на стул. Моей руки коснулась Адель.

— Ну, сеньор Магн, вы же не Треве, вы — Итвис, — с лёгкой иронией сказал Этвиан. — Мы поверим… как минимум на четверть. Попробуйте.

Я помолчал.

— Про каждый из наших родов рассказывают небылицы. Недавно я узнал, что про Итвис есть поверье — якобы, если ты рядом с нами, то не можешь лгать, — я обвёл взглядом представителей Великих Семей. — Вы слышали. В оригинале поговорка звучит немного иначе.

— «Нельзя солгать Итвис, когда вас разделяет лишь кинжал», — блеснул эрудицией Этвиан.

— Верно. В сокровищнице Горящего Пика много лет хранился удивительный артефакт, — я вдруг понял, что всё ещё сижу с обнажённым Когтем. И спрятал его в ножны. — Кинжал Истины. Тот, кого ты им кольнёшь, вынужден говорить правду. Удивительное совпадение, не правда ли?

Рука Адель чуть сжалась. Я погладил её пальцы.

— Хотя, это не совпадение. Полагаю, слухи о ваших силах тоже имеют некую основу. И вы, как и мы, тщательно храните свои секреты.

— Не тщательнее Итвис, — отозвался Треве. Он посерьёзнел — выпрямился, выровнял плечи, сложил руки на коленях. — Я не знал про этот Кинжал.

— Я отдал его Хасту, — я не выдержал и улыбнулся, разглядывая их вытянувшиеся лица. Конечно, они умели держать лицо — не говоря уже о маске Треве, — но даже едва уловимое движение уголка светлого глаза бесстрастного Маэля Лесана выдавало, что будь на их месте люди чуть менее сдержанные, они бы н то, что рты пооткрывали, на коленки бы челюсти пороняли.

— Это… ваш слуга?.. — голос Треве выдал его недоумение.

— Нет. Он служил моему дяде. И нет, я не сохранил к нему тёплых чувств, — ответил я, предвосхитив следующий вопрос.

— Вы… — Треве растерялся. — Хаст ловит всякую шваль. Вы не сможете использовать его против нас… Или… Да нет… Вы затеяли ловушку? Хотите поймать тех, кто придёт его отнять?

Я покачал головой.

— Сеньор Магн, а вы можете ответить — зачем вы это сделали? — Этвиан Роннель справился с удивлением быстрее других. И в его взгляде плескалось искреннее любопытство.

— Сеньор Оренцо уже назвал причину, — я кивнул на Треве и не отказал себе в удовольствии полюбоваться его замешательством. Тот даже кривляться перестал. — Хаст ловит в Караэне всякую шваль. Кинжал Истины должен сильно ему в этом помочь.

Они молчали. Долго. Слишком долго, чтобы это было простым обдумыванием.

— Вы правы. Мы не понимаем, — наконец сказал Этвиан, явно получая удовольствие от ситуации. Он ловко перехватил инициативу у сбившегося с ноты Треве. — Я полагаю, это не ловкий ход для усиления вашей власти. Ведь очевидно: столь ценный артефакт должен быть при вас. Или хотя бы в секрете. Это интересная загадка, и я бы с удовольствием подумал над ней… на досуге. Но сейчас неподходящее время. Объяснитесь, сеньор Магн.

— Всё очень просто. Мне нужен сильный Караэн.

Первым опомнился Треве. И, как всегда, пошёл в наступление:

— И потому вы разогнали Совет и превратили ратушу в бордель? Эти подорожники из Серебряной третий месяц совещаются о замене прогнившей створки Южных Ворот. Две доски менять? Или три? Зато те законы, что нужны вам, проходят мгновенно — ведь половина Серебряных ест с ваших рук.

— Зато вторая половина с ваших, сеньор Оренцо, — внезапно выступил в мою защиту Гарвин Алнез. Он уронил слова, как тяжелые камни.

— Ну, не стоит преувеличивать мои достижения, — Треве не смутился, повернув к нему лицо за маской. — Закон, по которому каждое срубленное дерево в Контадо должно было сдаваться на нужды города, ведь не прошёл из-за вас и сеньора Маэля? Вы не хотели пускать комиссию за стены, а Лесан обогащается, вырубая подвергшиеся порче фруктовые рощи на Гибельных землях…

— Это твой человек выступил с речью против закона, — прошипел Маэль Лесан.

— И как! — Треве чувствовал, где проходит грань. Он опасался в этой комнате только двоих — меня и Лесана. Меня — всерьёз, и потому скрытно. Лесана — на показ, и потому старался держаться чуть подальше. — «Этим законом вы заставите каждого бедняка, что отрезал сухую ветку, выбирать — стать ли преступником, или отдать то, что нужно самому?» До сих пор горжусь этими словами. Хороший довод, понятный всем — и объясняет нужный лишь немногим результат.

— Я понял, — внезапно сказал Вермер Вирак.

Сомнения мелькнули не только в моих глазах. Вермер встал. Его оруженосец тут же подал кубок. Это стало сигналом — вокруг зашевелились слуги других родов. Вирак отхлебнул, прошёл к Дйеву, и — к немалому изумлению его людей — протянул ему свой кубок. Сам взял другой.

— Зачем вам замок, сеньоры? — спросил он, оглядывая остальных. — Можно ведь купить коня, доспех, землю. Много всего. Что может быть глупее, чем вкладывать серебро в камни? Покупать камни и складывать их друг на друга?

Этвиан хлопнул по столу:

— И это будет казаться глупостью тому, кто ни разу не видел замка! — он рассмеялся. — Даже если рассказать — он не поймёт, пока не увидит.

— Я видел замки, — глухо отозвался Маэль Лесан. Его голос — как шелест осенней листвы, перекрывающий трели птиц. — Итвис хотят себе королевство.

Я пожал плечами под взглядами.

— Скорее, Золотую Империю. Мне нравятся дороги, гарнизоны, налоги. Для этого нужны писари…

— У нас уже есть герцогство, — перебил меня Роннель. — Можно начать с этого.

— Герцог должен быть выборным! — рявкнул Вирак. — Я не хочу, чтобы из-за слюнявого идиота мы превратились в Вару!

— Железная Империя уже сорок лет выбирает себе нового императора, — хмыкнул Треве.

— Потому что нет достойного, — ответил Роннель. — Регента, Дожа, Золотого Императора, даже Короля выбирает Совет. Совет фей, и все же, — усмехнулся он.

— Только всё это будет происходить в Золотой палате. Посмотрим правде в глаза — она давно стала…

— Тогда оставим там только семь родов! Навсегда!

Я ударил кубком по столу. Они замолчали.

— Нет. Золотую Палату надо расширить. По одному представителю от каждых десяти «золотых». Пусть будет семьдесят представителей. Убеждайте, подкупайте, перетягивайте на свою сторону — но не лейте кровь. Самое трудное — остановить кровь…

— Есть способы, — тихо вставил Роннель, глянув на Вирак. Я не ответил, продолжив говорить: