Я тебя ищу. Книга 1 (СИ) - Предгорная Арина

– Тьфу ты, – пробормотал брат, порываясь встать.

Кейт остановила его взмахом руки. Призвала магию – и горячая сковорода вместе со всем содержимым плавно поднялась в воздух. Подплыла к обеденному столу и точным движениям, будто красуясь перед застывшим Витсентом, опустилась по центру. Вит посмотрел на посудину, на слегка улыбнувшуюся сестру, снова на посудину. Кейт магией же придвинула к нему корзиночку с хлебом.

– Не знал, что ты так умеешь, – уставившись на изящные девичьи ладони, крякнул брат.

– Это самое пустяковое, что только может быть… А ты? Ты не умеешь? – нахмурилась Кейт.

Вит наполнил сначала тарелку сестры, потом свою, и только потом подал голос:

– У меня нет дара. Вообще никакого.

– О… А я тут руками перед тобой размахиваю. Мне жаль, – выдавила девушка.

– Да брось, Кейтрисс, я и без всякой силы смог встать на ноги. Дом вот этот купил сам, дело какое-никакое кормит. Не всем же быть магами. Кстати, об этом… Хотя ладно, после. По этой вашей кровной связи многого не выяснишь, да и не заменит этот способ нормального разговора, когда человек сидит перед тобой и ты его видишь. Что у тебя стряслось с твоим прекрасным женихом благородной крови? Ты говорила, что веришь ему как себе. Но из тех твоих реплик по существу я понял только, что он распоследний мерзавец и бесхребетная скотина. Из-за чего он передумал-то?

Вилка в пальцах Кейт дрогнула, упала на стол. Девушка снова шмыгнула носом – и разревелась под обескураженным взглядом брата.

…

Всё, что накопилось с того злополучного дня, вылилось в поток слёз и несколько бессвязных рваных реплик: говорить сквозь рыдания не выходило.

– Кейтрисс, успокойся, – деревянным голосом попросил Витсент. – Прекрати разводить сырость.

Но она расплакалась ещё горше, хотя думала, что выплакала всю боль там, на постоялом дворе в самую первую ночь. Тёрла и тёрла опухшее лицо жёсткой салфеткой, невесть как оказавшейся в руках, стучала зубами о стакан с водой, подсунутой, видимо, братом.

– Ну хватит, – мягче позвал Вит.

Ей бы, наверное, легче было выполнить его просьбу, подойди он к ней, скорчившейся на неудобном стуле. Просто обнять, погладить по волосам, можно ничего не говорить и не обещать, но поделиться крохами тепла. Вит сидел напротив и на немую просьбу девушки не отозвался. Постепенно спазмы перестали сотрясать тело Кейт, только жгучие слёзы всё капали и капали.

– Он купил платье. Такое красивое! Зачем, если не собирался жениться?! И эта скользкая рептилия, его мать… Разве так делают, Вит? Если бы он хотя бы обо всём сказал сам! Зачем было присылать мамашу?! Обещал увезти в Герстин… А теперь, наверное, женится на дочке того лорда. Уже наверняка женился, чего тянуть-то. Если я так не подходила – для чего была вся эта игра?! Зачем врать?!

Кейт опять хлюпнула носом. Витсент угрюмо смотрел то ли в свою тарелку, то ли на орнамент на скатерти.

– Я не очень понял про рептилию и платье, – признал он нехотя. – А по существу проблемы – понял ещё в прошлую беседу. Мне так жаль, Кейтрисс: ты совсем девчонка ещё, опыта не хватает, жизни не видела. Обманулась, но это случается то и дело. Красиво говорил, красиво ухаживал, как умеют высокородные?

Кейт хотела гневно и протестующе засопеть, но звук вышел жалким. Впрочем, брат не осуждал и не издевался, поняла она, когда нашла в себе силы поднять на него глаза. По-своему жалел. А деревянная поза и общая неловкость – от того, что не выносит плачущих женщин. То и дело вытирая набегающие слёзы, Кейт рассказала про визит леди Сорейн, посещение храма, обман с работой и деньгами и встречу с «подругой» Джессмой. О профессоре, поначалу взявшемся помочь бывшей студентке.

– Но так вышло, что условия службы в Миртарских землях мне не подходят. А я туда всерьёз собиралась и хотя бы на время, думала, решу проблему с крышей над головой, – Кейт подошла к ещё одному важному заявлению. Умолкла, не представляя, как отреагирует этот скупой на эмоции человек на новость о будущем племяннике.

– Я слышал о Миртаре, – кивнул Витсент. – Условия жизни там сейчас и впрямь весьма суровые. Лучше уж здесь. Правда, у нас часто идут дожди, сырость и туманы, но всё же жить можно. Ты уж постарайся больше не реветь, ладно? Чего-чего, а влаги в Ковруме предостаточно, – попытался пошутить он. – Сволочь твой Бретт. Только на словах самостоятельный, а сам от мамкиной юбки не смог отлепиться. Не стоит верить обещаниям сиятельных лордов, видишь, как оно вышло… Лучше уж держаться своего круга, Кейтрисс. Чем быстрей забудешь этого аристократа – тем тебе же лучше. Ты такая молодая ещё, приятной внешности – всё при тебе! Встретишь ещё хорошего парня, который по-настоящему тебя оценит. Давай-ка… Чаю ещё хочешь? Это, конечно, не лекарство от всех бед, но иногда помогает. Я тебе уже говорил, что вы с мамой очень похожи?

Чаю Кейт не хотела, а ещё сильнее не хотела слышать о каких-то новых встречах. Но вдруг подумала, что момент сообщать Виту о ребёнке прямо сейчас не самый подходящий. Слишком много всего за этот длинный день. Ведь можно денёк-другой повременить, собраться с духом? Заодно и к брату присмотреться, а то совсем незнакомец ведь. Но, обругав себя за малодушие, Кейт ухватилась за смену темы.

– А ты не похож ни на папу, ни на маму, – осторожно заметила девушка. – Хотя что-то в чертах лица есть, некое фамильное сходство угадывается. И цвет волос папин.

Витсент неопределённо улыбнулся.

– Я пошёл в дедову породу, так говорили.

– Деда я не застала. Я и о тебе-то узнала случайно, всего несколько лет назад. Как так вышло, что мы познакомились так поздно?

Брат покрутил в руках вилку.

– А родители что говорили? – с неким любопытством спросил он.

– В том-то и дело, что ничего, – развела руками Кейт. – Папа никогда о тебе не упоминал, а мама плакала. Я нашла портреты парнишки лет четырнадцати, естественно, полезла к маме с вопросами, а она в слёзы. Рисунки забрала и перепрятала, очень просила не говорить папе, иначе он разозлится.

– Хм, – неопределённо выдал Витсент.

– Всё, что я смогла выведать: что на портретах мой старший брат Витсент, а на все мои дальнейшие расспросы мама только плакала. Больше я от неё ничего не добилась, так что ничего о вашей семейной трагедии не знаю.

– Да я бы не сказал, что имела место быть какая-то трагедия, – пожал плечами Вит, но на лицо его набежала тень.

– Мама тебя любила, я в этом уверена, – не согласилась Кейт. – Я не раз заставала её плачущей украдкой. Думаю, это из-за тебя.

– Я сожалею, что заставил её страдать… Но в нашей семье ничего такого страшного не было, Кейтрисс, – немного удивлённо заговорил Витсент. – Мы всего лишь постоянно ссорились с отцом. Он строгий и требовательный человек… Был. Заставлял жить по его указке, прочил мне военную карьеру, а у меня к этому делу душа не лежала. Я хотел плотничать или торговать, а мне постоянно внушали, что это несерьёзные занятия. Ну и вот… Я не стал дожидаться, пока меня насильно затолкают в военную академию, и удрал. Лет пятнадцать мне было. И смог устроить свою жизнь так, как хотел сам.

Кейт уставилась на сидящего напротив во все глаза.

– Папа? Требовал и давил?! Да я более мягкого и чуткого к желаниям близких человека не знаю!

…

Витсент выглядел сбитым с толку, но спорить не стал, примирительно развёл руками.

– Ты девочка, быть может, дело в этом. К дочкам отцы бывают гораздо терпимее, балуют их. А с сыновей спрос другой.

Кейт насупила брови и принялась спорить и доказывать. Дни, прожитые в любви и искренней заботе, вспоминались легко, почти не дёргало болью, лишь самую малость улёгшейся с годами. Вит принимал сыпавшиеся воспоминания и доводы без возражений, только вставлял периодически, что рад. Тому, что младшей сестрёнке повезло расти в иных условиях, что с отцовской жёсткостью и непримиримостью ей не довелось столкнуться.

– Я не очень-то верю в то, что люди с годами меняются, но, если с нашим отцом это счастливое преображение произошло, я от души счастлив за тебя.