Второй шанс для старой девы (СИ) - Рейнс Анна

Ну дела-а-а, Рита. Пора что-то с этим делать.

— Давайте договоримся, что вне тренировок мое личное пространство — один метр. И вы его не нарушаете, — немного нервно говорю я, отступая на шаг.

— Получается, на тренировках даете мне карт-бланш? — он усмехается, а в глазах появляется странное выражение.

— Я не…

— Расслабьтесь, Марго, я шучу. Встретимся завтра в десять в моем кабинете. На тренировке.

Он подмигивает и выходит за дверь. Подмигивает, блин! Я прикладываю руки к горящим щекам, отказываясь что-либо понимать. А спустя пару мгновений подрываюсь, вспомнив, чему хотела посвятить сегодняшний вечер. Чтению дневника Маргарет.

Глава 8.2

Читаю я до самого утра — настолько меня захватывает содержание. Идеальная жизнь Маргарет заканчивается в восемнадцать, когда в ней открывается дар. Хаотичные видения и голоса в голове превращают ее в замкнутую и необщительную девушку. Отец, которому она открывается, строго-настрого запрещает ей говорить об этом. Даже мачехе и сводной сестре.

Маргарет стала писать намного реже, и каждая строчка была пропитана страхом и смятением. Она не знала, что происходит, не могла это контролировать. В один из дней они с отцом направились к лекарю, который вынес вердикт: “Слабый дух. Не справляется”.

Время шло, ее состояние прогрессировало. Маргарет начала прием лекарств, которые частично блокировали видения, но от них ухудшилось общее самочувствие. Головные боли, фобии, тошнота… и это далеко не полный список. О том, чтобы появляться в обществе, не могло быть и речи.

Когда ей исполнилось двадцать два, отец умер. Согласно завещанию, абсолютно все должно было достаться “наследнику крови”. Однако мачехе удалось оспорить решение в суде, признать Маргарет невменяемой и сослать в отдаленное поместье.

Но на этом история не закончилась, потому что на сцене появился некий Он. Друг ее отца. Да-да, обозначала она его именно “Он” и с большой буквы, словно его имя нельзя было произносить. И этот самый друг начинает заливать ей о том, что может помочь.

Я беру паузу, чтобы переварить прочитанное. За окном появляется полоска рассвета, но сна ни в одном глазу. Маргарет буквально боготворила мужчину, ловила каждое слово. Мог ли это быть небезызвестный Джеролд? Мне кажется, что разгадка где-то совсем близко, поэтому снова погружаюсь в дневник.

Он появлялся в их доме довольно редко. Сначала раз в полгода, но в последний год — каждый месяц. Маргарет писала, что для него нет преград в виде окон и дверей. И она этому рада. Как бы сильно ни старались обитатели поместья ограничить ее, он приходил всегда.

Тут по моему позвоночнику ползут мурашки суеверного страха. Может, это одно из видений, что она путала с реальностью?

Читаю дальше.

А вот и Джеролд. Примерно за три месяца до смерти, Маргарет навестила сестра вместе с приятелем. Тот якобы не сводил с нее глаз, а на следующее утро пришел уже сам — с букетом цветов. Так и начался этот роман.

Не избалованная вниманием, особенно мужским, Маргарет быстро влюбилась в поклонника и почти сразу приняла предложение выйти замуж. Тем более что неизвестный “Он” обещал, что скоро ее страдания закончатся. Дух станет сильным.

Маргарет представляла свою свадьбу. Детей, что появятся у них с Джеролдом. Мечтала о новой жизни. Писала, что готова на все, чтобы избавиться от этого безумия. И накануне смерти в дневнике была всего лишь одна строчка: “Все случится завтра”.

Я захлопываю его, и меня буквально трясет от эмоций.

Маргарет обещали, что в ее теле будет сильный дух… и появилась я. Обещали, что ее страдания закончатся, и теперь она мертва. Она не просто знала своего убийцу, она им восхищалась, ловила каждое слово.

А он, скорее всего, провел какой-то ритуал. Интересно, я появилась в этом теле случайно или умышленно? И есть ли связь с другими жертвами или это просто совпадение? Сомневаюсь, что к каждой из них он наведывался годами — вряд ли такое могло пройти незаметно.

И главное — стоит ли мне ждать, что неизвестный “Он” явится и по мою душу?

А еще очень кстати вспоминаются слова старика из поместья. Он сразу догадался, что Маргарет больше нет. По-любому он что-то знает.

Мне страшно. Хочется прямо сейчас пойти к Эммету и все ему рассказать, но я себя осаживаю. Нужно быть уверенной, что меня не превратят в подопытную крысу или засадят в тюрьму.

И, честно говоря, я не могу быть до конца уверена, что следователь не является тем самым “Им”. Он первый был на месте моей смерти. И уж больно активно он в меня вцепился. Помогает титул вернуть.

Если вдруг он и является другом отца Маргарет, то мне ни в коем случае нельзя давать понять, что я что-то знаю. Нужно выяснить мотивы, действовать взвешенно и осторожно.

Заснуть я так и не смогла. Лежала в кровати, уставившись в потолок. Через пару часов в комнату постучала служанка и сообщила, что меня ожидают к завтраку.

А сразу после него настанет очередная тренировка в кабинете Эммета. И я к ней совершенно не готова.

Глава 8.3

Иду в столовую как на казнь. Кажется, что все мои мысли написаны на лице. Патриция весело щебечет, точно пташка. Честно говоря, уже прихлопнуть ее хочется.

Глаза Эммета моментально устремляются ко мне, стоит мне оказаться в поле его видимости. Цепкий взгляд подмечает все: мой уставший вид, темные круги под глазами.

— Не спалось? — спрашивает как бы между делом, но я каждой клеточкой ощущаю его внимание.

— Зачиталась, — отвечаю честно. Книги в наличии, алиби железное. Придраться тут не к чему. Я сажусь на свое место и благодарно улыбаюсь служанке, что принимается сервировать передо мной стол.

Патриция наконец-то замолкает — исключительно для того, чтобы идеально аккуратно откусить булочку со сливочным маслом. Возникает ощущение, что у нее каждый жест отмерен до миллиметра.

— В утренней сводке новостей попалось кое-что интересное. Хотите узнать? — Спрашивает Эммет.

Ну и как после такого прогрева не хотеть?

— Конечно, хотим, — воодушевляется Патриция, отвечая за нас обеих.

— Говорят, поместье Рейвенхолл выставили для торгов. Уже и покупатель нашелся.

Я вскидываю голову. Мое поместье? Точнее, поместье Маргарет. Впрочем, какая разница, Маргарет теперь я. Пора окончательно с этим свыкнуться.

Сомневаюсь, что все это спроста. Скорее, попахивает какой-то аферой. Если просочились слухи, что я хочу вернуть свой титул, то вполне возможно, что семейство Бенсли сейчас начнет активно отмывать деньги.

Например, распродавать имущество за бесценок через подставных лиц.

А ведь слухи вполне могли пойти от тех же модисток. Они прекрасно знают, куда я собралась. Еще и короля упомянула.

— Рейвенхолл? — спрашиваю с негодованием. — Я могу им помешать?

— С юридической точки зрения нет. Пока.

Я впиваюсь ножом в яичницу. Расслабилась. Забыла, что мачеха не дремлет и с деньгами отца легко не расстанется. Если они очень поспешат, то смогут отхватить огромный кусок наследства.

— Однако, — продолжает Эммет, — я могу.

Я поднимаю на него глаза, не зная, чего ожидать. И что он попросит за свою помощь? Я вроде как уже и так в полном его распоряжении.

— Точнее, уже смог, — заканчивает он после короткой паузы. Кажется, наслаждается моим замешательством.

— А если еще точнее? — я не тороплюсь рассыпаться в благодарностях.

— В доме ведется следствие, а потому мы имеем право заморозить любую сделку. Я отдал соответствующие распоряжения этим утром.

— Вот как, — только и могу выдавить я. Законы я пока не знаю от слова совсем. Все это, конечно, хорошо, но вряд ли он сможет отследить все подобные сделки.

Но ничего. По крайней мере, сейчас я знаю, чего ожидать.

— Какая чудесная новость! — Патриция радуется так, словно это ее поместье только что отжали у жадных родственников. — Ты столько всего делаешь для нашей гостьи. Как жаль, что некоторым чужда элементарная благодарность. Патриция бесит, но виду не подаю. Не хочу опускаться до ее уровня ядовитых подколок.