Любовь, пироги и другие яды (СИ) - Никитина Анастасия

– Ну уж точно не бандитов, – слегка натянуто рассмеялась я. Мне и самой порой казалось, что в деле гостеприимства маман переходит границы. Уж без противного младшего брата Миная я бы точно обошлась. Мне своего хватало. Не такого противного, но уж точно не менее пронырливого.

– Оно и видно, – фыркнул Минай.

Но объяснять он ничего не стал. А меня посетила твёрдая уверенность, что парень что-то очень сильно не договаривает.

– Слушай. Может, хватит городить тайны на ровном месте? Если ты знаешь, кто и зачем выдавал себя за целителей, просто скажи. Я передам отцу, и он разберётся.

– А может, ты просто не будешь совать нос туда, где его тебе гарантированно оторвут? – поморщился Минай, но, увидев выражение моего лица, торопливо добавил. – Только не обижайся! Просто пойми, мы с тобой до недавних пор существовали в разных мирах. У тебя учёба, подружки, папа всегда самый сильный и решит любые проблемы, и прочие розовые пони. А у меня… У меня немного по-другому. И, поверь, меняться ты не захочешь.

Я уже открыла рот, чтобы возразить, и сразу его захлопнула. Не то что мне нечего было возразить. Возражения как раз имелись, и весьма увесистые, но... «Розовые пони, надо же, – прошипела я про себя, наблюдая, как заущелец с подчёркнутым спокойствием собирает свои бумаги. – Самый сильный папа ему не нравится, смотри-ка. А ничего, что папуля уже двадцать лет старший дознаватель столичного бюро? Вот только как об этом сказать такому параноику? И так только-только перестал меня в шпионаже подозревать…»

Очередное обострение паранойи у подопечного я провоцировать не рискнула. С одной стороны, уже давно исчерпала все аргументы против, с другой – сильно подозревала, что, придумав обо мне очередную байку, парень навредит в первую очередь самому себе. А вот этого мне совсем уж не хотелось.

– Ну что так смотришь? – Минай собрал свои бумажки и уселся в кресло. – Разве я не прав? Как там твоя матушка говорила? Семья превыше всего? Вот и побеспокойся о своей семье – не впутывай её в мои неприятности.

«И действительно, чего это я? – запоздалое удивление накрыло с головой. – Хочет сам разбираться – пусть. Хотя… Этот гер-рой без страха, упрёка и мозгов разберётся… Так разберётся, что меня потом ректор разберёт. На запчасти. За утерю особо ценного студента по обмену!»

– Ди?

– Да?

– Почему ты молчишь?

– А что сказать? – с деланным равнодушием пожала плечами я. – Не хочешь помощи, не надо. Просто скажи, как мне себя вести?

– Как обычно, – хмыкнул он. – Я студент по обмену и твой жених вроде бы.

– Хах… И не замечать всякие мелочи вроде лже-целителей, неизвестно откуда вынырнувшего противного братца, и прочие странности?

– Ага, – по-мальчишески широко улыбнулся он. – Я же студент из загадочной Долины за ущельем. Мне странности по статусу положены.

– Ах, по статусу? – я разозлилась, но попыталась скрыть раздражение за язвительной улыбкой. – Ну, как скажешь. Обычно, так обычно. Обычно у нас с женихами на свидания ходят, а невестам цветочки дарят, колечки и романтические глупости. Подходит тебе такое «обычно»? Или у вас с невестами как-то по-другому обходятся?

– Дубиной по голове не бьют и за волосы в пещеру не тащат, если ты об этом, – ухмыльнулся Минай, принимая мою игру.

– Тогда как? Сразу из парализатора бьют, чтоб уж точно не удрала?

– Таких языкатых, как ты, может, и бьют. У меня, как тебе любезно сообщил Вал, не густо практических знаний по этой процедуре.

«Процедуре… Значит, у реки точно были заущельцы», – отметила я про себя и улыбнулась ещё шире:

– Ну хотя бы теорией ты владеешь?

– Да так, читал кое-что, – ухмыльнулся Минай и, вдруг поднявшись на ноги, отвесил мне замысловатый поклон. – Леди Индира, вы позволите мне сопроводить вас на прогулку? Я слышал, у вас потрясающе красивый сад.

– Если вы настаиваете, э…

– Милорд, – подсказал непривычное обращение Минай.

– Милорд, – послушно повторила я, устраивая ладонь на предусмотрительно подставленном локте.

– Ведите, моя леди. С вами хоть на край света.

– Не уверена, что готова к таком дальнему путешествию, – фыркнула я, с трудом сдерживая смех. – Но в саду мы всё же погуляем. Милорд.

– Вы сделаете меня счастливейшим человеком по эту сторону ущелья, – снова поклонился парень.

Я попыталась изобразить на физиономии нечто возвышенное, чтобы соответствовать пышным словесам, но губы сами собой то и дело расползались в улыбку. Минаю постная рожица давалась легче, но и в его глазах скакали весёлые искорки.

Как заводные куклы, с прямыми спинами и постными лицами мы проследовали до самой садовой ограды.

– Как желаете пройти, милорд? – с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, поинтересовалась я. – С другой стороны есть калитка, но там очень любит отдыхать дядюшка. Зато здесь такая удобная прореха в кустах и забор не слишком высокий.

– О, моя прекрасная леди, если позволите, я бы обошёлся без встречи с вашим досточтимым дядюшкой, – ухмыльнулся парень.

– Тогда подсадите меня, милорд, – подмигнула я. Не то чтобы мне требовалась помощь, но было интересно, как отреагирует женишок.

Недолго думая, Минай подставил сцепленные в замок ладони, и я мгновенно оказалась по ту сторону старинной заросшей плющом решётки. Сам он перемахнул препятствие ещё быстрее. Я едва успела отскочить.

– Полегче, милорд! Или у вас за ущельем фингал под глазом невесты – признак самых возвышенных чувств?

– О, я был бы безутешен, моя леди. Но это просто невозможно. С вашей-то ловкостью.

– А если бы не увернулась, ты бы сказал, что синяк под глазом мне идёт? – таки рассмеялась я.

– Я бы сказал, что твои глаза сияют так ярко, что всё остальное становится незаметным. У нас как бы не принято указывать леди на её недостатки.

– Зато принято вешать этой самой леди на уши массу лапши. Ты где таких слов набрался, милорд? Я такие кружева только в матушкиных любовных романах встречала.

– Честно говоря, я тоже, – почесал в затылке Минай. – Но девушкам обычно нравилось. Ну, до определённого момента.

– Отлично. Давай сразу перейдём к этому моменту, – подмигнула я. – А то мне всё время хочется обернуться и поискать глазами зрителей. Так только на сцене разговаривают.

– Как скажешь, – пожал плечами Минай.

Мне показалось, что по его лицу скользнула какая-то тень, но всё случилось так быстро, что я списала это на игру света.

– Тогда побежали. Перед закатом у пруда цветочные феи танцуют. Может, ещё успеем, – я схватила его за руку и потянула за собой.

– Цветочные феи? – заметно опешил парень, но вырываться не стал.

Мы вихрем пронеслись по дорожкам. Один раз, правда, влетели в какой-то куст за поворотом, которого в прошлом году тут и близко не было. Я мысленно помянула нехорошим словом тётушку Зельду с её любовью к перепланировкам. Но Минай помог мне выпутать волосы из колючих веток, и к пруду мы всё-таки успели.

– Вау! – охнул он, остановившись на берегу, будто налетел на стену.

– Угу, – поддакнула я.

Феечки с прошлого года расплодились, и сейчас в вечернем тумане искрились десятки огоньков, то и дело сливаясь в замысловатые фигуры. Тихий перезвон их крылышек стлался над водой, как таинственная мелодия.

ГЛАВА 12. Первый поцелуй и то, что ему сопутствует

Я планировала подшутить на Минаем за его чересчур пафосные манеры, но неожиданно для себя самой тоже увлеклась волшебным зрелищем.

Мы устроились под небольшим пригорком. Сверху нависали густые ветки боярышника, образуя зелёный козырёк, так что рассмотреть нас можно было только с другого берега пруда. А там тётушка уже который год выращивала особо колючие сорта крыжовника, и гулять никто не решался.

– У меня в детстве была такая «тайная крепость». Удирал туда, когда уже совсем доставали, – задумчиво сказал Минай, устроившись на заросшей мхом кочке рядом со мной. – Только там были ёлки. В Долине вообще в основном они и растут. У вас разнообразия побольше. Зато ты бы видела наши скалы. И горные водопады… Зимой они застывают и похожи на замки из каких-то иных миров – сверкающие и стремительные.