Тайная помощница для ректора-орка (СИ) - Демидова Татьяна

Его голос звучит низко, хрипло и обещающе.

Первый же прикосновение его языка заставляет всё моё тело содрогнуться и застонать.

Он не просто ласкает — он исследует, пробует на вкус каждую складку, каждую частичку моей плоти. Его язык скользнул по моему клитору, и я резко вскрикиваю — это одновременно и слишком чувствительно, и безумно приятно.

Он не останавливается. Его пальцы раздвигают меня шире, открывая полный доступ. Он погружает язык глубже, и я чувствую, как мышцы внутри начинают сокращаться. Оргазм накатывает стремительно — резкая, яркая вспышка, от которой сводит живот. Я вцепляюсь пальцами в его густые волосы, не в силах вынести эту интенсивность.

Но он продолжает. Теперь его язык двигается быстрее, целенаправленнее. Одной рукой он прижимает моё бедро, другой водит пальцами по моему животу, чуть ниже пупка. Каждое прикосновение заставляет мою кожу гореть.

— Дорхар... — это скорее стон, чем имя.

Он поднимает на меня взгляд, не прекращая своих действий. Вид его могучего тела, склонившегося надо мной, его изумрудной кожи на фоне бледности моих бёдер — это зрелище сводит с ума.

Новый оргазм приходит медленнее, но мощнее. Волна за волной, кажется, будто всё моё тело растворяется в интенсивных ощущениях. Я стону громко, протяжно, и он резко выпрямляется.

Его большие могучие руки крепко обхватывают меня под бёдрами, поднимая и безжалостно раскрывая меня ещё шире для себя.

Я заворожённо смотрю, как играют могучие мускулы на его руках и груди. Чувствую, как его огромный твёрдый упирается в половые губы.

Моё сердце замирает в смеси инстинктивного страха от опасного прищура его пылающих несдерживаемым желанием глаз. И от пьянящего, трепещущего предвкушения.

И всё же сдерживается, явно, аж вены на лбу вздулись. Подаётся бёдрами вперёд, вдавливает меня член — медленно, но с неумолимой, сокрушительной силой, не оставляющей и шанса избежать этого вторжения.

Его размер, его толщина заполняют меня до предела, растягивая, заставляя чувствовать каждый миг его движения внутри.

Ощущение настолько интенсивное, на грани боли от абсолютной полноты проникновения, что я запрокидываю голову и не могу сдержать громкий, протяжный крик.

Да, я кричу, но не от боли, он подготовил меня очень хорошо, и всё же от буря охвативших меня ощущений шокирует, подавляет, полностью захватывает разум и тело.

Дорхар замирает на мгновения, глубоко внутри, его грудь тяжело вздымается. Он наклоняется ко мне, его губы касаются моего уха, и он хрипло шепчет:

— Кричи, моя умница. Кричи, красавица моя. Ещё. Я хочу это слышать.

Его низкий хриплый голос дрожит, я вижу, как трудно ему даётся эта сдержанность. И всё же первые толчки плавные, осторожные, даёт привыкнуть к себе.

А я… я кричу, громко, между стонами, глядя на него, на его искаженное напряжением и едва сдерживаемой страстью лицо.

Ловлю его взгляд и улыбаюсь ему. Моя улыбка становится последней каплей.

Его пальцы впиваются в мои бёдра, раскрывая меня для него шире. Он окидывает меня совершенно диким, полубезумным взглядом, и с глухим, низким рычанием начинает вколачиваться в меня.

Это уже не выверенные, осторожные толчки, а яростное, грубое присваиваивание. Его взгляд, пожирающий меня, то опускается на точку, где его член скрывается и появляется между половых губ, то охватывает меня всю.

Каждое мощное движение вгоняет его член в меня до самой глубины, заставляя чувствовать всю его длину, каждый миг оглушительного желанного проникновения.

Мне даже немного страшно становится, но ни малейшего дискомфорта не чувствую, ни следа боли, только нарастающий восторг от вида охваченного несдержанной страстью ректора.

Это он так от того, что я его красивым назвала? Если так, то мне точно нравится. Ох, да мне всё-всё в нём нравится! Особенно когда он так…

Он наклоняется ко мне, впивается губами в мои губы, несдержанно целует, продолжая вколачиваться в меня. Я обвиваю его шею руками, провожу ладонями ниже, и от его хриплого рыка, усилившегося темпа, впиваясь пальцами в напряжённые мускулы его спины, чувствуя, как они перекатываются под плотной кожей.

Дорхар заполняет меня всю. Его запах, его жар, его низкие рычащие стоны, его тело, вжимающее моё в мягкую обивку кресла. Мир сужается до этого вихря, до этого сладкого, сокрушительного обладания.

Затем он резко выходит из меня.

Прежде чем я успеваю понять и издать недовольный стон, Дорхар переворачивает меня, поставив на колени на сиденье кресла. Приподнимает, заставляя расставить ноги шире.

Одной рукой он властно давит на мою спину, вынуждая прижаться грудью к спинке кресла. Другой направляет между мокрых половых губ свой увлажнённый моими соками каменный член.

Входит сзади, и этот новое проникновение заставляет меня громко вскрикнуть. Кажется, он достигает теперь самой сокровенной глубины.

Его движения становятся ещё более неистовыми, почти животными. Он вбивается в меня, и каждый толчок отдаётся сладким эхом во всём моём обезумевшим вместе с ним теле, заставляя меня терять контроль над собой и голосом. Мои стоны и крики сливаются в непрерывную, бессвязную мольбу.

Одной рукой он отводит моё бедро в сторону, меняя угол, и я чувствую, как его член проходит по новым, доселе неизведанным чувствительным точкам. Он ускоряется. Его дыхание становится тяжёлым и хриплым у моего уха.

— Ещё, — хрипит он, и его пальцы сжимают мой сосок, вызывая больно-приятную волну, заставляющую меня выгнуться навстречу его движениям. — Я хочу тебя всю. Хочу слушать тебя.

— Дорхааар…

Внутри всё сжимается в тугой, огненный ком. Его рука скользит вниз, к моему клитору. Нескольких точных, быстрых движений его пальцев оказывается достаточно. Моё тело взрывается оргазмом, судорожно сжимаясь вокруг его члена.

Я кричу, уже не понимая, где я нахожусь, кто я и где, дрожу и благодарно выстанываю его имя.

Он замирает, прижимаясь губами к моему виску, тяжело дыша, удерживая меня в своих сильных руках, пока судороги сотрясают моё тело.

Он выжидает паузу, давая мне перевести дыхание, и он снова начинает двигаться — уже медленнее, но с невероятной, выверенной интенсивностью. Он словно изучает каждую складку внутри меня, каждую реакцию моего тела на его новые, более глубокие и осознанные толчки.

И снова ускоряется. Внутри меня нарастает новый оргазм — не такой яркий, но более глубокий, размытый, перетекающий из одного в другой.

Я уже не могу кричать, только тяжело дышу, и слёзы текут сами по себе от переполняющих ощущений, от этой неописуемой всеобъемлющей наполненности.

Дорхар почему-то замедляется, двигается внутри меня медленно, наслаждаясь каждым мигом плавных, идеально выверенных проникноверий.

Моё тело настолько чувствительно, что каждый его движение вызывает новые мелкие спазмы.

Он двигается не спеша, глубоко, его руки меня гладят снова и снова, усмиряя бурю внутри меня.

Только тогда, когда моё тело полностью расслабляется, обессиленное, он позволяет кончить себе. Его толчки становятся резкими, отрывистыми, и с низким, сдавленным стоном он заполняет меня горячим семенем, пульсируя глубоко внутри.

Мы замираем — он всё ещё держит меня, его грудь тяжело вздымается у моей спины. Остаёмся так некоторое время — он внутри меня, его лоб прижат к моему плечу. Его спина поднимается и опускается в такт моему собственному тяжёлому дыханию.

Постепенно он выходит из меня. Он не спеша поднимается, без слов подхватывает меня на руки — моё тело совершенно обессиленно, и я не могу даже пошевелиться.

Он несёт меня через лабораторию к небольшой нише в стене, где я замечаю душевую кабину из матового стекла. Внутри он включает воду, и тёплые струи омывают нас обоих, смывая пот, семя и следы слёз.

Его руки медленно скользят по моей коже, смывая всё. У меня даже сердце замирает от того, насколько его движения бесконечно бережны.

После душа он вытирает меня большим мягким полотенцем, быстро и чётко вытирается сам, закутывает меня в халат и относит обратно в кресло.