Островский. Вызов принят! (СИ) - Котович Виктор

— Вот только нам последнее время везёт именно на такие встречи, — хмурюсь скептически. — Не стоит забывать об осторожности.

— Ну, это само собой, — ответствует напарник, нежно оглаживая свою стальную «даму».

На том порешив, топаем к экипажу.

Как же плохо быть невыспавшимся! Но если нападут — отбиваться это не помешает. Тем более, что якул на награды не скупится.

А я жуть как люблю совмещать необходимое с выгодным.

Но Рандом, как обычно, переиграл всё по-своему.

Почти два часа мы катили по вполне добротной дороге, глазея по сторонам и болтая о всякой ерунде. Не заметили даже, как въехали в черту города.

Да, это вам не Подольск — размах больше. Хотя окраины не шибко-то и отличаются.

Экипаж, маневрируя по знакомому кучеру маршруту, останавливается у массивного здания почтамта. Там мы его и покидаем.

А дальше под предводительством Скороходова топаем между заслоняющими солнце домами к нужной усадьбе.

Выглядит она весьма старинной. Но вместо привычного сада перед главным домом — полупустая стоянка для конных экипажей и автомобилей.

Глеб безо всяких сомнений направляется к сторожу, сидящему на маленькой проходной при воротах и предъявляет ему нечто, напоминающее визитку.

Тот молча пропускает нас дальше.

По ступенькам поднимаемся ко входу в главное здание, Глеб уже тянет руку к звонку…

Ба-бах!

Стены и крыльцо под ногами вздрагивают, изнутри слышится звук бьющегося стекла. Дверь широко распахивается и навстречу нам устремляются клубы едкого дыма.

Из них выскакивает человекообразное существо в перепачканном и закопчёном рабочем комбинезоне с толстыми кожаными вставками на груди, локтях и коленях.

На голове — странная маска с узким стеклянным окошком на уровне глаз.

Странный незнакомец тычет в нас пальцем в толстой перчатке и глухим прокуренным голосом зловеще каркает:

— Вы выбрали максимально неудачный момент для визита, господа! Сейчас здесь такое начнётся…

— Катерина, ты опять что-то сожгла? — из недр особняка доносится сердитый мужской голос.

— Э-э… Это у вас так обед на кухне готовят? — интересуюсь с капелькой ехидства в голосе. Знакомство с заказчиком обещает быть интересным.

— Не совсем, — загадочно гудит незнакомец из-под маски. — Но если не поспешу, то можно и без еды остаться.

С этими словами он срывает с пожарного щита во дворе здоровенную кошму и скрывается с ней в недрах здания.

— Здесь всегда очень оживлённо, — безмятежно замечает Глеб, проходя в незапертую дверь. — В прошлый мой визит дождь с грозой был. Так за домом змей летал, молнии в банки ловил.

— И как? Поймал? — любопытствую, силясь вообразить мощь местного технического прогресса.

— Две — да, — усмехается напарник. — Третья банку разбила вдребезги, работник едва за мешки с песком нырнуть успел… А вот и Вадим Денисович Сорокин собственной персоной!

Мы оказываемся в обширном холле, богатое убранство которого изрядно скрадывают чёрные клубы дыма. По ведущей на второй этаж пологой лестнице спускается что-то бормочущий себе под нос седой мужчина в домашней одежде.

Глеб устремляется к нему, незатейливо вопя на весь дом:

— Вадим Денисович! Мы к вам с новостями о кристальном папоротнике!

— Сейчас всыплю ей по первое число! Больше на версту ни к чему ответственному не подпущу! — поначалу не обращает на него внимания заказчик. Потом недовольно хмурится. — Какой такой папоротник?! Не заказывал я никаких…

И вдруг замирает на месте, а сердитое выражение лица как по волшебству сменяется восторгом.

— То есть? В смысле, кристальный папоротник?! Но это же всё меняет! Груша! Грушенька! Подай чаю для гостей в мой кабинет! — суетится он, всё больше оживляясь. — И пусть нас никто не беспокоит!

— Прошу вас простить, что так встречаю гостей, — продолжает Вадим Денисович неловким движением головы указывая на ту часть особняка, где недавно громыхнуло. — Форс-мажор небольшой приключился…

— Всяко бывает, — киваю дипломатично.

Если это — «небольшой форс-мажор», то как же выглядит для него что-то действительно серьёзное?

Заказчик резко взмахивает рукой, будто отметая былые тревоги.

— Да ладно! Но это подождёт, — его лицо снова светится не хуже начищенной монетки. — Новости о папоротнике тысячекратно важнее! Идёмте же скорее в кабинет! Там нам никто не помешает!

С этими словами хозяин едва ли не бегом бросается наверх.

Переглядываюсь с Глебом. «Он всегда такой», — читается у напарника во взгляде. Синхронно пожимаем плечами и взбираемся по лестнице следом за чудаковатым хозяином.

Особняк производит впечатление небрежной роскоши.

Вроде ничего в глаза не бросается, но видно, что на материалы не скупились и строили с запасом прочности лет так на тысячу. Такой серьёзный подход виден во всём и плоховато вяжется в моей голове с рассеянностью здешнего хозяина.

Но кто я такой, чтобы осуждать людей за их причуды?

— Сюда, молодые люди! — женщина неопределённого возраста и, определённо, приятных форм встречает нас на третьем этаже. Впрочем, одета она неприметно, а её пепельные волосы собраны в простой пучок.

В руках у женщины здоровенный поднос, нагруженный всякой снедью. Несёт она его, что характерно, без малейшего напряжения.

Глеб услужливо распахивает перед ней дверь, пропуская первой.

Проходя в кабинет, она оглядывается на меня — и мозг словно ухает в бездонную пропасть, полную ледяной воды.

Мелькает перед глазами огромный, отделанный камнем зал, в центре которого полыхает ослепительно белое нечто… Алтарь?… Нет, трон… а теперь щит… и цепь…

Всё тускнеет так же резко, как и проявилось.

— Кирилл. Кирилл! С тобой всё в порядке? — не сразу понимаю, что Глеб трясёт за руку.

— Да, да, — бормочу в ответ, совершенно сбитый с толку. — Просто голова от резкого подъёма закружилась.

— Проходите, уважаемые, присаживайтесь за стол! — хозяин выскакивает из неприметной двери в стене кабинета, как чёртик из коробочки. — Не терпится всё услышать из первых рук.

Он уже переоделся в более официальный костюм и теперь похож на университетского профессора.

Мы не успеваем в ответ и слова вымолвить, как оказываемся усажены на добротные и очень удобные стулья из морёного дерева с мягкими сиденьями и спинками. Сам Сорокин усаживается в обитое кожей кресло.

Женщина дружелюбно улыбается нам напоследок и исчезает в коридоре, прикрыв за собой дверь.

Мы остаёмся с Вадимом Денисовичем один на один.

— Глеб Карпович Скороходов, так? — мужчина сверяется с каким-то устройством, извлечённым из кармана. — Неделю назад вы предложили мне свою помощь в обнаружении этого полумифического растения.

Он поворачивает устройство экранчиком к нам. Изображённый на нём папоротник выглядит один в один, как у нас в магической колбе.

— Всё именно так и было, — Глеб кивает, подтверждая каждое слово. — Вы тогда сказали, что владеете информацией о точке входа в слой, где его можно встретить.

— Да, информация из очень надёжного источника, — Вадим Денисович сплетает пальцы рук между собой и опирается на них подбородком. — Вы сумели её подтвердить? Может, нашли какие-то зацепки…

— Лучше, — Скороходов небрежным жестом фокусника извлекает из сумки банку с растением и плюхает её её прямо в центр стола. — Мы добыли вам сам папоротник.

Глаза хозяина округляются настолько, что, кажется, сейчас выпадут прямо в его чашку.

Он вскакивает со своего места, обходя стол сбоку, чтобы получше рассмотреть находку. В его глазах восторг девятилетнего мальчишки, которому на день рождения подарили лошадку, саблю и разрешили три дня не умываться.

— Признаться, даже не ожидал, что поиски сразу увенчаются успехом… — бормочет он. — Думал, придётся снарядить ещё пару экспедиций… Да вы замечательно постарались, Глеб Карпович…

— Смею заметить, что эта опасная операция никак не могла быть исполнена без второго участника экспедиции, — вворачивает Глеб, видимо, привычный к заскокам хозяина. — Именно его выдающиеся таланты обеспечили нашему предприятию ошеломительный успех. Прошу любить и жаловать: мой храбрый напарник Кирилл Островский!