Отбор. Пламя в твоей крови (СИ) - Янчевская Анжелика

Мой голос дрожал от сдерживаемой ярости. Мне было наплевать на Отбор, на принца, на все эти дворцовые игры. Сейчас я думала только о том, насколько жестокой и бессмысленной была эта затея.

Нарис слушала меня внимательно, её янтарные глаза потемнели.

— Ты права, Эльвия, — тихо сказала она после паузы. — Это испытание действительно вышло за рамки обычного. Я тоже не ожидала такого… уровня опасности.

— Все это зачем? Чтобы что доказать? Что мы можем умереть красиво? Или что те, кто выживут, достойны носить корону рядом с их драгоценным принцем, который, готова поспорить, никогда в жизни не пачкал свои сапоги в подобной грязи?

Я понимала, что говорю слишком много, слишком дерзко. Но злость, копившаяся годами унижений в доме дяди, теперь нашла новый выход, направленная на эту бездушную систему, перемалывающую судьбы ради призрачных идеалов.

— Не думаю, что принц Тариус так уж изнежен, — возразила Нарис, и в её голосе прозвучала странная нотка — то ли ирония, то ли знание чего-то большего. — Королевская кровь требует… определённой закалки. Но ты права в том, что это испытание — нечто из ряда вон выходящее.

Её слова немного остудили мой пыл. Если даже Нарис, одна из них, чистокровная драконица из знатного рода, считала это странным, значит, мои опасения были не напрасны. Значит, действительно что-то происходило за кулисами этого пышного спектакля под названием «Отбор невест».

Но злость не ушла. Она просто затаилась глубже, смешавшись с решимостью. Решимостью выжить.

Мы продолжили путь, стараясь держаться вместе и быть ещё более осторожными. Солнце уже клонилось к закату, когда мы, измученные и грязные, вышли на поляну, залитую мягким серебристым светом…

У алтаря уже стояли несколько фигур. Сафира, конечно же, была там, высокомерно скрестив руки на груди. Рядом с ней — её верная спутница Лира и ещё одна драконица, которую я не знала. Они выглядели уставшими, но довольными. Увидев нас, Сафира презрительно усмехнулась.

— Ну наконец-то, плетутся наши героини, — протянула она. — Мы уж думали, вас съели ворги. Или вы решили разбить лагерь у какой-нибудь лужи?

Но её слова уже не задевали меня так сильно, как раньше. Я посмотрела на Венеру, которая, хоть и с трудом, но дошла, поддерживаемая Калирой. Посмотрела на Нарис, в чьих глазах читалось уважение.

Да, мы пришли не первыми. Но мы пришли вместе. И это, как мне казалось, было гораздо важнее.

Из-за алтаря выступила Леди Вейрис. Рядом с ней стояли… Король! И оба принца, Дарин и Тариус. Их лица были серьёзны, они внимательно осматривали каждую из прибывших.

— Испытание Леса Забытых Троп завершено, — объявил Король, его голос был глубок и спокоен. — Первой до Алтаря Лунного Камня добралась леди Сафира из рода Зар.

Сафира гордо выпрямилась, ожидая похвалы. Но Король продолжил, и его взгляд остановился на нашей небольшой группе:

— Однако, цель этого испытания была не только в скорости. Мы наблюдали за вами. Мы видели ваш выбор.

Он посмотрел на Венеру, потом на меня.

— Будущая королева Огненного Предела должна обладать не только силой и умом, но и состраданием. Она должна быть готова прийти на помощь своему народу, даже если это сопряжено с риском. Она должна ценить верность и взаимовыручку выше личной выгоды.

Его взгляд снова вернулся ко мне, и в нём не было холода, только глубокая задумчивость.

— Леди Эльвия, — произнёс он, и в наступившей тишине его слова прозвучали особенно веско. — Вы не пришли первой. Но вы продемонстрировали качества, которые мы ценим в той, кто однажды может взойти на трон рядом с моим сыном. Вы спасли жизнь другой кандидатке, рискуя своей собственной. Вы защитили своих спутниц от опасности, проявив мужество и неожиданные способности.

Сафира ахнула, её лицо исказилось от ярости и неверия.

— Но… но я была первой! — выкрикнула она. — Это несправедливо! Вы сами сказали, что победительница получит преимущество!

— Преимущество, леди Сафира, не всегда означает победу в Отборе, — мягко, но твёрдо ответил Король. — Истинное преимущество — это уважение своего народа и доверие тех, кто рядом с тобой.

Он снова посмотрел на меня, и мне показалось, что в уголке его губ мелькнула тень улыбки.

— По итогам этого испытания, — продолжил Король, — наибольшее количество баллов… получает леди Эльвия Харвуд.

По поляне пронёсся изумлённый вздох. Сафира задохнулась от возмущения, её лицо стало пунцовым. Нарис одобрительно кивнула. А я… я просто стояла, не веря своим ушам, чувствуя, как усталость смешивается с каким-то новым, незнакомым мне чувством.

Тариус всё это время молчал, его лицо оставалось непроницаемой маской. Но когда его взгляд встретился с моим, я увидела в глубине его сине-золотых глаз нечто новое. Не раздражение. Не пренебрежение. А… удивление? И, возможно, даже крошечную, едва заметную искорку интереса.

Дарин же просто улыбался. Открыто и тепло.

12

После возвращения из Леса Забытых Троп я чувствовала себя так, будто по мне проехал отряд драконьей кавалерии. Каждая мышца ныла тупой, изматывающей болью, одежда была пропитана потом, грязью и терпким запахом сырого леса, а в голове всё ещё стоял гул от пережитого — рычание воргов, отчаянные крики Венеры, ледяное прикосновение моего собственного кинжала… и тот удивлённый, почти изучающий взгляд принца Тариуса, от которого до сих пор по спине бежали мурашки.

Первым делом, добравшись до своих роскошных, но уже не таких чужих покоев, я рухнула в горячую ванну, которую, предугадывая моё состояние, уже приготовила Мейра. Ароматные масла и травы, чьи названия я даже не пыталась запомнить, немного сняли физическое напряжение, смывая грязь и усталость, но не могли стереть из памяти картины минувшего дня, отпечатавшиеся в моей памяти с пугающей чёткостью. Я долго отмокала, погрузившись в тёплую воду по самую шею, пытаясь привести в порядок не столько тело, сколько мысли, которые метались в голове, как обезумевшие птицы в клетке.

Победа в испытании… Это было так неожиданно, так… неправильно, с точки зрения Сафиры и ей подобных, привыкших считать, что мир вращается исключительно вокруг них и их драгоценных родословных. Но слова Короля о сострадании и чести отозвались во мне глухим, но тёплым эхом, пробуждая давно забытое чувство собственной значимости, не связанное с унизительной работой или страхом перед дядиным ремнём.

Но гораздо больше, чем сама победа или реакция двора, меня волновало другое. То, что произошло там, в лесу. Со мной.

Сначала волосы… Я до сих пор помнила это странное, почти нереальное ощущение — как они вспыхнули, словно объятые холодным, неземным пламенем, как от них пошло тепло, придающее мне силы. Я видела это в отражении тёмной воды трясины, видела изумление и страх в глазах Нарис. Это не было игрой воображения, не было галлюцинацией от усталости. Это было реально. Мои волосы, которые всю жизнь были предметом насмешек и презрения, «драконьим отродьем», «клеймом шлюхи», вдруг оказались… чем-то иным, сильным, магическим.

А потом — кинжал. Ледяное касание. Иней на лапе ворга в душном, влажном лесу. Я до сих пор чувствовала этот леденящий холод, прошедший по моей руке, когда я выставила его перед собой, это инстинктивное, почти животное желание защитить, защититься.

Драконья кровь… Лорд Дарин говорил об этом. Шар Отбора отреагировал на меня. Значит, это правда. Во мне действительно течёт кровь этих крылатых, огнедышащих ящеров, этих гордых, высокомерных аристократов. Но почему эта кровь молчала столько лет? Восемнадцать лет я жила как обычная девчонка, терпя побои, унижения, непосильный труд. Никакой магии, никаких сверхъестественных способностей. Только усталость, боль и тихая, затаённая злость. Почему именно сейчас, здесь, в этом чужом, враждебном мире, она начала просыпаться? Что её пробудило? Страх? Отчаяние? Или это место, Огненный Предел, само по себе было катализатором, заставляющим древнюю кровь бурлить и требовать своего?