Молот Солнца: Камень Нируби (СИ) - Смит Дейлор

Дари взглянула на него с удивлением, а потом вдруг расхохоталась, закинув назад голову, демонстрируя свою тонкую гладкую шею, отчего Томми, который в это мгновение уже полыхал от любви с ног до головы, даже пошатнулся. Он так и не смог ничего ответить, и хорошо, что дружище Пагги не бросил его в столь тяжелый момент.

— Вам очень повезло, сударыня! — воскликнул он, словно купец на столичном рынке в самый разгар торгового дня. — Именно сегодня наш друг Томми стал полноправным гвардейцем, и теперь боевой ангел по кличке Сило-Нумо приписан к нему круглосуточно! Поэтому Томми без проблем сможет вас прокатить на нем, как не катал еще никто и никогда… Если, конечно, мы с вами говорим об одном и том же. Потому что, если мы говорим о разных вещах, то я буду крайне смущен и даже могу покраснеть до кончиков волос…

Даже не глядя на приятеля, Томми положил руку ему на плечо, развернул и оттолкнул в сторону. Пагги обиженно насупился.

— У тебя забавный друг, — сказала Дари.

— Он пошляк, — сказал Томми. — В казарме мы его так и называем: Пагги-пошляк… Но в одном он прав: с этого дня я могу пользоваться боевым ангелом в любое время дня и ночи. Я обязательно тебя на нем покатаю… Мы с друзьями встречаемся сегодня в семь вечера у ратуши, праздновать будем у Лютого Микка. Придешь?

— Я не знаю, кто такой Лютый Микк, но я обязательно приду, — ответила Дари. — Мой братец будет?

Томми покачал головой.

— Его не приглашали.

— И это лучшая новость на сегодня! — рассмеялась девушка мелодичным звоном колокольчиков. И направилась к воротам школы. На мгновение задержалась в них, обернулась и помахала Томми рукой. — В семь вечера у ратуши, Томми Вектор, левый фланговый! — напомнила она, улыбаясь. — И смотри не опаздывай!

— Захвати подружек! — крикнул уже ей в спину Пагги. — Обязательно захвати подружек! — А потом потрепал по щеке Томми. — Хорошая девушка, хорошая… И вовсе не рыжая, как ее братец…

Как бы то ни было, а цель миссии была достигнута, не смотря на потери среди боевого состава. Раненный в самое сердце Томми едва смог дождаться вечера. Время тянулось, тянулось, стрелки на часах даже и не думали сдвигаться с места, словно приросли. Случайно повстречав в казарме Рыжего Юла, Томми принял его поздравления и был вынужден пригласить к Лютому Микку, отметив при этом, что тот нисколько не похож на свою сестру. И это было просто замечательно.

Чтобы заставить стрелки на часах двигаться быстрее, он решил вздремнуть, но как ни старался, как ни крутился на кровати, заснуть не мог. В какой-то момент отключился, а когда очнулся, то понял, что прошло всего несколько минут. И с тяжелым стоном вновь откинулся на подушку…

В общем, до вечера он еле дотянул, прожив за эти несколько часов множество длинных скучных лет. И если в казарму он вошел полным сил восемнадцатилетним парнем, то вышел из нее усталым, изможденным прожитыми годами стариком.

Впрочем, около ратуши все изменилось. Дари пришла не одна, с ней было четверо подруг, но Томми даже толком не рассмотрел их лица. Да это ему и не дали бы сделать, потому что курсанты (а некоторые из них уже успели стать полноценными гвардейцами), моментально обступили девушек, распушили хвосты и принялись выставлять напоказ все свои самые лучшие (как им самим казалось) качества. А поскольку кроме как в беседе проявить себя здесь было нельзя, то все до единого принялись шутить. И делали они это настолько плоско, а порой и пошло, что если бы Томми не был так увлечен Дари, то ему стало бы стыдно за своих товарищей.

Дари единственной из всех девушек был одета не в платье, а в горчичного цвета костюм для верховой езды и короткие кожаные сапожки на шнуровке. Но это ее нисколько не портило, а скорее даже наоборот — подчеркивало ее женственность и хрупкость.

И как это всегда бывает после томительного ожидания, время теперь понеслось вскачь. У Лютого Микка стол был уже накрыт, и праздник начался! Вино полилось рекой, но Томми почти не пил. Как и Дари. Рыжий Юл сначала глазам своим не поверил, когда увидел сестру в этой шумной компании, но потом убедился, что зрение ему не изменило, поскучнел и налег на белое домашнее.

А когда все были уже порядком навеселе, и даже затянули удалую гвардейскую песню, Дари взяла Томми за руку и утащила его в сторону.

— Когда ты прокатишь меня на драконе? — спросила она.

— Мы называем их боевыми ангелами, — с самым серьезным видом ответил Томми. — Когда пожелаешь.

— И можно прямо сейчас?

— Если ты не хочешь дождаться, когда принесу торт, то можно и сейчас…

— Я не люблю торты.

— Тогда побежали?

— Побежали!

И они побежали. Наняли кэб, и он быстро домчал их по пустеющим улицам к драконарию. Лейб-гвардии дракон-мастер Ривз еще не ушел, как раз заканчивал чистить стойбище от навоза. Обычно после занятий этим занимались второкурсники, но и к вечеру навоза успевало накопиться немало, поэтому дракон-мастеру регулярно приходилось задерживаться допоздна.

Он поздравил Томми с посвящением, хмуро покосился на Дари, но ничего говорить не стал — с глубоким вздохом отправился седлать Сило-Нумо.

Седла для драконов бывают нескольких типов. Для боевых вылетов обычно использовали облегченные, но даже они предусматривали место для второго седока. Это было необходимо на тот случай, если будет нужно вывести с поля боя раненного бойца. Потому заднее место и было оборудовано удобной спинкой с двумя ремнями, которые застегивались крест-накрест и не позволяли седоку выпасть из седла даже в том случае, если боевой ангел вдруг начнет неистово маневрировать.

Но существовали еще и специальные прогулочные седла, которые вмещали до пяти седоков. Впрочем, в гвардейском драконарии таковых не было. За ненадобностью…

Сило-Нумо очень обрадовался, завидев Томми, завозился радостно, а на Дари покосился с подозрительностью. Но Томми его успокоил:

— Это свои, Сило-Нумо, свои… Ее зовут Дари, теперь она наша подруга. Мы просто хотим прокатиться…

И Сило-Нумо его понял. Он подставил крыло, позволив седокам взобраться по нему и сесть в седло. Томми крепко пристегнул Дарии на заднем месте и проверил натяжку — чтобы ладонь туго входила под ремни. Он это сделал на автоматизме, как учили, но вдруг густо покраснел, когда почувствовал под своими пальцами упругую грудь девушки.

— Извини… — сказал он.

Дари не ответила. Скорее всего она и не поняла, за что извиняется перед ней левый фланговый. Весь вид ее выражал нетерпение и предвкушение. Томми прекрасно ее понимал. Нечто подобное испытывал и он сам перед своим первым полетом.

Дракон-мастер Ривз потянул рычаг, и крыша над стойбищем неторопливо раскрылась. Томми даже не пришлось использовать поводья, он просто хлопнул дракона по шее и сказал: «Вперед, Сило-Нумо», и боевой ангел его понял. Он расправил крылья, мягко оттолкнулся задними лапами от пола, и в следующее мгновение они уже были в воздухе. Огромное помещение драконария отползло назад и пропало из вида, а вскоре они увидели прямо под собой и заведение Лютого Микка, где в эту самую минуту пировали и веселились их друзья.

— Уи-и-и! — закричал Томми, заставив Сило-Нумо на бреющем полете пронестись над самой крышей таверны.

Дари у него за спиной восторженно взвизгнула. А Томми по большой дуге обогнул центр столицы, полеты над которым были строго запрещены, и направил Сило-Нумо к окраине. Они пролетели над школой медикусов, где уже не было ни души в это час, потом пересекли весь Полуостров и скользнули на самой «калиткой самоубийц», около которой тоже не наблюдалось очереди из желающих спрыгнуть вниз.

А потом как-то сами собой вылетели за пределы летающего острова, несущего на себе всю Небесную Столицу. Даже сквозь ветер в ушах Томми услышал, как охнула позади него девушка, и понимающе усмехнулся. Здесь все охали в первый раз, и это было нормальной реакцией.

Летающий остров Столицы по форме был похож на прямоугольник с волнистыми сторонами, в одном из углов которого торчал округлый отросток Полуострова. Длина большей стороны острова составляла почти тридцать миль, меньшей — около двадцати, и парил он на высоте двух миль над земной поверхностью. Толщина острова была около мили, и нижняя его поверхность не являлась плоской — скорее напоминала перевернутую вниз головой гору. С «вершины» это горы свисал длинный иззубренный «киль».