крик становится ближе
Группа мародёров — идеальные кандидаты. Более опытным группам удавалось телепортироваться прямо в замок, но эти четверо оказались достаточно близко. Какое-то время спорили, с какой стороны лучше забраться внутрь, затем решили немного обойти стену, чтобы поискать проломы. Вскоре они исчезли из виду, скрытые молодым лесом.
крик нарастает, он невыносим
Они бежали назад — те двое, что пока ещё были живы. Бежали, не разбирая дороги, спотыкаясь и врезаясь в деревья. Один из них, владеющий магией, в какой-то момент решил обернуться, вскидывая короткий деревянный жезл — и это была его последняя ошибка. Чудовищная призрачная фигура с ликом мертвеца настигла его за долю секунды и вцепилась в шею. Из перекошенного чёрного провала рта вырвался безумный потусторонний вопль, высасывающий из жертвы жизнь до последней крупицы, оставляя за собой иссушённую оболочку. Та же участь вскоре ждала и последнего беглеца — после чего баньши зависла в воздухе, словно получая противоречивые сигналы.
крик стихает, и вновь воцаряется покой
Кас, в которой практически невозможно было узнать Кас, медленно развернулась и поплыла в сторону чёрных стен. Поплыла, чтобы слиться с ними и остаться в них навсегда. Я чувствовал эмоции Полуночи как собственные, но так и не смог до конца разобрать её мотивов. Было ли то наказание за дерзость, за «несанкционированное» убийство мародёров? Была ли то жалость к заблудшей душе, страдания которой не поддавались измерению? Или что-то иное, что-то более глубокое, нить незримой связи между вечным замком и её будущим кастеляном?
— Почему Кас? — мысленно спросил я, возвращаясь в обычное пространство дальнего зова. — Почему ты выбрала её на эту роль?
— Она меня понимает.
Нельзя сказать, что информации от Полуночи было достаточно. Но при этом не так уж и мало, даже больше, чем я представлял. Ценнее всего, пожалуй, было указание на временной отрезок. Кас упоминала, что служит кастеляном три столетия, но Полночь поглотила её гораздо, гораздо раньше. Сразу после окончания правления лорда Бертрама фон Харгена, повелителя не-жизни, покорителя сорока империй и дальше по тексту. Какое-то время баньши стонала и охотилась под стенами замка, пока Полночь не взяла дело в свои руки.
Кас попала в список душ на роль кастеляна в виде смертоносной агрессивной нежити. И это разительно отличалось от всех фрагментов прошлого у других претендентов. Я сильно сомневался, что между кандидатами на механиков и на кастелянов имелась такая пропасть, — дескать, первые погибали в стенах Полуночи, а вторые умерли, так сказать, заранее. Нет, баньши была исключением, и получила в дар восстановление личности, пусть и с потерей памяти о прошлом.
А я-то, дурак, ещё думал, откуда взялась её сплошная стена внешнего равнодушия? С такой травмой в прошлом удивительно, что она вовсе могла испытывать эмоции.
К несчастью, это всё не давало ответ на вопрос, кем Кас была до превращения в баньши. Но расследование, в общем-то, только начиналось. Чем больше наводок можно будет «скормить» новому поисковому амулету, тем лучше.
— Как она?
— Всё так же, — ответила Терра, пропуская меня к койке, занятой Кас. — Состояние стабильно тяжёлое, но я не рискнула бы выводить её из глубокого сна.
— Она не страдает?
— Нет, Вик. Теперь, когда процесс распада остановлен — нет. Возможно, видит приятные сны о вас.
Я на миг отвлёкся, но не позволил выбить себя из колеи.
— Ты знаешь, каким образом человек может превратиться в баньши?
— У меня есть некоторое представление, — спокойно сказала целительница. — Но специалист объяснит вам лучше.
— Тогда зови её сюда, — со вздохом сказал я.
— Звать? Нет смысл… Уже тут, — раздался хриплый голос у меня из-за спины.
Леди-лич сегодня выглядела немного лучше, чем несколько дней назад. Свои обычные лохмотья она сменила на простую тёмную мантию с капюшоном — несомненно, по настоянию Терры. Но её отношение ко мне явно не изменилось. Мы с секунду сверлили друг друга взглядами, затем обменялись короткими кивками.
— Лаахиза.
— Тиран.
— Думаю, ты слышала мой вопрос.
— Думать верно… Ответ таков. Человек стать призрак… от боли. Большая боль, страдания… муки души. Дело, что не нашло конца. Человек умирать на источник силы… и призрак оставаться за ним.
— Что насчёт баньши?
— Моя… не закончить, — недовольно прохрипела она. — Баньши не просто призрак. Баньши есть смерть… оружие. Баньши, что возникнуть сама… редкость! Почти никогда!
— Оружие, — медленно сказал я. — То есть, их создают намеренно? Каким-то ритуалом некромантии?
— Запретное искусство… требовать жертв, — хмыкнула Лаахиза. — Но есть жертва… и есть жертва. Моя поднимать скелет. Скелет есть плоть… бывшая плоть без душа. Порабощать душа… искажать душа — великое зло.
С таким подходом застрять в замке, что специализировался на ловле душ, было довольно грустно. Но я не стал говорить об этом Лаахизе, она и сама прекрасно всё понимала. Вместо этого я вновь повернулся к Кас, осторожно погладив её по ледяной щеке.
Для сущности, состоящей исключительно из души, она казалась на удивление материальной. Но Полночь уже много раз доказывала возможность воплощения материи из ничего, в первую очередь — воскрешая погибших. Даже монстры, тени, обитающие в замке нелегально, жили на этой грани «временной» материи. Да что там монстры, я сам существовал точно так же. Умирая здесь, я рассыпался на тысячи бледных огоньков, словно всю жизнь состоял из частиц души замка. Видимо, ей так проще было собирать меня назад.
Я снял с шеи золотой амулет в виде ястреба и отдал запрос: «Приведи меня туда, где Кас убили, чтобы сделать из неё баньши».
Амулет крутанулся на месте, как это когда-то делал его предшественник, затем ещё раз. А затем застыл, указывая клювом куда-то вне лазарета. Я внимательно его рассмотрел, и почувствовал, как по спине пробежала вереница мурашек.
— Всё в порядке, Вик? — спросила Терра. — На вас лица нет.
— Глаза… — медленно сказал я. — Глаза остались зелёными. Это произошло не в каком-то другом мире. Кас погибла здесь, в мире Полуночи.
Глава одиннадцатая
До сих пор самым моим далёким походом за пределы замка оставалась вылазка в лес для очищения Хвои. Ещё пару раз я шёл вдоль крепостной стены, чтобы добраться до тех или иных мест внутри Полуночи, а также изредка забирался достаточно высоко, чтобы увидеть очертания города за лесом. Сильнее всего выделялась уцелевшая белая башня — надеюсь, не «большая», как в Исанкаре, но стояли там и другие здания. О их назначении можно было только догадываться, равно как и о роли города в целом.
Я знал лишь название города — Пепел. А также то, что именно в ту сторону указывал поисковый амулет Зун’Кай.
— Даже не смотрите на меня, Вик, — огорчённо сказала Лита. — В библиотеке нет ничего о мире Полуночи, даже о ближайших к замку областях. Как будто кто-то прошёлся и тщательно вычистил все материалы, причём ещё до того, как я заступила на должность!
— Двести лет назад?
— Двести… двадцать. Не напоминайте.
— Не бойся, ты отлично выглядишь для своих лет.
Она немедленно надулась, и мне пришлось извиняться. Хотя, строго говоря, по возрасту Лита даже не входила в топ-5 моих знакомых обитателей Полуночи.
И тем не менее, в этой ситуации было бессмысленно собирать мозговой штурм. Из тех долгожителей, кто в теории мог владеть информацией о городе, в первую очередь на ум приходили Надзиратель и Оррисс. Но первый был целиком зациклен на замке и не любил откровенничать, а второй бы потребовал за сведения что-то очень ценное. Добавим к этому то, что у меня кончились лишние зеркала для телепорта — и возвращение из темницы заняло бы куда дольше времени, чем хотелось бы. В общем, этот вариант оставался на крайний случай.
