Император Пограничья 5 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Мгновение, и моё тело мгновенно перенеслось на десяток метров — как раз туда, где стояла Спица, не ожидавшая этого манёвра.

Она не успела отреагировать, когда я оказался за её спиной. Клинок из Сумеречной стали описал короткую дугу, со свистом рассекая шею. Я ощутил лёгкое сопротивление в момент, когда металл проходил через позвонки. Голова врага отделилась от тела с чистотой хирургического разреза и, упав, покатилась по каменистой земле, оставляя за собой тёмный след.

Тело Спицы ещё несколько секунд стояло, не понимая, что уже мертво, затем стало медленно заваливаться вперёд. Я отвернулся прежде, чем оно коснулось земли.

С наслаждением вдохнув стылый весенний воздух, я подошёл ближе к Еремею. Тот вжался в землю, будто пытаясь зарыться в неё.

— Пощады? — спросил я, глядя на жалкую фигуру, съёжившуюся у моих ног.

Еремей начал визжать — пронзительно, нечеловечески, как раненое животное. Звук был настолько жалким и примитивным, что меня покоробило. Передо мной лежал уже не массивный рыжебородый мужчина, не человек, а существо, раздавленное ужасом, лишённое разума и достоинства.

Я наклонился и поднял его револьвер, с интересом изучая гравировку на стволе — красивая работа, явно на заказ. Ночной ветер трепал полы моего плаща, пока я ждал своих снайперов. Луна холодно освещала тёмные силуэты машин и раскиданные тела. Где-то вдалеке еле слышно ухала сова, словно комментируя произошедшее.

Достав магофон, я набрал номер.

— Всё закончено. Нет, я в порядке. Полностью. Полина, угомонись. Через несколько часов будем.

Я убрал устройство и перевёл взгляд на дрожащего у моих ног Хромого. Требовалось показать здешним бандитам, что мы не беззащитная добыча, но это не значило, что я получал удовольствие от того, что делал. Скорее это походило на работу уборщика — грязную и необходимую, без которой жизнь других людей становилась гораздо хуже. Я не позволю Угрюму стать жертвой ни городских головорезов, ни княжеских интриг.

Еремей дрожал у моих ног, его сознание разбилось от ужаса на осколки. Императорская воля — страшное оружие против слабого духом противника. Однако мне требовались ответы, а не бессвязное бормотание.

— Послушай меня внимательно, — я наклонился и положил ладонь на его плечо, частично ослабляя воздействие. — Сейчас ты будешь говорить. Ясно и чётко. О Кабане. Обо всех его делах.

Хромой вздрогнул, но в его глазах появилось некоторое подобие осмысленности. Слюна по-прежнему стекала из уголка рта, смешиваясь с грязью на щеке.

— Д-да… говорить… я буду говорить… — его голос был надломленным, словно треснувшее стекло.

— Где он живёт? Сколько у него людей? Кто его покрывает?

— К-кабан… Дорофей… он… шифруется… — Еремей стал судорожно вытирать рот рукавом. — Меняет малины как перчатки, не доверяет никому, где лежбище устроил. Совсем уже от подозрений с катушек съехал.

Это усложняло задачу. Я нахмурился:

— Но ты его правая рука. Неужели даже ты не знаешь?

— Нет! — Еремей затряс головой так отчаянно, что я почти поверил. — Даже я. Мы встречаемся только в «Золотой подкове» или на нейтральной территории. Он… он так устроен. Никому не доверяет.

— А сколько всего людей в банде?

— Было сорок шесть, — Еремей сглотнул, осознавая, что число только что уменьшилось. — Двадцать в боевом крыле, остальные — шестёрки, барыги, информаторы.

— Кто его покрывает в Сыскном приказе? — продолжил я.

— Капитан Суходолов и капитан Попов, — ответил он без запинки.

— Где он держит деньги?

Еремей заколебался, но противиться не сумел. Его зрачки расширились, тело сотрясла дрожь.

— В трёх местах! — выпалил он. — Часть в банке под чужим именем. Его не знаю. Часть в тайнике под полом в «Золотой подкове». Но главную у себя. Всегда у себя.

Я кивнул. Информация была ценной, но главный вопрос оставался без ответа.

— И всё же, где он может скрываться?

— Не знаю! — взвизгнул Еремей. — Богом клянусь, не знаю! Разе что утром я видел… — он осёкся, словно вспомнив что-то.

— Что ты видел? — я подался вперёд.

— Ничего особенного. Просто когда мы разбежались, он к новой курве укатил. Любит покрасоваться перед бабами, — противник нервно хихикнул. — Велел своему шофёру заехать в «Цветочный угол» за какими-то заморскими розами. Талдычил, мол, романтику ей устроит, хотя обычно он на такие глупости не разменивается. Видал её однажды. Розоволосая такая бабёнка, приметная. На тыльной стороне ладони татуировка бабочки.

Я отметил эту информацию. Возможно, это и была та деталь, которая могла пригодиться.

— Что ещё?

Еремей, видя, что я не собираюсь его убивать сразу, стал говорить быстрее и увереннее. Он выложил мне всё: о тайнике с оружием в подвале «Золотой подковы», о том, как устроен бизнес Кабана, кто платит ему дань, и с кем из городских чиновников тот пересекается.

Когда источник откровений иссяк, я выпрямился и огляделся. Семь тел в тусклом свете луны превратились в тёмные пятна на земле. Пора было заметать следы.

— Соберите пока оружие, — скомандовал я подоспевшим четырём охотникам.

Те понятливо кивнули и принялись за дело. Полдюжины пистолетов разных моделей, три дробовика, несколько ножей — всё может сгодиться.

— Твой магофон, — приказал я Хромому.

Он поспешно подчинился. Правая рука Кабана смотрела на меня с отчаянной надеждой, как готовы хвататься за соломинку утопающие.

— Барин, отпустишь меня? Я могу быть полезен.

— Вытащи Кабана в Золотую подкову, а там посмотрим.

Я включил громкую связь и протянул устройство Еремею. Тот сглотнул, собираясь с мыслями, прежде чем нажать знакомую клавишу быстрого набора. Тишина ночного карьера нарушалась только звуком гудков в динамике.

— Да? — раздался низкий, хриплый голос после четвёртого гудка. — Как всё прошло?

— Кабан, — Хромой старался говорить уверенно, но я заметил, как его пальцы побелели от напряжения, — всё чисто. Разобрались с этим… — нервный взгляд на меня, — выскочкой.

— Быстро вы, — в голосе Дорофея слышалась настороженность.

— Так получилось, да, — Еремей облизнул пересохшие губы. — Слушай, ты не поверишь, какой у него куш оказался. Эссенция чистейшая, десяток кристаллов. Средние и пара крупных, не дребедень какая-нибудь.

Последовала пауза. Я чувствовал, как бандит на том конце обдумывает услышанное.

— Где вы сейчас? — спросил он наконец.

— В карьере, заканчиваем… убирать, — голос Еремея слегка дрогнул на последнем слове. — Думаю заехать в «Подкову», отметить. Хорошо бы и ты подъехал, глянул на товар. Такое даже Князю не стыдно предложить.

Я кивнул, подбадривая Хромого. Он говорил правильные вещи, но что-то в его интонации звучало фальшиво. Возможно, дело было в остаточном эффекте Императорской воли.

На том конце линии повисла тишина. Затем Кабан спросил:

— А Горелый и Спица тоже там? Что они говорят?

Еремей замер, его глаза расширились от паники. Он посмотрел на меня, безмолвно умоляя о помощи. Я сделал круговое движение рукой — продолжай, мол, придумай что-нибудь.

— Да, все здесь, — голос Хромого дрогнул. — Спица… она проверяет кристаллы сейчас. Говорит, давно таких чистых не видела.

— Вот как, — протянул Кабан. — Интересно. Дай-ка ей трубку на минутку.

— Она… она занята, — запинаясь произнёс рыжебородый. — Давай через полчаса в «Подкове»? Я всё привезу, сам увидишь.

— Знаешь, Еремей, — голос Кабана стал ледяным, — за все годы я научился одной вещи — доверять своему чутью. А оно сейчас вопит, что ты, сука, трясёшься, как стукач на каторге.

— Дорофей, клянусь…

— Не трудись, — оборвал его Кабан. — Твой голос дрожит как у девки на первом свидании. И потом, Спица никогда не «проверяет» кристаллы — у неё нет такого дара. Кто держит тебя на мушке, Еремей? Городская полиция? Или этот боярин оказался крепче, чем ты думал?

Хромой побледнел. В трубке послышался щелчок — Дорофей Савин оборвал связь.