Искательница бед и приключений (СИ) - Корсарова Варвара

– Мечтайте! – фыркнула я. – Еще партию?

– Кранипетрас! Стоянка пять минут, – объявил проводник, и наша команда поднялась и двинулась к выходу – кто-то с энтузиазмом, кто-то с опасением, а кто-то и с сожалением.

Глава 8

Культурные особенности

– Вы погибнете страшной смертью! – возвестил старейшина Сехет, выставив к потолку костлявый палец. – Стервятники выклюют ваши глаза, шакалы погрызут кости, а ваши души попадут в вечное рабство к бронзовым монстрам ущелья.

Мы сидели в доме старейшины за низким столом, устроившись на подушках. Побеседовать с путешественниками собрались все важные люди деревушки. Помимо Сехета за столом присутствовали две его жены в цветастых балахонах и три меланхоличных бородатых старика. До сего момента деды дремали, но при вопле Сехета проснулись и возбужденно залопотали.

Иверс хладнокровно подождал, пока они не угомонятся, после чего заявил:

– На все воля Мудреца, и все наши пути уже записаны в Книге Судьбы.

Услышав традиционную присказку, старейшина развел руки и склонил голову.

– И все-таки подумайте хорошенько, – сказал он уже без афарского пафоса. – Ущелье Карадонг – дурное место. Почему бы вам не вести изыскания поближе, скажем, в ущелье Сов? Там есть отличные захоронения Древних, почти не разграбленные, и много-много рисунков на камнях.

– И много-много других археологов и туристов. Я люблю быть первым, Сехет. А первым всегда приходится идти на риск.

– Мы не боимся страшных сказок, почтенный, – добавила я.

– Это не сказки, госпожа. Кое-кто из моих людей своими глазами видел бронзовых монстров. Парень еле унес ноги и с тех пор заикается и плачет во сне.

– Вот как? – заинтересовался Иверс. – Он в деревне? Я бы хотел с ним поговорить. Может, он отправится с нами?

– Он откажется, профессор. Никто не хочет идти с вами на верную гибель. Я с трудом нашел тебе лишь двух работников. Вот этих, – он ткнул пальцем в угол, где устроилась парочка мрачных лохматых мужиков. – Базаф и Бигал охотники, они не любят сидеть на одном месте и за деньги отправятся хоть к дьяволу на именины...

Старейшина неодобрительно покачал головой. Иверс осмотрел мужиков и остался недоволен их разбойничьим видом.

– Других не найдется?

– Нет, – скорбно улыбнулся старейшина.

– Я заплачу. И тебе процент за посредничество.

На миг черные глазенки Сехета жадно блеснули, он огладил бороду, вздохнул, подумал и покачал головой.

– Я не смогу заставить моих людей. Они боятся. Проси другое. Все мое – твое, профессор. Лошади, провиант, жены. Бери что угодно, потому что я уважаю тебя, если ты уважаешь меня.

Младшая жена старейшины, круглолицая бойкая тетка, улыбнулась профессору и многозначительно поиграла бровями. Тот поспешно отвел глаза.

– Говорил же, нужно было нанимать рабочих еще в Хефате, – заметил Аджиб. – Но ты меня не послушал.

Я покаянно опустила голову. Потому что нанять рабочих в деревушке близ ущелья было моей идеей. Но ведь все путешественники так делают! Местные не прочь заработать и охотно соглашаются сопровождать экспедиции. Кто знал, что люди здесь такие суеверные и затыкают уши при звоне монет, если им предлагают отправиться в страшное ущелье Карадонг.

Иверс наверняка будет меня поедом есть за плохой совет.

Но профессор даже не посмотрел в мою сторону, а лишь коротко признал:

– Да, я просчитался. Что ж, придется брать тех, что дают.

– Давайте же подкрепимся, чем Мудрец послал, – обрадовался старейшина, и его жены подали на стол тарелки с дынями, сыры, лепешки и кислое молоко.

Только мы приступили к трапезе, как тонкие стены хижины сотряс истошный вопль:

– А-а-а! Помогите!

Старейшина подскочил на месте, выпучив глаза.

– Это кричит та, вторая госпожа, что пришла с тобой?

– Она самая, – Иверс поднялся и быстро вышел из хижины. Мы с Аджибом переглянулись и бросились его догонять.

– Вторая госпожа очень беспокойная, – сказал Аджиб, когда мы спешили в дом, где нам предоставили ночлег. – Почему она все время кричит или говорит? Она не знает, что красота женщины в молчании?

– У Эвиты что-то случилось, вот она и вопит, – осадила я проводника.

– У нее все время что-то случается. А если не случается, она постарается, чтобы случилось, – вполголоса, чтобы не услышал Иверс, добавил Аджиб.

Мы ворвались в темную комнату, где Эвита легла отдохнуть. Через минуту мне пришлось признать, что Аджиб оказался прав.

– Габриэль... здесь это! Какой кошмар! – всхлипнула Эвита. – Убей его!

Она сидела, подобрав ноги, на низкой походной койке и тыкала пальцем в стену. Где неторопливо полз паучок скромных размеров. Неприятная тварь, что и говорить, но такого визга он не заслуживал.

– Пауков в Афаре убивать нельзя, это плохая примета, – с трудом сдерживая раздражение сказал Иверс. Взял со стола бронзовую плошку, смахнул в нее паука и вынес бедолагу на улицу.

– А если он вернется? – капризно спросила Эвита.

– Тогда постарайся с ним подружиться. В походе нам еще придется встретить его собратьев.

– Разумеется, – выдохнула Эвита и покаянно улыбнулась. – Габриэль, прости меня! Я такая дурочка. Обещаю, я привыкну и больше не буду поднимать шум из-за пустяков. Ты со мной очень терпелив, я это ценю.

Иверс мигом смягчился.

– Ты просто устала, – он ласково похлопал ее по плечу, помог опуститься на подушку и укрыться лоскутным одеялом. – Никто тебя не винит. Отдохни хорошенько.

Я закатила глаза и заметила, что Аджиб повторил мою гримасу.

За последние двое суток Эвита уже не в первый раз выкидывала трюк с «попавшей в беду девой», если считала, что жених уделяет ей недостаточно внимания. И каждый раз Иверс попадался, как дурак. Влюбленный дурак.

С пауком она точно схитрила – только сегодня утром я видела, как Эвита преспокойно смахнула с юбки мохнатое членистогое размером вдвое больше.

Ох и хлебнем мы с этой дамочкой! Что будет, когда начнутся настоящие тяготы путешествия?

На улице Иверс все же дал волю раздражению.

– Где, черт побери, Озия? – сердито спросил он.

– Пошел прогуляться, – я старалась говорить ровно, потому что не стоило перечить Иверсу, когда он закипал. По крайней мере, не сейчас. Мы все устали и были на взводе.

– Опять?! – на лбу Иверса вздулись жилы. – Чего ему на месте не сидится? Не видит, что ночь скоро? Упадет в расселину, сломает ногу, и возись еще с ним...

Тут уж я не стерпела.

– Не надо за него волноваться. Озия лучше приспособлен к походной жизни, чем ваша невеста.

Усилием воли Иверс подавил гнев и замолчал.

– Аджиб, мы должны проверить все перед отправлением. Осмотреть лошадей, груз, поговорить с рабочими, черт бы их подрал... до чего ненадежные рожи у них, – Иверс еще раз выругался. – Дел много, и помощь Озии пригодилась бы.

– Я вам помогу, – нехотя предложила я.

– Нет. Идите в дом, Джемма. Не оставляйте Эвиту одну. Спите в ее комнате, помогите ей освоиться.

– Она ваша невеста, а не моя подопечная! – от возмущения я всплеснула руками. – Вот и спите с ней на здоровье.

Иверс побагровел, а я осознала, что сказала.

– Мы еще не женаты, – напомнил он шипящим голосом, – Что бы вы не думали, Грез, у меня есть кодекс чести, и я соблюдаю определенные правила приличия. Особенно в нецивилизованных местах, таких, как это, – он обвел рукой темнеющие в сумерках убогие домишки из песчаника, кособокие заборы и кучи мусора. – Иначе можно быстро оскотиниться. Я уважаю Эвиту и не стану ночевать с ней в одном доме или в палатке.

– Хорошо сказано, – серьезно кивнул Аджиб.

– Поэтому вы немедленно отправитесь к Эвите и будете за ней приглядывать. Понятно?

– Я не подписывалась на роль ее нянюшки.

– Это приказ, Джемма.

Увидев, как я поджала губы, Иверс чуть спокойнее сказал:

– Бог мой, Грез, вы же женщина! Неужели у вас нет ни капли сострадания к вашим сестрам?