Плюсик в карму. Книга четвертая (СИ) - Штефан Елена

— Тыря, отнеси бант Юрне, — ласково но властно потребовала Ольга вслух, подкрепив приказ образом, как кудрявая магичка повязывает совершенно целый аксессуар на шею довольной собаконьке. И Тыря недоверчиво ухватила тряпочку зубами. Пашка вовремя подсуетился и открыл для щены запертый проход в решетке. Публика замерла в немом шоке — нгурул вне магической защиты пугал — слишком много страшных легенд ходило о ярости боевых зверей и мало кто знал, что все зависит от воспитания. Поэтому народ на ближайших трибунах жался друг к другу и старательно трусил. Только не Серафима и Юри.

Юрна без сомнений ухватилась за бант, приговаривая:

— Давай сюда, — и вынула синее сокровище из острых зубов. Публика не дышала. Не дышали даже короли. Щена в пылу игры толстые палки перекусывала, а тут нежная женская плоть рядом с такими зубищами.

— Тырька, — вмешалась энергичная Серафима, — бивень ап! Забыла, да? — выговаривала она чудусе, пока Юрна торопливо расстелала изувеченный шелк на скамье, которую ей освободили мужчины. — Чего морду воротишь? Стыдно? — продолжала Сима наезжать на щену. — Рядом с людьми бивень ап!.. Ай, молодец! — похвалила Сима, нашаривая горсточку пуйфинов в поясном кисете. — Сидеть! Ждать!

И Тыря села, как и положено интеллигентной нгуруле.

Со стороны трибун послышались одинокие хлопки.

Надо ли говорить, что два таких специалиста-бытовика, как семейка Мондоир, управились быстро. А чего не управиться в четыре-то опытных руки и два таланта?

Вновь принаряженная щена вся изъюлилась, выражая свою радость. Шепри был не так опытен, как супруга, поэтому козявка исхитрилась-таки его лизнуть во все лицо, хотя знала, что этого делать нельзя, нельзя, нельзя. Но чувства же распирают, понимать надо! Пришлось доку Дрири срочно вливать в Шепри противоядие. Щена подросла, и яд ее уже не так безобиден. А хулиганка уже мчалась к Ольге радостным галопом. Хвастаться. Так чесала, что задние ноги опережали передние и щену несло юзом. Благо, что площадь ристалища позволяла. Публика добродушно похохатывала. Про бои как будто и забыли. Оля стояла рядом с Раимом и настраивалась выполнить остаток программы, но реплика распорядителя двусмысленности не предполагала:

— На арену вызывается лавэ Шенол со своим знаменитым нгурулом Свапом и бойцы западного корпуса…

Так вот почему Рэм остался с ней дожидаться пока разрешиться маленькая Тырина драма: он знал, что следующий бой его.

Пашка открыл перед Свапом проход и фамильярно хлопнул его по боку, желая удачи. Огромный зверь рурукнул, как будто хохотнул. А Тырька, которой предстояло тоже участвовать в схватке, пятилась от Ольги, не желая расставаться с вновь обретенным бантом. А какой в бою бант? Так и пятилась, пока не уперлась попенцией в мощные Сваповы лапы.

Оле бы не Тырькиными капризами заниматься, а Рэму пожелать удачи, да так, чтобы дыхание пять минут восстанавливал. И нельзя, черт всех дери. Только что и позволила себе — секунду глаза в глаза. Поймала едва заметную, невыносимо мужскую улыбку, чуть поклонилась — удачи, командир! Отобрала у Тыри шарф и повязала, на талию, как пояс. Чудуся сникла, но Оля прикрикнула:

— Потом отдам, не скули! — потрепала собаконьку за брыли и добавила, указывая на Раима: — Охраняй! Как меня охраняй! Работай!

Ну, раз мужчину обнять на удачу нельзя, то его зверя точно можно!

Над трибунами прошелестел и замер тихий вздох: маленькая женшина совершенно по-свойски обнимала колючую башку огромного, чудовищного и легендарного альфы Восточных. А он, ужасающий альфа, наклонился пониже, чтобы женщине было удобнее. В абсолютной тишине магия разносила над трибунами довольное утробное руруканье и тихие женские вздохи.

Каким-то двадцать восьмым чувством Оля поняла, что время ее закончилось, нехотя отлепилась от Свапа и пошла за ограждение. Ждать боя и победы, которую обещала подаренная улыбка Раима.

Глава 9

Столичная эпопея. День первый. Кое-то не смог решить: то ли он умный, а то ли красивый…

Раим с трудом оторвал взгляд от уходящей Ольги и быстро, но не суетливо зашагал в сторону королевской ложи, по пути не забывая отслеживать выход противников — те медлили, не понимая действий маститого наездника. Меток пошел ва-банк — выпустил самых сильных бойцов. Рем даже удивился недальновидности старого учителя: сильных нужно было выставлять на последнюю схватку, когда он устанет. Когда, может быть, станет понятна его стратегия. Ну так кто ж старику медикус, как любит говаривать острая на язык Серафима.

Сильная рука кого-то, не различимого за мороком, окружавшим королевскую ложу, аккуратно кинула ему заплечник с оружием. Приспособление пришлось снять, ибо невежливо быть оружным при величествах. Да и в кресле с заплечником неудобно. А что за мороком, это правильно — негоже королям подавать амуницию подчиненным, будь они трижды друзьями. То, что братишки не потерпят в ложе посторонних, даже прислугу, и уж тем более, не позволят чужаку прикоснуться к его личному оружию, Раим не сомневался.

На секунду он замялся, надевать ли? Хитрая приспособа для ношения оружия позволяла без особых проблем выхватывать довольно неудобное для ношения за спиной копье. Впрочем, если бы его спросили, Раим затруднился бы ответить, чего в этом снаряжении для переноски оружия на спине было больше — магии или искусства шорника. У Рэма заплечник был особенным — помимо положенного по кодексу копьеца, там было кое-что еще. Так же легко, практически одним мановением руки и волевым магическим посылом вынимались два довольно длинных палаша в простых на вид ножнах. После секундного раздумья Раим все же надел заплечник: хорошая защита спины от рубящего удара. Копье вынул и воткнул древком в песок — длинный наконечник из бивня нгурула довольно высоко торчал над головой и мог помешать движению мечей. Для защиты спины довольно и ножен, которые отправились назад в крепления, как только клинки были извлечены.

Надо признать, что противники пока вели себя правильно, хотя по едва уловимым признакам, Рэм считывал бурлящую в них самоуверенность. Нгурулы, как положено, держались за спинами партнеров. Западники выжидали, соблюдая субординацию. Все-таки их противник целый попечитель.

— Вит, Стен, — Рэм назвал парней по клановым именам давая понять, что знает, к каким серьезным семьям принадлежат его противники. Стандартный, но чуточку небрежный салют клинком отметили и в ложе, и на трибунах, и бойцы обоих корпусов, наблюдавшие за действом из-за решетки. И уж конечно же, сами соперники. Рем надеялся чуток раскачать эмоции западников этим небрежением.

— К бою, господин лавэ, — не выдержал, кажется, Вит.

— Да-да, — как-то рассеяно, отвечал ему Шенол, — но прежде, я хочу убедиться, что лавэ Метóк вас предупредил о последствиях, если хоть одно правило будет нарушено.

— А то что? — поддался на провокацию Стен.

— Значит, не предупредил, — Раим был сама невозмутимость. — Исключительно для справки, мальчики: я обещал вашему попечителю… при обоих их величествах пообещал, что при малейшем нарушении кодекса щадить не буду. Ни вас, ни ваших нгурулов. Только дайте мне повод, и у Западного уменьшится перевес в численности. Так что? Готовы?

Трибуны загудели, пораженные серьезностью обещания и раззадоренные предвкушением необычной схватки. Мало того, что два бойца против одного, так еще и молоденькая самочка в качестве боевой единицы проив взрослого, натасканного зверя.

— Много на себя берете, — психанул второй наследник дома Витов. Допустим, в рубке вы нас сильнее. Каждого по отдельности. Но что может ваш Свап, против двух наших нгурулов?

— Почему один Свап? — с некоторым намеком на комичность, изумился Шенол. — А Тыря?

— Бред! Щена-маломерка против боевого зверя! — Вит ухмылялся уже совсем неподобающе, и трибуны отозвались недовольным гулом — смешная нгурула понравилась многим. Но упертый полунаследник мнением трибун не заинтересовался и прикусить язык не пожелал: — Да ваша глупая нгурула, слушается всех, кому не лень ею покомандовать, а ее тупая наездница ничего ей не запрещает!