Локки 10. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Это точно тайный проход? — прохрипел я, чувствуя, как от бега сердце стучит по рёбрам как молот по наковальне. — Что-то уж слишком много здесь народа.

— Угу, — поддакнул Инварр, глядя на смертных, сражающихся в довольно широком коридоре. Тот вёл к приоткрытым толстым металлическим дверям, похожим на те, что закрывают вход в бункеры более высокотехнологичных цивилизаций.

От криков и стонов сражающихся буквально дрожал воздух, пропитанный густым духом смерти и запахом крови. Тени воинов метались между пламенем, танцующим в бронзовых жаровнях, висящих у стен. Кладка же оказалась забрызгана красными каплями, осколками черепов и клочьями скальпов.

— Возможно, кто-то предал нас, — лихорадочно проговорила остроухая. — Никто не знал, как добраться сюда! Это наше убежище на случай захвата крепости! Портал вон за теми дверьми!

— Может, сами отступающие и выдали в сумбуре этот секрет? Кто-то в ужасе открыл потайной ход и ломанулся в него, а за ним побежали бойцы Кхарна, — произнесла Тахрир, предусмотрительно не выходя из алькова, где нас никто не замечал, хотя битва свирепствовала всего в десяти метрах от нашего укрытия. — Судя по всему, в крепости довольно много тайных проходов, ведущих в этот коридор. Мы же, когда пробирались сюда, не встретили на своём пути никого: ни местных, ни воинов Кхарна, заметили только пауков и засохшее крысиное дерьмо.

— Нет, мои сородичи никогда бы так не поступили! — тоненько запротестовала девчонка, всё так же лёжа животом на бронированном плече чёрта.

— Так, господа и дамы, всем молчать, — прошипел я. — Возвращайтесь в проход, а я попробую помочь местным с порталом.

— Я должна отправиться с тобой, — тут же заявила стражница, хмуря брови.

— Нет-нет-нет. Один я прорвусь через всю эту толпу, даже не сражаясь, а ты лучше охраняй девчонку и Инварра.

— Меня не нужно охранять, — сразу же гордо вздёрнул окровавленный пятак чёрт. И где только он его расцарапал?

— Мои приказы не обсуждаются. Я включу портал и вернусь сюда. Поняли? — подпустил я стали в голос и посмотрел на них тяжёлым, дробящим взглядом.

У остроухой от моего взора чуть челюсть не хрустнула, настолько он был тяжёл, как самый смертный грех.

— Поняли, — угрюмо протянули стражница с чёртом и скрылись во мраке тайного хода.

Я же посмотрел на сражающихся. Их кровь лилась рекой, ноги скользили, а вопли умирающих отражались от гладкого потолка.

— Ну-с, приступим, — пробормотал я и телепортировался по коридору, очутившись между несколькими воинами. И прежде чем хоть кто-то пикнул, телепортировался дальше.

Таким нехитрым образом мне удалось оказаться всего в нескольких метрах от дверей, где шла самая ожесточённая битва.

Защитники, обливаясь кровью и потом, не давали атакующим проникнуть за двери. В их глазах горели ярость и смелость обречённых. Они понимали, что никто не принесёт поглотитель энергии, способный открыть портала. Но эти упрямцы сражались.

А что им оставалось? Вряд ли их кто-то пощадит. Этот мир жесток. Потому они и бились, даже не рассчитывая выиграть или спасти своих женщин и детей.

На моих глазах воин с отрубленной по колено ногой прополз по полу, оставляя за собой кровавый след, схватил за щиколотку воина Кхарна и с рычанием дёрнул на себя. Тот от неожиданности упал, после чего одноногий сумел забраться на противника и впиться зубами ему прямо в горло.

В остроухого калеку сразу же с хрустом вонзились три меча воинов Кхарна, прорезая иссечённые кожаные доспехи. Но душа эльфа была крепко прибита к телу, словно тоже жаждала напоследок убить ещё кого-нибудь. Остроухий снова вгрызся в горло врага и умер с облегчённым вздохом, увидев смерть в глазах того, кто лежал под ним.

— Достойно, — пробормотал я и телепортировался в зал, скрывающийся за створками.

Он оказался приличных размеров, круглый, с высеченными на стенах буквами алфавита эльфов. Они складывались в молитвы, призывающие богов помочь.

Вероятно, это действительно было некое убежище, последний храм, куда остроухие сбегались, когда у них уже не оставалось возможности сопротивляться, где они могли надеяться лишь на помощь богов.

И сейчас здесь стояли на коленях сотни остроухих женщин с закрытыми глазами, прижимая к себе плачущих детей. Они бормотали в унисон молитвы, срываясь на всхлипы и стенания. Слёзы градинами катились из уголков их глаз, губы дрожали.

Но эльфийки будто впали в транс, отрешившись от яростных воплей и звона мечей, раздающихся в коридоре. Хотя гвалт сражения пугал даже пламя, дрожащее в больших жаровнях, обступивших металлическую арку портала. Возле неё выхаживал седобородый старец, согнутый годами, с длинными руками-ветками и в заляпанном кровью и грязью балахоне.

Его отчаянный, тускнеющий взгляд скользнул по женщинам у стола. Те торопливо разливали в крошечные глиняные стаканчики зелёную жижу из большой бутылки.

Наверняка это яд. Они предпочли самоубийство плену, ведь в нём бы их пытали, издевались и насиловали.

— Тоже достойный поступок, — пробормотал я, невольно проникаясь уважением ко всем этим смертным.

Они сражались до последней капли крови, до последнего вздоха, сопротивлялись изо всех сил и буквально грызли плоть врагов, готовые умереть, но не сдаться. Никто из мужчин не отсиживался и не прятался от битвы, идущей в коридоре.

Ну, кроме старика. Хотя у него, наверное, была другая задача.

В этот миг мы встретились с ним взглядами, и он распахнул выжженные возрастом голубые глаза, разлепив для крика сморщенные губы.

Я сразу же активировал «очарование», после чего громко и внушительно произнёс, продолжая смотреть в его потеплевшие глаза:

— Я пришёл помочь!

Тут же на меня обратили взор женщины, разливавшие яд. Они шустро потянулись к складкам платьев, доставая кинжалы и скаля зубы.

Однако старик повелительно вскинул сухонькую руку и продребезжал:

— Нет, нет, уберите оружие, он пришёл помочь!

Смертные с удивлением посмотрели на него, но не бросились на меня, как стая диких кошек. Напротив, их взгляды вспыхнули безумной надеждой, когда я вышел из тени и продемонстрировал громадный рубин.

— Поглотитель энергии, — лихорадочно прошелестели они, не веря глазам своим.

Кто-то уронил бутыль с ядом, и тот расплескался по полу. Кто-то засмеялся, а кто-то наоборот зарыдал, упав на колени и закрыв лицо ладонями.

— Поглотитель, поглотитель, — пробежал по залу крепнущий шепоток.

Те эльфийки, что в слезах тараторили молитву, начали вскидывать головы, глядя на меня влажными глазами, засиявшими ярче, чем пламя в жаровнях.

— Поглотитель, поглотитель! — раздались крики из коридора. Там, видимо, расслышали голоса женщин.

— Поднажмём, братья! — вылетел оттуда же чей-то хриплый голос с прорезавшимися ликующими нотками. — Нам нужно продержаться ещё несколько минут, и наши жёны и дети будут спасены!

В коридоре раздался слитный рёв смертников, идущих в последний бой с надеждой спасти тех, кто стоял за их спинами. Они даже сумели оттеснить врагов от двери, чем я и воспользовался. Закрыл створки на громадный засов.

— Крутые ребята, — в очередной раз шёпотом похвалил я остроухих и телепортировался к порталу, протянув рубин старику. — Врубай шарманку. Вам пора уходить отсюда.

— Спасибо, господин! — протараторил он и с благоговением взял артефакт. — Как ваше имя?

— Бог Локки Великолепный, — гордо приосанился я и следом задал вопрос, давно вертевшийся на языке: — Почему вы сразу не убрали из крепости женщин и детей?

— Мы не планировали проигрывать, — горько ответил старик и добавил, продолжая находиться под воздействием «очарования»: — Да и воины дерутся яростнее, когда знают, что позади них находятся их родные.

— Жестоко, но действенно, — оценил я, попутно глядя, как старик вставляет поглотитель в пазл портала.

Рубин сразу же начал разгораться красным светом, потянув энергию из сотен литров крови, пролитой по всей крепости.

— Жизнь — сложная штука, — ответил остроухий, косясь на женщин, лихорадочно встающих с коленей.