Личная (не)приятность темного магистра (СИ) - Вересень Мара

Увидь я такое на полутемной площадке, получила бы инфаркт всего. И это при том, что я прекрасно знаю, кто обитает на верхнем этаже общежития, как и все прочие.

Какая-то она сегодня излишне реальная. Обычно слегка на просвет видно и цвета приглушенные, будто выгоревшие, а тут даже кровищу изобразила почти натурального цвета.

— Плачу… Плачу от счастья, — всхлипнула Триш. Вытащенный платочек был размером с небольшую скатерть, видимо, счастья предполагалось много. — Однако они настойчивые…

В дверь снова постучали.

Я пошлепала к двери в коконе из одеяла.

— А-а-а-а! — дружно поприветствовали меня визитерши, потом опознали во мне меня и стушевались.

Двух девчонок я знала в лицо и по именам, Сина и Видара, но ни разу с ними не разговаривала, третьей была Орхидея.

Все трое были в легкомысленных халатиках и пушистых тапочках. Представляю восторги парней, случайно выглянувших на лестницу, когда эта троица ко мне поднималась. Интересно, зачем?

— Айдин, ты спишь? Кошмар! — возмутилась Орхидея Лайз.

Кошмар с демоническим хохотом тут же явил себя из стены в виде призрачных когтистых рук и невнятной хари.

Девчонки взвизгнули, но собрались. Все же не на факультете любовной магии учатся. Тут скорее эффект неожиданности срабатывал. Триш развлекалась по полной.

— Айдин! Мы же ждем! Все пришли, только тебя нет.

— Куда пришли? — я все еще не проснулась как следует и плохо соображала.

— Простынная вечеринка, — пояснила кудрявая и русоволосая Сина. — Вероника нервничает, коктейли стынут, маски для лица замешаны, подушки по полу рассыпаны. Ароматы радости и веселья витают в воздухе.

В ее руках оказался флакон с распылителем, и спустя миг в воздух брызнуло мерцающее розоватое облачко. Запахло цветами.

— Можешь и в одеяле, на лестнице слегка сквозит, — сказала Орхидея. — Главное, никаких пижам и белья, только простынка и желание хорошо провести время.

Я согласно чихнула.

Вернулась в комнату. Снова чихнула. Простуда или реакция на очередное магическое веселье в пузырьке? Но ведь обещала же прийти… Мортравен сказал, что всё, кроме магии, можно. А я магичить не буду, схожу, посижу и всё.

Вставший перед мысленным взором образ декана укоризненно и одновременно волнующе смотрел мерцающими ярко-синими глазами.

Пока я искала нескучную простыню, Триш испросила позволения пошататься по этажам и устроить свою собственную простынную вечеринку. Даже показала, набросив на себя свою вуаль, которая тут же вытянулась до пола, облепив ее так, словно под вуалью на Триш не было никакой одежды.

Меня обсыпало пупырышками, настолько это было похоже на образ из видения про ритуал.

— Можно? — уточнила призрачная дама и жалобно прикусила губу. Учитывая, что на ее лице была вуаль, зрелище получилось то еще. — Не так часто случаются дни, когда можно пошалить, — всхлипнула она.

— Насколько нечасто?

— Последний был за пару дней до начала занятий, но я и не пошалила толком, подсмотрела там-сям.

— Интересно было?

— О-очень, ты даже не представля… Х-х-х-х… Иш-ш-ш… Хр-р-ршр… Кх…

— Понятно. Опять деканские тайны?

Триш сокрушенно пожала плечиками.

Ну ее, пусть побегает. Хихикнула, попросила уделить особое внимание шестому этажу и Эвилу Тернелу, завернулась в бледно-фиолетовую простыню на манер старинной статуи, набросила халат и вышла.

Мы довольно быстро спустились на второй этаж и вошли в комнату слева от лестницы.

Помещение было более просторное. Мебель явно сдвинули так, чтобы освободить в центре как можно больше места. И всё это место было устелено одеялами с разбросанными поверх подушками, мягкими игрушками и пледами.

Таинственно мерцали в парящих в воздухе пузырях небольшие настоящие свечи, шкафы и столы были накрыты покрывалами, постели превратились в царские ложа. На подносах и низких маленьких столиках прямо посреди подушек стояли кувшины, стаканы и блюдца с миниатюрными бутербродиками и сладостями.

Кроме тех девушек, что ходили за мной, в комнате было еще трое вместе с Вероникой. Все были с нашего факультета, но с разных курсов и отделений. Кудрявая вроде с третьего или с четвертого. Одна старшекурсница с короткой стрижкой, Моника, другая с прямыми волосами до плеч неестественно-розового цвета, Камиль. Меня представили.

Розововолосая сделала комплимент моей рыжей шевелюре и храбрости, признавшись, что перекрасилась после первого же наезда.

Вероника сияла радушием. На правах хозяйки предложила всем выбрать себе места, хлопнула в ладоши, и спрятанные в складках драпировок распылители устроили салют.

Меня окатило радостью. Той самой, что в коридоре после пикировки с куратором. Здравая мысль, что следовало отказаться под любым предлогом, тихо канула в небытие. Пледы с подушками манили.

После нескольких фруктовых коктейлей начались косметические процедуры и болтовня о парнях, преподавателях, преподавательницах, пассиях преподавателей и преподавательниц.

Так я узнала, что о декане факультета боевиков ходят срамные сплетни не просто так, и что магистр Максхер не обделяет вниманием ни симпатичных адепток, ни преподавательниц. А Рудольф Бальмор, декан факультета огня, по слухам, убил свою жену прямо на супружеском ложе, заподозрив в измене.

Не обошлось без разговоров о язве и красавце кураторе второго курса Витравене и сурово-прекрасном декане.

Меня как новое лицо в компании принялись пытать, к какому из лагерей я примкну. Сделала загадочный вид и «по секрету» призналась, что обожаю эльфов. Да, Тернел в моем вкусе. Ну и что, что уши круглые. Дело же совсем не в ушах, и в темноте не видно, у кого какие.

— А пощупать? — коварно вставила Моника, вызвав волну хихиканья и предположений, что еще можно щупать в темноте.

Затем Вероника предложила гадать на женихов, тем более что в компании настоящий прорицатель.

— Медиум, — поправила я. — Это другое. По мнению декана, даже медиум я так себе. В гаданиях сильна не больше вашего, а сегодня мне вообще нельзя.

Все ужасно расстроились, и мне стало стыдно. Милые девчонки радушно пригласили, а я ничего не могу.

— Глупости какие. Когда еще гадать, как не сегодня ночью? Сегодня только ленивый не гадает, — заметила Камиль.

Пришлось объяснить, что в ночь Взгляда Ясности, как называют это время прорицатели, медиумам строжайше запрещено пользоваться магией. Даже бытовой. Граница между миром живых и мертвых размывается, и неподготовленные юноши и девушки могут стать легкой добычей темных бестелесных сущностей.

— Вы же не хотите, чтобы здесь, вместо меня, вдруг оказался злобный бес или, и того хуже, тень? — подытожила я.

Свечи в пузырьках дрогнули, а некоторые даже погасли, будто от внезапного сквозняка, драпировки таинственно зашевелились, в задернутое занавеской окно ударило каплями.

Раздалось несколько нервных смешков, и тут кто-то сказал, что раз я гадать не могу, можно погадать мне. Вероника. Она устроилась на одной из постелей.

Все тут же оживились, откуда ни возьмись появилось большое овальное зеркало. Его подперли подушками, быстро расчистили площадку перед ним, наловили и наставили рядом свечей. Остальной свет погасили.

— Не бойся, Адамина. Нам всем теперь любопытно, что получится, если гадать гадателю, — сказала Вероника и переглянулась с Моникой. — Мы помагичим, а ты просто встанешь перед зеркалом и посмотришь на своего суженого.

— И мы тоже. И мы, — наперебой загалдели остальные.

— Ну… ладно. Хорошо. Надеюсь, это будет кто-то знакомый и привлекательный.

— Тернел! — выкрикнула Орхидея.

— Или магистр, — хихикнул кто-то, я не поняла кто, я уже стояла перед зеркалом с шарфом на глазах и придерживала сползающую простыню.

— Красавчик Горс? Декан Максхер? Наш лерд Мортравен? — посыпались предположения.

— Или куратор? — как-то очень спокойно и угрожающе спросила Вероника, оказываясь рядом со мной. — На раз, два, три… Три!

Она сдернула шарф с моих глаз. Зеркальная поверхность, серебрящаяся от вложенной кем-то магии и отражающая меня и огоньки свечей, мигнула. Проступили абрисы уходящих вверх скамеек не то аудитории, не то стадиона, затем чей-то кабинет… Размазался. Миг, и всё перекрыл некто в темной мантии, идущий навстречу сквозь лиловый туман. Силуэт двоился и дрожал.