Город, которого нет 4 (СИ) - Мантикор Артемис

— Я всё вспомнила только когда увидела то место. До этого просто смутно догадывалась, но гнала от себя эти мысли. Уход на первый уровень инкарнации сделал меня неписем, но закрыл память…

Девушка слабо улыбнулась и подняла глаза. Я увидел, что в них стояли слёзы.

— Рассказать всё-таки стоило.

— Моя память вернулась не сразу после того как ты меня снова пробудил. А потом… После того, как ты узнаёшь… обо всём этом, что-то незримо меняется. Я не знаю, как объяснить. Наверное, уже не чувствуешь себя так свободно, как прежде. И Город начинает отвечать на твоё недоверие тем же. Если ты боишься его, он начинает бояться тебя. Всё зеркально. Я уже второй раз прохожу через это.

— Я не боюсь Города. Я не понимаю, что он, но… он вернул мне смысл жить. Как минимум, я должен разобраться во всём этом. Услышать другие версии. Ведь теория Хостера-Олега одна из многих.

— Ну, основных три. Одну ты можешь спросить у своего начальника. Теория избранности, которую поддерживают вечные. Она же Хостера-Эхмеи. Ещё есть… теория Хостера-Сивиллы. Но её знают лишь на Несбывшейся.

— Какой придерживаешься ты сама?

— Ну… сложно сказать, — уклончиво ответила она. — Если честно, мне ни одна не нравится.

— И многие уходят грызть чёрствый кактус к неспящим?

— Только те, у кого много совести, доброты, и готовности к самопожертвованию. Ну, или те, у кого большие проблемы с чувством вины и есть желание её искупить.

— А здесь остаются злодеи, выходит?

— Я бы сказала те, кто больше прочих боится вернуться к старой жизни. Знаешь, у них ведь достаточно сил действительно спасти тот мир. Серьёзная группа мистиков, каждый из которых обладает опытом тысячелетий тренировок. Кризис это ведь максимум на неделю. А жить до него можно годы.

— Я думал об этом. Вечные должны быть мастерами во всём.

— Не во всём, но в целом да, — согласилась она. — Представь себе пару тысяч супербойцов с огромным опытом и паранормальными способностями. Не магия конечно, но…

— Я видел, как вечные сражаются на первом эхо.

Она кивнула.

— Но мёртвых они не вернут. Это «путь искупления». Использовать силу чтобы спасти и долгие годы реанимировать мир… если конечно получится и их не ликвидируют спецслужбы раньше.

— У них нет пары тысяч человек, — отмахнулся я.

— Простого персонала — точно есть. Спецов как я описала — да, единицы. Но Город в самом начале своего пути. Ведь это не Город — это будущий мир. Помнишь, мы как-то мечтали о том, что будем делать через много кругов в новом мире?

Таня тяжело вздохнула, вновь посмотрела на меня, уже успокоившись и даже чуть улыбнулась.

— Знаешь, кто такие первые вечные?

— Везунчики, которых боги рандома наделили нужными навыками, и те их прокачали быстрее всех. Так мне сказали неспящие.

— На сходке тебя бы поправили, сказав что не везунчики, а избранные. Но я думаю, и то и то полная чушь, — она мрачно улыбнулась одним уголком губ. — Я думаю, что основатели просто обладали чем-то вроде твоего уровня инкарнации и хорошо качались. Теория манчкинства, хах! Хотя в ней полно дыр и она ничего не объясняет. Но я всё равно в это верю.

— Это третья теория?

Девушка грустно усмехнулась.

— Четвёртая, скорей. Третья — теория Сивиллы. За ней иди на Несбывшуюся.

— Кстати, а почему ты здесь… сидела в одиночестве? Меня ждала?

— Да… ждала тебя. Надеялась, что ты выйдешь сам, а не пойдёшь с ними. Я… не хочу потерять то, что… то, что возникает между нами. Хотя может, я много надумываю, конечно, — покраснела она. Но затем серьёзно добавила. — Ты стал очень важен для меня. Я думала, что уже разучилась что-то чувствовать…

Она замялась, подбирая правильные слова.

— Знаешь, это прозвучит немного пафосно, но… если будет нужно, я действительно готова ради тебя рискнуть жизнью. Но никогда не проси меня выбирать между тобой и Городом. Вернуться обратно туда… — она кивнула в сторону черноты — … это хуже, чем просто смерть. И выбор может быть не в твою пользу.

— Понимаю.

— Правда понимаешь? — повеселела Таня.

Я молча кивнул.

— Тогда… может, идём ко мне? Отпразднуем начало новой странички истории о Полярисе? На следующем круге можем взять отпуск, если будет хорошее эхо.

— Нет, — покачал я головой. — Не сейчас.

— Почему? — насторожилась она.

— Мне нужно время. Обмозговать всё это как следует в одиночестве.

— Хорошо… — растерянно ответила девушка. — Если что — ты знаешь, где меня найти. Ну, или пиши… буду рада. И… В общем, я очень рада, что ты вернулся.

Я медленно кивнул и направился мимо неё, в сторону виднеющихся вдали улиц Города. Мысли были поглощены совсем другим и словно бешеные хомяки наматывали круги в колесе.

Таня продолжила сидеть и сосредоточенно смотреть в серый туман.

— Всё, чего касается нулевой мир, начинает нести в себе печать боли, — прошептала она себе под нос.

Не заметил, как дошёл до утопающих в тумане домов. На ухоженных детских площадках без страха бегали дети.

Шелест летней листвы. Аромат трав. Цветов. Летнего ливня, который вот вот разразился у меня над головой.

Яркие краски и живые лица людей.

Мимо прошла счастливая старушка с горячим яблочным пирогом на подносе. Я уловил лёгкий аромат яблока и свежей выпечки. Точно такой же готовила бабушка перед тем, как её убили в клинике те, кто был должен спасти.

К пожилой женщине подлетела орава детишек и принялись хватать уже порезанную выпечку.

— Кажется дождь собирается. Если начнётся, сразу по домам, ясно? — напутственно сказала она.

Затем в поле её зрения попался я.

— Простите, что с вами? Всё в порядке?

— Да…

— На вас же лица нет! — воскликнула сердобольная бабка. И вот есть ей дело до какого-то ноунейма, которого она видит в первый и последний раз в жизни.

— Просто… увидел кое-что плохое, не берите в голову, — вымученно улыбнулся я.

— Нет, так нельзя. Всякое бывает. Вот, возьмите, — она протянула мне последний кусочек тёртого яблочного пирога.

— Не стоит…

— Берите-берите! — настаивала она. — Всё свежее, яблоки наши, с дачи. И варенье смородиновое. В том году с мужем закрывали. Мне почему-то кажется, вам оно сейчас поможет.

— Спасибо, — поблагодарил я.

Откусил. Почувствовал лёгкую яблочную кислинку и сладость варенья.

— Вы в порядке? Что-то не так? — всполошилась старушка.

— Нет… Просто моя бабушка готовила точно такой же тёртый пирог…

— Вот как… Не моё дело, конечно, но что случилось?

— Ничего… всё в порядке. — я улыбнулся. Теперь уже искренне. — Это был просто затянувшийся дурной сон. Спасибо вам большое. Вы напомнили мне, для чего я живу.

— Не за что. Вот, возьмите ещё с собой. И не унывайте больше. Иногда сны — это просто сны.

Прозвучал раскат грома, но где-то далеко. Небо быстро наливалось свинцом. Собирался дождь. Возможно даже большущий ливень с градом. Воздух пах так, как бывает только перед дождём. Серое небо казалось разрезали светлые ленты в тех местах, где его не перекрывали тёмные облака.

Забросил в рот ещё один кусок. Пошёл дальше, без цели, просто наслаждаясь каждой секундой нахождения в этом месте.

Молния.

В лицо ударили плотные потоки дождя. Деревья принялись танцевать под вихрями ветра. Меня окружил шелест листвы. Детвора с шумом и смехом разбежалась по домам.

А я лишь уже промокнув до нитки вспомнил о том, что у меня вообще-то с собой есть верный боевой зонт.

Щелчок, и он раскрылся, прикрывая меня от стихии. Забились капли по ткани.

Мне почему-то сделалось смешно. Я вспомнил, насколько уверен был бывший друг в том, что я приму их сторону. Но правда в том, что я был одним из тех, кто сильнее всех хотел здесь оказался.

Вот почему Город дал мне уровень инкарнации. Он знал, что меня не устроит предложенный неспящими вариант.

Резко свернул влево под навес продуктового магазина.