Ненужная жена. Хозяйка лавки сладостей (СИ) - Князева Алиса

Его лицо мгновенно мрачнеет.

— Хорошо подумай, прежде чем продолжить разговор, — голос Ардэна становится низким и рычащим. — Этот мельник и его сын... что ты вообще о них знаешь?

— А что ты знаешь о Грее? — парирую я. — Кроме того, что он оказался рядом, когда мне нужна была помощь, в отличие от некоторых, кто только командует и тащит меня силой через всю деревню!

Ардэн скрещивает руки на груди, его поза словно говорит: «Я прав, и точка».

— Ты наивна, — произносит он таким тоном, будто объясняет ребёнку, что огонь горячий. — В этом мире есть вещи, о которых ты не имеешь представления. Опасности, от которых я могу тебя защитить. Тебе не нужны другие... друзья.

Я почти физически ощущаю, как последнее слово даётся ему с трудом.

— Значит, по-твоему, я должна сидеть здесь взаперти и общаться только с тобой? — спрашиваю с сарказмом. — Прекрасный план! Отличный муж из тебя выйдет, ничего не скажешь!

Последние слова вырываются, прежде чем я успеваю их обдумать, и я тут же жалею о них. Но отступать уже поздно.

— Да, ты такой заботливый и внимательный, что даже не заметил, что я хожу в старых, потрёпанных вещах, которые нашла здесь, в этой заброшенной лавке! — продолжаю я, указывая на своё хоть и не заношенное, но знатно перепачканное мукой платье. — Вместо того, чтобы реально помочь, ты только и делаешь, что командуешь и угрожаешь!

Мои слова, кажется, наконец попадают в цель. Ардэн скользит по платью взглядом так, будто он впервые его видит, спускается к босым ногам. В его глазах мелькает что-то, похожее на смущение, но оно тут же исчезает под маской упрямства, когда выдаёт очевидную невероятность:

— Тебе нужна новая одежда.

— Да, представь себе! — всплёскиваю руками. — И ещё много чего нужно, чтобы привести эту лавку в порядок!

Он хмурится, но не отвечает сразу. Я вижу, как в его глазах отражается внутренняя борьба. Может быть, тех самых чувств истинной пары, о которых говорил Якуб?

— Я принесу тебе одежду, — наконец заявляет он. — И всё необходимое для лавки.

Не успеваю я ответить, как Ардэн, будто робот, получивший удалённую команду, бодрым шагом проходит мимо меня и выходит из «Лакомки».

― Чокнутый, ― хмыкаю я в закрывшуюся дверь. ― То не уйду, то ломанулся куда-то. Надеюсь, ты будешь шарахаться подольше и не путаться под ногами.

Глава 29

Когда вокруг, наконец, воцаряется тишина, устало потягиваюсь и решаю спуститься. В главном зале на полу и креслах играют солнечные зайчики. В лавке чисто и уютно, если не считать распахнутой двери и валяющегося на улице дерева, которое притащил дракон.

— И что мне теперь с ним делать? — задаюсь вопросом вслух.

— Утро доброе, хозяйка! — слышу незнакомый голос с улицы и выглядываю, чтобы проверить кто же это ко мне заявился.

Прямиком к лавке идёт коренастый средних лет мужичок с набором инструментов в деревянном ящике с ручкой.

— Доброе. А вы кто? — отвечаю на приветствие.

— Плотник я. Грей сказал, вам тут помощь нужна с окном да дверью. Вот я и пришёл подсобить, — уточняет деревенский, подходя вплотную к зданию. — С чего начать?

Умом понимаю, что человек пришёл чинить, но взгляд снова цепляется за оставленный ствол сухого дерева прямо перед лавкой.

— Мне бы дров для печи, — говорю, замечая в ящике мастера топор и пилу.

— Можно и дров. Как скажешь, хозяйка, — подмигивает мне мужчина.

— Ой, а чем мне расплатиться-то. У меня ж ничего нет, — спохватываюсь, понимая, что за работу потребуется вознаграждение.

— А сластей мне своих дашь опосля. Я детишек угощу. Уж больно мне они понравились, — плотник подходит к огромному стволу и деловито потирает руки.

— Это запросто, — улыбаюсь и довольная бегу на кухню.

Наливаю из-под крана воды, бросаю в кувшин пару листиков той самой лимонной травы, которую раздобыл Якуб, хватаю полотенце. Но прежде чем отправиться обратно и предложить водички своему новому помощнику, замечаю, что блюда с блинами, которые я напекла ночью, на прежнем месте нет. Оно стоит на столе пустое и вымытое до блеска.

«Неужели Ардэн постарался?» — думаю, но тут же отмахиваюсь от мысли. Не могу представить себе этого грубияна, стоящего у мойки.

— Вот, пожалуйста, — оставляю поднос с кувшином воды, стаканом и полотенцем на пеньке, который соорудил плотник, удостаиваясь благодарного кивка.

Мужчина уже приступил к работе и во всю машет топором, засучив рукава. На траве лежит несколько мелких поленьев.

— Тебе же на растопку надо, бери, а остальное уж как закончу, — указывает на них и продолжает своё нехитрое дело.

Упрашивать меня не нужно, мне ещё тулумбочки готовить. Печь растапливаю быстро, огонь будто сам занимается от пары искр с огнива. Оглядываю имеющиеся у меня продукты и быстренько соображаю, что можно сварганить.

Мука, яйца, мёд, в шкафу нашлась жестянка с содой и, конечно, сахар.

На тулумбы уходит около получаса, а затем я принимаюсь за наипростейший кекс. Смешиваю муку, соду и соль. Для того чтобы погасить соду, беру всё те же листики Якуба и выжимаю из них немного кислого сока. Масса пенится, давая понять, что реакция прошла. Добавляю сахар, яйца и усердно смешиваю все ингредиенты. Вливаю растопленное масло и мешаю, пока не получу однородную массу. Выходит жидковато, поэтому добавляю немного муки и добиваюсь нужной консистенции.

Дальше всё просто. Припудрить форму мукой, вылить в неё массу и в печь. Изюминка рецепта — это перетёртый сахар, который в итоге нужно покрыть кекс. Его приходится измельчать в ступке с одним листочком лимонной травы.

«Эдак у её надолго не хватит. Надо у Якуба ещё попросить», — думаю, и он запрыгивает на столешницу, словно мысли мои прочёл.

— Так и знал, что всю изведёшь, — качает головой, глядя на то, как я намазываю светло-зелёную сахарную пасту на готовый чуть остывший кекс.

Крыса втягивает носом воздух и издаёт довольное мурчание. Как кот, ей-Богу.

— Хорошо хоть с умом использовала. Знаешь, как трудно её найти? Она же в той части леса растёт, где ходить не то что вечером, даже днём небезопасно, — мохнатый вздрагивает и прикрывает свой зубастый ротик когтистой лапкой.

— Ну-ка-ну-ка, а вот с этого момента поподробнее. Что там такого творится в чаще, что ты постоянно меня предостерегаешь? — заканчиваю намазывать кекс, укладываю на красивое блюдо и нарезаю на порционные кусочки.

Вздрагиваю, потому что внезапно из зала доносится стук молотка. Стало быть, плотник закончил с дровами и принялся наконец за починку окна и двери.

— Помнишь, про тьму тебе говорил? — спрашивает Якуб, подбегая поближе.

Мастер так шумит, что нас при всём желании никто не услышит, но крыс встаёт на задние лапки и манит меня пальцем, чтобы нагнулась.

— Магия — это тёмная материя. Применяя её, ты идёшь на риск. Если не нейтрализовать тьму, можно потерять себя, — шепчет он.

— Это ты мне уже говорил, — буркаю недовольно.

— Да, но не говорил, во что можно превратиться.

— Твоя правда, не упомянул как-то. Может пора уже рассказать? — упёрла руки в бока и зыркнула так, что самой страшно стало.

— Как увидишь одного, поймёшь, о чём я. Но лучше бы тебе никогда с такими не встречаться. Опасно для жизни, знаешь ли, — погрозил мне пальцем.

— Поняла. И что же они в местных лесах водятся эти твои тёмные создания? — уточняю уже шёпотом.

— А вот думай что хочешь, но в чашу всё же ходи пореже. Принесу я тебе ещё этой травки, так и быть. Но только к вечеру, далеко бежать очень, — закатывает глаза усатый и уносится прочь, оставляя меня одну.

Ну как одну, с плотником, который, кажется, уже заканчивает работу, так как пилой он больше не орудует и только изредка постукивает молотком.

Беру тарелку, укладываю на неё тулумбочки в ряд, располагаю её на большой тканевой салфетке, собирая её края и завязывая, как мешочек. До дома точно донесёт.

— Ну, принимай работу, хозяйка, — слышу, стоит мне выйти в зал.