Ненужная жена. Хозяйка лавки сладостей (СИ) - Князева Алиса

― Айрис? Ты чего это в такую рань? Случилось что? ― открыв дверь, в которую я нерешительно постучала, спрашивает Грей. Парень явно только что проснулся, но стоит одетый и готовый к новому дню.

― Извини, если разбудила, ― мямлю я, не зная, как начать и чего вообще попросить.

― Смеёшься? Мы встаём с рассветом. Зерно само себя не перемелет. Заходи, расскажешь, что стряслось, ― открывает дверь, приглашая пройти внутрь.

Внутри всё так же, как когда я оказалась на мельнице в первый раз. Только мешков с мукой прибавилось. Они стоят в проходах, лежат на стеллажах, полках, составлены в углах помещений.

― Много, да? Нам заказ поступил из города большой. Неожиданно, ― поясняет Грей, проводя меня в кухню. ― Отец уехал за зерном ещё спозаранку. А я вот загружаю остатки в жернова, чтобы перемолоть его в муку. Проходи, я сейчас.

Оставляет меня одну посреди кухни и уходит вглубь помещения, откуда раздаётся жуткий грохот и шум. Припоминаю, что лопасти мельницы крутились, когда я подошла к ней. Никогда такого раньше не видела. Махина приводилась в движение силой реки и превращала зерно в муку в каменных жерновах. Всегда хотела на это посмотреть.

Само собой, на месте я стоять и ждать не собираюсь. Следую за Греем в святая святых здания — помещение с жерновами. За дверью обнаруживаю лестницу, ведущую на самый верх. Поднимаюсь и оказываюсь на просторном большом этаже, где располагаются здоровенные плоские камни, которые и мелят зерно, а над ними не то бункер, не то чан, через который оно и подаётся.

Грей тоже здесь. Парень взбирается по лестнице наверх и ловко высвобождает содержимое мешка с зерном в бункер, откуда-то поступает в самый центр мельничного механизма.

― Вот это да-а-а! ― не могу скрыть своего удивления. ― Никогда такого вживую не видела.

― Осторожнее там, близко к жерновам не подходи! ― парень перекрикивает грохот и стук и начинает спускаться обратно. ― Негоже девушке тут быть. Идём обратно.

― Можно я чуточку постою в сторонке. Не буду ничего трогать. Просто посмотрю. Интересно же, как настоящая мука делается, ― взмолилась, хватая его за запястье.

Грей опешил. Видно, раньше он девушек сюда не водил, и они уж тем более не вдохновлялись видами каменных жерновов. Но мне так любопытно, что сдержаться просто невозможно.

― Иди за мной. Тут смотреть нечего. Покажу тебе лучше, как готовая мука в мешки загружается. Только испачкаешься ты. Уверена, что хочешь посмотреть? ― спрашивает, хмурясь.

― Да! Конечно! ― я и думать забыла о том, что пришла просить у него убежища.

Меня настолько захватывает происходящее, что я следую за ним как ребёнок за экскурсоводом в каком-нибудь музее кукол или сладостей.

Мой провожатый приглашает меня в одно из помещений, где находится «рукав», из которого наполняют готовой мукой мешки. Деревянное сооружение, похожее на ту самую часть рубахи или кофты, находится в центре усыпанной белоснежной пылью комнаты. По углам тут тоже стоят уже заполненные мешки, имеется и целая стопка пустых, аккуратно сложенных в зоне загрузки.

Грей берёт один из них, закрепляет на рукаве и отпирает задвижку. Вниз тут же устремляется поток свежайшей белой пудры, которая заполняет тканевую тару и взмывает в воздух неплотным облачком. Теперь становится ясно, почему тут всё ею застлано. Мучная пыль оседает на полу, одежде, стенах.

― А-а-а-пчхи! ― не сдерживаюсь и чихаю, когда она набивается в нос.

Парень со знанием дела возвращает задвижку на место, заматывает мешок бечёвкой и составляет его в ряд к остальным.

― Посмотрела? ― подмигивает мне, указывая на дверь. ― А теперь идём вниз. Пока остальное перемелется у нас есть полчаса-час. Тут не поговоришь. Шумно очень.

Да я и сама рада спуститься, поделиться эмоциями от увиденного.

Вот только когда я, наконец, сажусь на стул в кухне, усталость накатывает как снежный ком. Глаза тяжелеют, руки и ноги наливаются свинцом. Хочется выразить восторг, но я не могу этого сделать. Последнее, что помню, это как голова падает на плечо и я проваливаюсь в сон.

Вскакиваю от жуткого грохота, но не мельничных жерновов, а другого и… рёва. Пугающего, животного. Неужели Айрисов муженёк огнедышащий заявился?

Внутри всё холодеет. Вскакиваю с постели, на которой лежу и как есть босая бегу к выходной двери. О том, как я оказалась в спальне, и кто меня разул, решаю подумать после.

На улицу выбегаю в такой спешке, словно от этого зависит судьба всего человечества. Раз Ардэн заявился, значит мой побег его разозлил. Но почему? Я же не Айрис. Не его жена. С какой радости он за мной увязался?

Босые ступни неприятно колет и холодит голая весенняя земля, но это не страшно. Пугает меня то существо, что неподвижно стоит перед мельницей. Огромное нечто, не похожее ни на человека, ни на дракона. Что-то среднее, больше напоминающее антропоморфное чудовище из страшных сказок. Глаза горят безумием, тело частично трансформировано, на коже проступили плотные чешуйки, когти на руках такие, что любой меч обзавидуется их остроте. От него пышет жаром так, что ощущается даже на расстоянии нескольких шагов. Земля под ногами существа дымится и плавится.

― Ардэн? ― в шоке спрашиваю, прикрывая рот ладонью. ― Что с тобой случилось? И зачем пришёл?

― Ир-р-р-ина, ― рычит полузверь. ― Зачем ты сюда пришла? Я же сказал, что мы уезжаем. Не гневи драконьих богов! Подчинись и вернись в лавку, иначе я за себя не р-р-р-ручаюсь.

― Вот это да-а-а, ― слышу голос Грея за спиной, которого тоже удивило увиденное и понимаю, что если не успокою дракона, то парню не жить, а мельница больше не изготовит муки, так как от неё останутся одни головешки.

И так мне становится обидно, что на глаза наворачиваются слёзы. Стою как идиотка и всхлипываю, не в состоянии хоть как-то повлиять на ситуацию. И только когда на спину мне ложится ладонь паренька, замечаю, что Ардэн стал больше похож на себя обычного. Неужто мои слёзы его задели? Ни за что не поверю.

― Я… требую развода, ― решаюсь, наконец, сказать.

Кроме дракона и Якуба никто не знает о том, что я не Айрис. И, кажется, ящер не горит желанием сообщать об этом всем на свете. Значит у меня есть шанс спасти мельницу и её хозяев.

― Что? ― недоумевает Хангер, уже полностью приняв свой человеческий вид. Трясёт головой, будто отмахиваясь от наваждения и собирая мысли в кучу. ― Развод?

― Да! Именно, ― шагаю вперёд, осознавая, что имею дело с нелюдем, но почему-то полностью уверенная в том, что мне он ничего не сделает. ― Либо мы оставляем наш изначальный уговор в силе, и я остаюсь в «Лакомке» и занимаюсь её восстановлением, либо разводимся. Не хочу я быть женой лариана, который не в состоянии сдержать своё слово! ― словно совсем страх потеряла, топаю ногой и шиплю, вспоминая, что обуви-то на мне нет.

Да и вообще выгляжу я просто ужасно. Лицо перепачкано мучной пылью, дорожки слёз больше похожи на маску Арлекина, платье тоже не в лучшем виде, да ещё и босая, но грозная до жути. Самой смешно, как подумаю о том, как это смотрится со стороны.

Вот только Ардэн сначала недобро щурится, глядя на Грея у меня за спиной, смотрит на меня. Дракон злится, видно, как он напряжён, кулаки сжаты, желваки ходуном ходят, того и гляди бросится на ни в чём не виновного парня.

Миг. Другой. И лицо дракона озаряет довольная…не улыбка, нет. Ухмылка.

― Хорошо, жена, ― соглашается он. ― Уговор есть уговор, ― надменно вскидывает подбородок. ― Останешься в лавке и будешь кормить её посетителей своими кулинарными изысками. Добьёшься её процветания или…

― Помню я, помню, ― не хочу, чтобы вся округа слышала, что будет, если я не справлюсь. Ведь я совсем не уверена, что у меня получится. Особенно теперь, когда меня буравит тяжёлым взглядом мой новоявленный…хозяин. Мужем же я его назвать не могу.

― Вот и отлично. Тогда идём. Считай, что твой первый посетитель уже у порога и очень… голоден. Не заставляй его ждать, ― поманил меня к себе пальцем.