Развод: я сжигаю мосты (СИ) - Семенова Карина

Я же не знала, куда себя деть, очень боялась устраиваться на земле. Поэтому после тщательного осмотра, уселась на кучу хвороста, но ещё долго вздрагивала от каждого шороха, опасаясь, что муравьи вернутся за мной.

Кайтфор выудил из сумки пшеничные лепёшки, какие-то мешочки, вяленое мясо, сыр.

— На. Делай еду. — Он протянул запасы Барталу.

— Я не умею. — Барт сложил руки на груди. — У меня для этого есть слуги.

— Позволь мне, — мягко попросила я: торопилась расстараться хотя бы в этом. Чтоб совсем со счетов не списали. Я быстро распределила лепёшки, уложила на них сыр и кусочки мяса. Получилось очень даже аппетитно.

Когда от горшка пошёл пар, Кайт раскрыл загадочные мешочки. Он набрал несколько щепоток, и крупинки сушёных ягод, трав посыпались в воду. Все движения Кайта — как он шуршал травами, принюхивался, присматривался, кидал их в горшок — были плавные, неспешные. Видимо, не раз повторённые и отточенные, стали для него сродни медитации. Вода в горшке потемнела, а по воздуху поплыл аромат кипрея. Кажется, это то, чем угощал меня Кайтфор тогда, наутро после бури.

Момент испортил Бартал:

— Не отравимся? — буркнул он, скептически глядя на горшок.

Я же с благодарностью приняла кружку. Потягивая маленькими глотками чай, щурилась от ароматного пара, как довольная кошка, следила за круговертью светлых чаинок, за отблесками солнца в золотистом напитке.

Кайт вытянул руку к костру, сжал кулак. Раздалось шипение, и огонь в одно мгновение погас, будто его выключили. У меня дух захватило от восторга. Бартал же отвернулся. Я понимающе покачала головой: наверняка ещё при первой встрече Бартал решил, что лучше, нужнее, важнее Кайта. И теперь совершенно не хочет признавать его успехи. Он для этого слишком надменный. Одно дело мечтать быть среди магов, а другое — знать, что ты не равен им.

Мы поднялись. В этот раз Кайтфор кроме своей сумки, взял один из мешков, который до этого нёс Бартал. Тот хмыкнул, но отбирать не стал.

К огромной радости, в низину к болоту мы спускаться не стали, двинулись поверху. Только отошли, как Кайт тронул меня за руку и протянул яркую шелестящую обёртку.

«Шоколад. Как мило!» — растрогалась я, правда ненадолго.

— Шоколад — ценный припас, незаменим в походах. Весит мало, но очень питательный. Всегда беру, — просветил Кайтфор.

Я сникла: оказывается, это не подарок специально для меня, просто ценный припас. А я уж расцвела.

— Спасибо, — нотки обиды всё-таки проскользнули в моём голосе, и Кайт удивлённо покосился.

— Видите канаву? — Я посмотрела куда велено: неширокая и неглубокая канава, поросшая мхом и деревьями, тянулась куда-то вдаль. — Это старое русло реки, оно давным-давно высохло. Река теперь проходит в другом месте, недалеко. Она петляет по лесу, потом поворачивает, разбивается на мелкие протоки, которые снабжают водой пашни и сады под Файренком. Мы пойдём по руслу, и к вечеру будем у реки.

Идти по этой своеобразной тропе мне нравилось — хотя бы видно, куда двигаться. Вот только мешали корни деревьев, которые торчали то тут, то там. Приходилось тщательнее следить за дорогой.

Бартал загадочно молчал. «Надеюсь, он не обдумывает очередной план по моему «спасению». Он шёл рядом, бросал настороженные взгляды то на меня, то на Кайта. Вскоре это начало меня нервировать. На беду, я ещё и споткнулась, упала под ноги Бартала. Но хуже всего, что падая непроизвольно уцепилась за его одежду, как оказалось, штаны.

Бартал расхохотался.

— Уже раздеваешь меня. Как тебе не терпится. Подождала бы, когда уединимся.

Стало так стыдно!

«Когда же я смогу вычеркнуть его из жизни?!»

Глава 30

К вечеру мы действительно вышли к воде. Река, подсвеченная заходящим солнцем, превратилась в золотистую ленту, убегающую за горизонт. А сверху пылало небо оранжево-фиолетовыми сполохами. От такой красоты дух захватывало. Жрецы говорят, что закат — это милость Великой Праматери всем отчаявшимся и утратившим надежду. И сегодня, как никогда мне в это верилось. Постепенно краски погасли, уступили место черноте ночи, усыпанной звёздами.

Мы расположились недалеко от берега на небольшом открытом участке. Яркое зарево костра разгоняло темноту. Несмотря на присутствие Бартала, мне было спокойно и уютно сидеть на поваленном бревне и просто смотреть на пламя.

Не сразу я поняла, что огонь в костре неторопливо меняет цвет: от привычного жёлтого до оранжевого, потом красного, розового, белого и снова жёлтого. Я подняла голову, нашла глазами Кайта. Он выжидающе с улыбкой смотрел на меня, и я улыбнулась в ответ.

Мы сидели тихо, только Бартал то ходил вокруг, то садился; шутил, без конца рассказывал про подвиги прошлого и про былое могущество его рода. Я сначала слушала вполуха, а потом и вовсе перестала обращать внимание. Смотрела на Кайтфора. Отблески пламени, игра света и тени придавали его обычно бесстрастному лицу, особенно глазам, необычное таинственное выражение. «Какие же красивые у него глаза в свете костра. Будто мерцают. Недаром огонь его стихия».

Вдруг пламя взмыло над костром. Я удивлённо подняла голову, и даже Бартал замолчал. С десяток огней проплыли по воздуху, завертелись вокруг Кайта, сложились в пылающий круг. Они двигались всё быстрее и быстрее, пока не слились в единое огненное кольцо. Я боялась моргнуть, только бы ничего не упустить. Кольцо поднялось ещё выше, расширилось, распалось на длинные ослепительные завитушки, которые переплетались, скручивались и вытягивались, а потом рассыпались фейерверком разноцветных искр, упавших в костёр.

— Невероятная красота! — выдохнула я и умолкла, в состоянии только неопределённо разводить руками, пытаясь выразить свой восторг.

— Да. Неплохо, — с ленцой высказался Бартал. Он стоял в тени, прислонившись к дереву плечом. — Можно представления за деньги показывать.

— Не всё в этом мире продаётся. — Кайт поднялся и ушёл в темноту.

«Обиделся?»

Бартал сел рядом.

— Зачем ты так? Смешал красоту с деньгами.

— Это неотъемлемая часть жизни. Не понимаю, почему он такой непрактичный. Можешь считать меня меркантильным, но деньги не раз меня выручали. — Барт помолчал немного. — А знаешь, я начинаю догадываться, почему этот Кайт любит такие вылазки. Лето, небо, звёзды, костёр. Как романтично!

Бартал подвинулся ближе и приобнял меня, прижал к своему боку. От него веяло таким привычным запахом мяты и бергамота. «Теперь навсегда разлюблю и мяту, и бергамот».

Я отодвинулась.

— Не смей.

— Какая ты теперь стала недотрога. — Он наклонил голову, заглянул мне в лицо. От его внимательного ласкового взгляда защемило сердце, всколыхнулось невольно прошлое. «Но искренний ли это взгляд? Или только намеренная игра? Бартал всегда умел располагать к себе людей, если ему это нужно». — А помнишь, как мы проводили вечера в Айли? Как ты поначалу сторонилась меня, пряталась в своей комнате, помнишь? — Он усмехнулся. — Я рассыпался в комплиментах, а ты только хмурилась и поджимала губы. Но ведь я не сдался. И сейчас не сдамся.

Бартал осторожно, ласково погладил мою ладонь. Я опустила глаза, и взгляд упал на обручальное кольцо на его пальце.

— Кольцо, — прошептала я. — Ты не сменил кольцо. Как удобно. Две жены, одно кольцо. Не запутаешься. Не перестаю удивляться, как же хорошо ты всё продумал. Рада, что у Лорики такой расчётливый муж.

— Ты опять всё о том же. — Бартал потёр лоб, прикрыл глаза. — Ну почему ты не можешь просто переступить через это? Ведь Лорика всего лишь условность. Чтобы добиться положения, которого я заслуживаю, мне нужна она. Связи её отца. Родит ребёнка-мага, я все силы брошу на его обучение. Только бы ребёнок оказался магом не ниже второй ступени. Может, даже получится вытребовать новый титул. А так… я ведь даже не имею право на обращение «достопочтенный»! А потом я разведусь с Лорикой. Я сумею с ней договориться.

Меня будто водой холодной окатило.