Жрец Хаоса. Книга I (СИ) - Борзых М.

Закономерно, что к этому же выводу могли прийти и другие главы родов, но несколько раньше. Вот мне и хотелось увидеть список бывших, так называемых, черносотенцев, имевших серый спектр и при этом удержавших хоть какие-то позиции как при императорском дворе, так и в части деловых отношений.

Но это позже, пока же я отвечал на вопросы. У меня же всё было не столь радужно. А если говорить откровенно, то я отвечал на вопросы, основываясь исключительно на интуиции и собственных мыслях. Уверенности в своих ответах не было.

Поэтому я честно ответил на все общие вопросы, но там, где вопросы касались специфики местной формы правления, экономических отношений, права и многого другого, либо оставлял пропуски, либо выбирал вероятный, на мой взгляд ответ.

В отведённое время я уложился. Кондратий Иванович при мне проверил мой тест и был сильно удивлён.

— Юрий, я некоторым образом уведомлён о вашей проблеме с потерей памяти. И с её учётом, вы справились гораздо лучше, чем я ожидал. У вас присутствуют фундаментальные знания, причём больше практического характера, а не теоретического, судя по ответам. Но вам остро не хватает знания специфики. Над этим будем и работать.

М-да, я ожидал разгрома, если быть честным. А меня ещё и пожалели.

— Я так предполагаю, что по остальным наукам такая же ситуация?

Я лишь кивнул.

— Хм…

Брылев не нахмурился, а скорее задумался. Будто перед ним поставили весьма нетривиальную задачу с ограниченным сроком решения, и он примерялся, с какой стороны взяться за её выполнение.

— Это будет даже интересно и как минимум необычно, — кивнул он сам себе, а после обратился уже к нам с Эльзой: — Жду вас завтра в классной комнате в восемь утра без опозданий.

После тестов с Кондратием Ивановичем мы отправились на ужин, на который был приглашён, в том числе, и Алексей Угаров — та самая ищейка, которая отыскала нас с Эльзой и вместе с остальной «кровью» привела на повторный тест.

Сидя за столом, он косился на меня нечитаемым взглядом; особого внимания удостоилась моя рука, которая хоть с трудом, но орудовала столовыми приборами. Интереснее же всего был разговор, в котором меня Алексей отчего-то совершенно не учитывал:

— Ваше Сиятельство, разобрались с Беловыми. Есть информация по лекарю, лечившему Юрия. Беловы ежемесячно строчили отчёты в Орден, за это получали вознаграждение. В день перед восемнадцатилетием княжича пожаловал представитель Ордена и наложил некое благословение на мальчика, возможно, сродни тому, которым мучаетесь вы. Какими правдами и неправдами он выжил, остаётся загадкой, поскольку Беловым сказали, что к полуночи их воспитанник должен быть в лучшем мире. Что же касается врача, посещающего Беловых, он представился лекарем рода Угаровых и проводил манипуляции с мальчиком раз в месяц. При этом, сколько ни старались подсмотреть Беловы за манипуляциями, что-либо внятного сказать не могли: использовались разные мази, ароматические масла, свечи и дымящие палочки, после которых месяц дом не мог выветриться. Отследить лекаря по описанию удалось до Новгорода. Там он проживал достаточно долго, но после одного из посещений полгода назад исчез и более не появлялся. Нашли арендованный им дом, за который он исправно платил ренту, и дом за ним всё ещё сохраняется. В присутствии хозяйки вскрыли его, аргументируя, что боимся, как бы не умер и не мумифицировался её арендатор. Но дом был абсолютно пуст, никаких следов проживания. Попросили хозяйку сообщить, ежели вернётся, за определённую мзду согласилась.

Всё это время княгиня молчала, никак не вмешиваясь. А потом повернулась ко мне:

— Что-нибудь помнишь из этого?

— Нет, не помню.

Кроме дочки Беловых, память абсолютно молчала по этому поводу.

Алексей продолжил отчёт:

— Беловы считали лекаря, приходящим от нас. Сильно удивлялись, почему не приходит самый обычный лекарь. Отчёты о состоянии регулярно писали на имя вашего сына и, в общем-то, исправно получали средства. Насколько я могу судить, в курсе всей ситуации и двойного заработка с княжича были Белов-отец и его старший сын. Остальным было всё равно: они не интересовались, а вернее, не совали нос не в свои дела. Деньги приходили — люди жили, остальное их не интересовало.

— Смогут кому-либо рассказать то, что рассказали сейчас нам?

— Нет, — коротко отреагировал Алексей. — Они больше никому ничего не смогут рассказать.

— Разве что некромантам… — хмыкнул я.

— И некромантам не смогут, об этом позаботились, — нахмурился Угаров, не оценив моей шутки.

— Дочь Угаровых, которая сделала вам портрет лекаря, не пострадала? — задал вопрос я.

Но ответ почему-то был адресован княгине:

— Девушка по вашему приказанию взята под опеку, с дальнейшим переводом в интернат для сирот рода. Формально она уже подходит по этому признаку.

— Алексей, почему вы ведёте себя так, будто бы меня нет? — задал вопрос я в лоб.

— Субординация, — получил я короткий односложный ответ.

— Скажите, а если я поставлю вам задачу, вы выполните её?

— Выполню, но лишь после приоритетных, поставленных Её Сиятельством.

Я обернулся к княгине и обратился к ней:

— Бабушка, не могли бы вы поставить задачу Алексею в том, чтобы он подобрал или предоставил мне документы о выпускниках интерната для сирот рода, обладающих серым и светлым спектром, с особыми пометками о лояльности роду? Я бы хотел изучить, кто у нас был в активе и кого мы не смогли заполучить в род. И есть ли возможность их сейчас переманить под клятву.

— Но они же светлые и серые… — удивился Алексей. — Её Сиятельство не принимает таких в род.

— Не принимала, — поправил я ищейку. — У нас сейчас такая ситуация, что мы вынуждены будем «светлеть» на публику и в то же время обзаводиться собственными людьми. Ситуация, когда мы за свой счёт обучали, одевали, обували магов не своего спектра и дарили их обученными кому-то… Меня не устраивает. Наши люди и средства, в них вложенные, должны отрабатываться. В наших интересах.

— Ваше Сиятельство… — переспросил Алексей, обращаясь к княгине.

— Да, Алексей, я согласна с внуком. Не хочешь сам этим заниматься? Предоставь информацию. Неплохо было бы понять, кто ещё из нынешних учеников может быть полезен.

— И не только из нынешних, — поправил я княгиню. — В целом я бы просмотрел все муниципальные коллегиумы и интернаты, которые сейчас закончили учебный год. Нужно отобрать, кто нам интересен в первую очередь и кого ещё не сманили.

— Обычно это всякий сброд, — ответил Алексей с усмешкой.

— То, что для кого-то может быть сбродом, для нас может быть жемчужиной. Все неангажированные и незамеченные в делах Ордена нам пригодятся. Собственно, даже если где-то кто-то и замечен в некой связи… Как, например, наша Эльза, — они тоже могут быть полезны. Клятва крови, вы знаете ли, вытравливает все желания писать записочки на сторону. И я искренне удивлён, что дед не взял ничего подобного с Беловых.

— Не вам осуждать решение покойного князя, — резко похолодел тон Алексея Угарова.

— Алексей, — тут же вмешалась бабушка, — он имеет на это полное право. Он — наследник, княжич и будущий князь рода Угаровых. И очень многие моменты ведения дел рода теперь будут изменяться.

Алексей сдержался и опустил взгляд в тарелку. При этом вилка в его руках погнулась. После он попросил у Елизаветы Ольгердовны возможности поговорить с ней наедине.

Видимо, пойдёт жаловаться или возмущаться, считая, что княгиня размякла и подпала под влияние внука. Что же, что же… Посмотрим, чем закончится этот разговор.

Алексей всматривался в княгиню и не мог не заметить неуловимой перемены, произошедшей с ней. Что-то было явно не так. Доселе угрюмая, нелюдимая женщина вдруг стала двигаться несколько по-иному. Даже взгляд её изменился. Всё равно что до того ходила сомнамбула, выполняющая все действия на автомате, а нынче вернулась та старая княгиня, которая водила полки химер в бой. Изменился взгляд, изменилась осанка, движения стали более плавными, едва ли не хищными. Такая перемена радовала Алексея, но… Вмешательство какого-то сопляка, ещё позавчера лежавшего колодой в доме простецов, было для него неприемлемо.