— Да, это печально. — вздохнул Аттарок. Впрочем, после аналогичных смертей Таллистриек и собственных солдат его подобное не удивляло. — Брожения усилятся, траур будет страшный. Но ты зря на него наговариваешь, парень молодец, у него определённо есть яйца…
— Дай мне руку. — Требовательно произнесла целительница.
— Что?
— Руку, живо, идиот! Буду жизнь откачивать. В течение нескольких минут после смерти человека ещё можно вернуть к жизни, если раны не критичные, а здесь как раз такой случай!
Бесцеремонно схватив за руку короля, Элеонора принялась методично вдалбливать глухие удары в грудь иерарху, игнорируя удивление своего спутника.
— Не стой столбом, варвар! Помоги мне запустить сердце, но не сломай ему рёбра! Раз — удар. Два — удар! Три…
На третьем ударе Этериас резко и хрипло втянул в себя воздух, и инстинктивно вцепился грязной, окровавленной рукой с содранными ногтями в шелковую мантию целительницы. Выглядел он страшно: истощённый, бледный, с пустыми глазницами.
— Тише, тише. — успокаивающе убаюкала его Элеонора. — Жить будешь, не волнуйся. — Его надо отнести в безопасное место, и я должна быть рядом, он всё ещё на грани. — перевела взгляд на спутника повелительница жизни.
Несколько воинов храмовой стражи мгновенно выросли рядом.
— Мы поможем вам, миледи. — поклонился их десятник.
— Головой за них отвечаете. — смерил хмурым взглядом солдат Аттарок.
Те лишь молча поклонились, бережно перекладывая своего господина на носилки.
И вот, впервые за последние дни, владыка пустыни остался один. И, наверно, впервые за всё это время, почувствовал настоящую усталость. Он бросил взгляд на земляной вал, что закрыл проход легионам мёртвых. За ним, прямо сейчас, умирали гвардейцы Ренегона, что выиграли для них эту битву. Стену, возможно, пробьют вновь, но время, что их смерти даровали остальным, бесценно. Вероятно, и ему стоило отступить, подготовить иные рубежи обороны, отдохнуть…
Но короли Ниоры никогда не бежали от боя. Пока он ещё может сражаться… Пока ещё есть шанс.
Оставшаяся часть гвардейцев Ренегона стреляла со стен, но дураков спрыгивать вниз не было, хотя, пожалуй, можно и скатиться по крутому валу, если постараться…
— Воины. — громким, раскатистым басом заявил владыка Ниоры. — Там, внизу, прямо сейчас, умирают ваши братья. Умирает мой друг, лорд Кормир. Я знаю, вражеские ряды застилают взор от горизонта до горизонта… Но пока есть хоть единый шанс, мы должны помочь им. Взобраться по верёвкам нам точно не дадут, да и поднять человека в доспехах на верёвке задача тяжёлая, и сам ваш владыка никогда так не поступит, я знаю это твёрдо. Но вместе... Вместе есть шанс. Если нам повезёт, мы пробьёмся к воротам. Мужайтесь, сыны Ренегона. Сегодня каждый выбирает свой путь.
С этими словами Аттарок Ниора обнажил секиру и спрыгнул вниз, скатываясь в гущу боя по земляному валу.
— Расступись! — весело закричал бородач, кубарем прокатываясь через едва успевших расступиться солдат.
Двулезвийная секира мгновенно собрала свою жатву, разрубая множество мертвецов размашистым ударом.
— Хороший день, чтобы умереть, правда, брат? — перебивая звуки битвы, закричал смуглый пустынник, королю Ренегона, что рубился рядом.
— Всегда лучше в хорошей компании! — искренне рассмеялся Кормир.
— Предлагаю двинуть к воротам! Всё лучше, чем ничего!
— Двинули! — согласно приказал солдатам владыка Ренегона.
Закрываясь щитами, погибая один за другим, гвардейцы Ренегона отчаянно пытались, прижавшись к стенам, пробиться к ближайшим воротам. Заработали камнеметы и тяжелые стреломёты, выигрывая так необходимое им время, отбрасывая мертвецов... Но вскоре и короли, и солдаты поняли: нет, им не удастся. Слишком мало их оставалось, слишком быстро они гибли…
Над небесами сгустились тучи, закрывая солнце, и мелко закапал дождь: словно само небо оплакивало их гибель, провожая в последний путь лучших сынов небесной гвардии.
А затем, совершенно неожиданно для всех, всё изменилось: третья сторона явилась на поле боя.
Глава 50. Шторм.
Я испытал лёгкую досаду, когда земляной вал отрезал передовые части нашей армии от города. Видимо, кто-то из первой двадцатки, защищающей город, всё же уцелел, а может, подтянули помощь изнутри… Может, даже сам Этериас. Я пообещал себя добить его при первой удачной возможности: иерарх начал напоминать мне настоящую занозу...
Так или иначе, элита гвардии Ренегона была обречена. А земляной вал можно и лопатами расковырять: да и потом, мне ничего не стоило приказать людям Грицелиуса ударить ещё раз, на другом участке. Я наблюдал за тем, как убывают ряды гвардейцев с мстительным удовлетворением, и ни отчаянный подвиг бородача, в котором я с лёгким удивлением узнал короля Ниоры, ни огонь осадных орудий со стен, ничего не меняли. Большую часть тех, кого они смогли обезвредить, вообще можно было поднять по новой, сшив. Так что толку с их героизма было чуть. Но вот затем… Затем мне пришлось всерьёз проморгаться, потому что увиденное выглядело сущим сюрреализмом.
Они пришли вместе с бурей. Невиданным доселе в этих краях, могучим штормом, что сперва лёгким дождём, а затем проливным ливнем разверзся над головами сражающихся. Мирные серые облака потемнели, обращаясь огромными чёрными тучами, что заслонили солнце. А затем небеса разверзлись…
Крылатые женские фигуры с огромным, бело-голубыми крыльями, слабо различимыми на фоне обычного неба, но отчётливо видимыми на фоне чёрных туч, светом и молниями обрушились на ряды моих мёртвых легионов. Сквозь открывшиеся просветы-воронки в облаках в землю, словно прожекторы, ударили толстые лучи яростного света, что сжигал мертвецов, а из самих туч на моих солдат обрушились заряды молний, столь могучие, что оставляли лишь горстки пепла…
Это случилось так быстро, так неожиданно и внезапно, что на некоторое время просто остолбенел, хлопая глазами. И ведь на первом ударе проклятые гарпии не остановились: они то и дело пикировали на землю, приземляясь со взрывом света, вызывающим мощную ударную волну, а затем взмывали вновь, только для того, чтобы снова обрушиться на наступающие мёртвые легионы.
За пару жалких минут они уничтожили мертвецов больше, чем вся Ренегонская гвардия вместе с магами альянса королевств за эту битву.
Но к тому времени я уже пришёл в себя и принялся лихорадочно анализировать происходящее. Самом себе, конечно, я мог признаться, на что это похоже: на самое натуральное явление каких-то ангелов или валькирий. Натуральное схождение с неба слуг какого-то божества, вообщем.
Проблема была в том, что так просто не могло быть! Нет, я серьёзно!
Во-первых, завеса от божественного взора определённо ещё была в силе. Во-вторых, учитывая мои прегрешения и легенды об Отце и создатели людей, в первую очередь тот бы просто явился посмотреть на меня лично, а затем, или сам бы покарал, или сперва пригрозил бы пальчиком, чтобы не хулиганил…
